Я кивнула:

– И, судя по всему, теперь могу занимать твое тело только в час Крысы.

– Теперь она может занимать мое тело только в час Крысы.

Повторив мои слова, Чжиянь испуганно замолчала, не в силах издать больше ни звука.

Мо Цин нахмурился:

– А что насчет ее тела? Где оно?

– Об этом нужно спросить Цинь Цяньсяня, – ответила я.

– Нужно спросить Цинь Цяньсяня… Что? – Чжиянь подняла голову и посмотрела на меня. – Моего дядю?

– Да, это твой дядя забрал мое тело из гробницы меча. Неизвестно, в какой ледяной пещере он меня спрятал, но я точно видела себя в углублении ледяной стены.

Мой ответ так удивил Чжиянь, что она позабыла о существовании Мо Цина.

– Почему дядя решил спрятать твое тело?

Я бросила на нее быстрый взгляд:

– Может, он был одержим?

Чжиянь пробормотала себе под нос:

– Или все дело во внутреннем демоне?

Она повернулась и посмотрела на Мо Цина, который все это время стоял рядом, не сводя с нее взгляда.

– Хотя я не видела его в тот год, но слышала, что у дяди появился внутренний демон. Поговаривали, что в этом виновата Лу Чжаояо… Обычно он подавлял свои эмоции и сдерживал своего внутреннего демона незаметно для всех. А несколько лет назад мой отец навестил его и рассказал, что дядя наконец-то сумел освободиться…

Я погладила подбородок и спросила:

– Несколько лет назад… А поточнее?

– Три или четыре года назад.

Так это случилось после моей «смерти». Другими словами, Цинь Юй знал, что у Цинь Цяньсяня был внутренний демон…

– Может, Цинь Цяньсянь украл мое тело, чтобы изгнать демона из меня?

Чжиянь повторила Мо Цину мое предположение. Тот помолчал, а затем позвал Темного стража:

– Где сейчас Сюйчжи и Цинь Цяньсянь?

– Когда властительница Восточной горы забрала с Терассы небожителей главу палаты Тысячи забот, я отправился в условленное место, чтобы встретить их. Вот только они так и не появились. Я долго осматривал окрестности, но не нашел следов. Мы все еще ищем…

– Где находится условленное место? – спросил Мо Цин.

– На границе между демоническими и небесными школами: в тридцати ли от города Цзян, у подножия Белошелковой горы.

Белошелковая гора… недалеко от палаты Тысячи забот. Цинь Цяньсянь прекрасно знал эти места, так что вряд ли они заблудились.

– На Белошелковой горе много формаций, – прошептала Чжиянь. – Мой дядя, кажется, был ранен, а властительница Восточной горы… мм, непохоже, что она очень внимательна. Вдруг они случайно угодили в магическую ловушку?

Очень плохо, если это так. На Шици не действовали ни магия, ни формации, но она вполне могла заблудиться в лабиринте ловушек. А раз Цинь Цяньсянь ранен, то вряд ли мог вывести ее оттуда. Прошло уже так много времени… Кто знает, что с ними случилось? Больше всего меня волновало, что им невозможно сейчас помочь: формаций на горе очень много – как узнать, в которую они угодили?.. Радует лишь, что Цинь Цяньсянь не мог умереть так просто! Недаром же он культивировал путь бодхисаттв.

– Белошелковая гора находится очень близко к палате Тысячи забот, им наверняка известно все о тех формациях. Быстро свяжитесь с ними, попросите послать людей на Белошелковую гору и вместе отправляйтесь на поиски. Цинь Цяньсянь – их глава, они определенно не закроют глаза на его пропажу, – приказал Мо Цин.

– Слушаюсь, – отозвался Темный страж, сжал кулаки и исчез.

Повисла тишина. Чжиянь опустила голову, не говоря ни слова. Мо Цин тоже молчал, отчего атмосфера стала неловкой.

– Можешь идти.

Когда он произнес это, Чжиянь выглядела так, словно получила амнистию. Она вскочила, поправила одежду и побежала обратно в покои Очищения от скверны. Прежде чем выйти, девчонка застенчиво сказала:

– Великая Повелительница демонов рядом с вами, она не ушла.

Я не могла не возмутиться:

– Ты слишком много болтаешь!

Чжиянь подобрала полы своего одеяния и скрылась. Я посмотрела на Мо Цина: в пустоте зала он выглядел особенно одиноким. Уродец подошел к столу, заваленному кипой бумаг, и принялся за работу. Встав напротив, я оперлась на столешницу и стала наблюдать за ним.

– Чжаояо, я не вижу тебя, но знаю, что ты здесь, поэтому мне спокойно.

Неужели думает, что меня это волнует? Я пролетела через стол, остановилась перед Мо Цином и украдкой поцеловала его в губы. Тот на мгновение застыл, и его лицо смягчилось. Он больше ничего не сказал, просто продолжал работать. Возможно, почувствовал что-то, по крайней мере ощутил легкую прохладу. Если это так…

Я прильнула к его спине и обняла сзади за шею. Он ничего не заметил, но я все равно приблизилась к его уху и сказала:

– Даже если не смогу отыскать свое тело, отныне я всегда буду рядом.

До самого рассвета я не отходила от него ни на шаг. Только когда солнце ярко засветило, я спряталась в уголке и больше не выбиралась оттуда. Мо Цин всю ночь разбирал бумаги и под конец написал что-то на одном листе. Это оказался приказ для начальника Темных стражей.

Вскоре тот предстал перед Мо Цином и, вздрогнув, с почтением принял бумагу. Прочитав, он с недоумением перевел глаза на своего главу.

– Сжигать… жертвенные деньги?

Несмотря на то что из-за солнца у меня кружилась голова, при этих словах я сразу почувствовала прилив сил. Я встала позади Темного стража и вместе с ним посмотрела на белый лист. Приказ предписывал всем членам школы сжигать жертвенные деньги: по тысяче банкнот каждый день на протяжении трех суток. Подчиненным властителя Северной горы повелевалось сжигать деньги для Цао Нина, а всем остальным – для Лу Чжаояо.

О да! Приказ, о котором я грезила днями и ночами! Я бросилась обнять Мо Цина, но мои руки прошли сквозь его тело. Впрочем, это нисколько не испортило мне настроение. Ведь очень скоро я получу развод! И хотя мне нельзя больше принимать пилюли с Призрачного рынка, я еще могу спустить все деньги на видения прошлого в зеркальце из обменного пункта! Как следует рассмотрю ту сцену у горных врат… тщательно пронаблюдаю за нами снова и снова, чтобы отследить каждую ошибочку, а затем верну свое тело и исправлю все недостатки той ночи!

Ах да, я могла бы даже помочь Цзыю узнать о его прошлом. Если он будет время от времени заглядывать в зеркало своей жизни, то никогда ничего не забудет!

* * *

В час Кролика огласили приказ, а уже в час Дракона начались приготовления. Вскоре на каждой вершине горы Праха горели