Глава 16

Я смотрела на пакет с ядом в своей руке. Хаминг наблюдает за мной. Я должна это сделать.

Я бросилась к столу и нашла пиалу с рассыпчатым бузинным чаем. У меня дрожали руки. Разорвав пакет, я высыпала содержимое в чай. Перемешала пестиком и метнулась на прежнее место. Сердце колотилось у меня в груди, и кровь стучала в ушах.

Во входную дверь постучали. Вошел невысокий человек. Он был лысый, но с остроконечной белой бородкой, которая придавала ему умудренный вид. Он напомнил мне деревенского дедушку – такие часто приходили на прием к моему брату и всегда дарили нам ящик золотистых лимонов.

Мне предстояло убить пожилого беззащитного человека. Я подавила чувства. Хаминг не должен видеть мою боль.

Я поклонилась.

– Андроги Унтер. Добро пожаловать.

Андроги Унтер поклонился в ответ.

– Доброе утро, мисс Марсиас. Андроги Хаминг попросил меня задать вам несколько вопросов, пока вы будете проводить церемонию. – Он говорил дружеским тоном.

Андроги Унтер подошел к столу. Я проглотила вставший в горле ком. Всю меня колотило, однако я, держа спину прямо, тоже направилась к своему месту.

Я опустилась на тканый коврик и закатала рукава, чтобы они мне не мешали. Я вскипятила воду и вычистила приборы, а затем насыпала бузинный чай в пиалу. Мне кажется или я почувствовала запах яда?

Я налила в пиалу немного горячей воды и круговым движением по часовой стрелке взболтала смесь. Что же делать? Моя рука дрожала, и часть воды выплеснулась на стол.

– Не стоит так нервничать, – сказал Унтер. – Просто будьте откровенны, и я уверен, все пройдет хорошо.

Он улыбнулся искренней улыбкой, которая отразилась в его глазах. Я не могла убить этого человека. Должен быть какой-то выход.

Что, если использовать тин-чай? Но как? Хаминг смотрит за нами.

– Давайте начнем с простого, – сказал Унтер. – Откуда вы приехали?

Прежде чем ответить, я сделала глубокий вдох, но мой голос все равно дрожал.

– Я из деревни Каскасия.

Я поправила рукав, подняла чайник повыше и ровной струей налила чай в чашку. Пар осел у меня на подбородке, и свежий запах бузинного чая разлился в воздухе.

Унтер поднес чашку к губам и сделал долгий глоток. Я с трудом сдержала дрожь.

– Расскажите мне о своей семье.

Я опустила взгляд долу, чтобы выглядеть скромной, в точности как учила мадам Ясмина.

– Мой брат врач. Мои родители умерли, когда я была маленькой, и брат вырастил меня.

Андроги Унтер закашлялся и потер шею.

– Простите, в горле немного пересохло.

Он допил чай. Мне очень хотелось выбить чашку у него из рук, но я сдержалась.

Унтер продолжал, несмотря на хрипоту.

– Расскажите, какое образование вы получили. Вас учили музыке и танцам?

Вопрос навел меня на мысль. Это шанс. Возможно, мне все-таки удастся его спасти.

– Как и большинство девочек, я получала обычное образование вплоть до шестнадцатого дня рождения, – сказала я. – И да, меня учили музыке. Если позволите, я вам спою.

Прежде чем он успел дать согласие или отказаться, я откашлялась и фальшиво пропела:

Пусть ребенком мне больше не быть,

Твоя цитра поет в моих снах.

Я чувствовала, как моя сила перетекает в андроги.

Он сморщился, зажал уши и прервал меня:

– Прекратите, мисс Марсиас. Я не обязан слушать дальше.

Достаточно ли я вложила магии? Наверняка я знала только то, что на этот раз не переусердствовала. Унтер выглядел на прежний возраст, а мне в последнюю очередь хотелось омолодить его на двадцать лет, как тетушку Ан.

– Давайте продолжим церемонию, – сказал андроги. – Музыки сегодня нет в программе.

Он больше не кашлял. Хороший знак.

Изобразив смущение, я присела и отвела взгляд.

– Да, простите. Моя мама всегда говорила, что у меня гвайтул на ушах потоптался, но мне так нравится петь.

– Я уверен, у вас есть другие таланты, – сказал андроги Унтер. – Но давайте продолжим. Последний вопрос. Я должен спросить, что вы думаете о текущем политическом курсе. Если вы выросли рядом с островами Каскасия, у вас должно было сложиться мнение о конфликте с мийю. Что, по-вашему, следует сделать, чтобы они перестали убивать наших людей?

Я улыбнулась. Мадам Ясмина подготовила меня к этому вопросу.

– Я верю в императора. Он знает, что будет лучше для нашего государства.

Унтер встал.

– Благодарю вас. На этом испытание можно считать законченным. Ждите здесь. Андроги Хаминг сообщит вам ваши результаты.

Эхо его шагов разнеслось по пустой комнате, когда он направился наверх, чтобы позвать Хаминга.

Что Хаминг будет делать? Я должна сохранять самообладание. Пусть Унтер жив, но я сделала все так, как было сказано.

Позади меня послышались голоса. Унтер и Хаминг спустились по лестнице. Андроги поклонились друг другу. Хаминг следил взглядом за Унтером, пока тот не вышел через заднюю дверь. Затем он повернулся ко мне. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным.

– Этот человек должен быть мертв. Вы можете объяснить, почему это не так?

Сердце по-прежнему гулко колотилось в груди, но я вдруг ощутила непривычное спокойствие.

Я посмотрела андроги прямо в глаза и пожала плечами.

– Я сделала все так, как вы сказали. Вы должны были видеть меня с верхнего этажа. Я добавила яд в чай.

– Верно, – задумчиво признал он все с тем же нечитаемым выражением лица. Только в блестящих глазах отражалась работа мысли. Хаминг шагнул ближе, но я не отвела взгляд. – Зачем вы запели?

– Андроги Унтер спросил, обучалась ли я музыке и танцам, – ответила я. – Я подумала, что небольшое выступление даст мне больше очков.

Тонкие губы андроги сложились в полукруглую улыбку, отчего его лицо стало зловещим, точно холодный свет месяца озарил его в темную ночь.

– Недавно я видел, как у двух девушек сдали нервы. Они отравили чай, но потом использовали свою магию, чтобы спасти судью. Когда я сообщил об этом Его Величеству, он проявил большой интерес к девушкам.

Пустые клетки для диковинок. Бедные девочки. Мне свело желудок. Я проглотила ком в горле.

– Я не понимаю, к чему вы ведете.

Хаминг довольно долго молчал, пристально разглядывая меня. Его улыбка стала шире.

– За время этого испытания я видел три варианта. Некоторые девушки были беспощадны. Им ничего не стоило отравить судью ради того, чтобы пройти испытание. Другие заставляли себя добавить яд в чай, но начинали всхлипывать, стоило только судье начать задыхаться. Как вам известно, никто из них не был отстранен от участия.

Я молчала. Зачем он рассказывает мне все это?

– И были те двое, о которых я вам