Шрифт:
Закладка:
Ситуация для «владычицы морей» неожиданно ухудшилась — русские быстроходные крейсера втроем, без всякого благородства, как голодные волки набросились на оставшийся одиноким «девоншир». Три десятка пушек, из которых три восьмидюймовых, остальные 152 мм, да еще стреляя по цели с двух бортов, не могли не нанести серьезные повреждения высокобортному крейсеру. И дрогнули нервы кэптена — его корабль бросился к «дунканам», под защиту броненосцев, что сами были втянуты в бой.
И понять можно — бои между крейсерами скоротечны, они ведь не имеют приличной защиты. А потому Вирен не стал преследовать убегающий от него корабль — на полном ходу русские «богатыри» с «Баяном» устремились на «эдгары», что вели перестрелку с «богинями». И это был тот маневр, который вот уже как год после Цусимы называли «избиением младенцев»…
Как показала мировая война 1914–1918 гг британские броненосные крейсера были очень уязвимы при попаданиях снарядов от восьми дюймов и больше. Можно вспомнить Коронель или Ютландский бой…
Глава 27
— Не вышло из меня флотоводца, хотя крестами обвешали. А сии награды ничего не стоят — ведь за чужие заслуги мне дадены…
Поневоле пришлось признать очевидное, тут он видел свои ошибки, и великий князь тяжело вздохнул. Предложенный контр-адмиралом Миклухой план действий сработал, однако до такого коварства он бы сам не додумался. Сделать вид, что убоявшись боя, идут на интернирование в ближайший китайский порт, и, растянув британские крейсера, тут же напасть на них при первом удобном случае. Владимир Николаевич оказался прав, когда предложил выбить вражеские крейсера в первую очередь, именно выбить, повредить, сбить им ход, а не утопить. И тем заставить англичан выделить броненосцы для охраны поврежденных кораблей, благо подошли миноносцы от Порт-Артура, и угроза торпедной атаки «подранков» стала явственной.
— А ведь мы их зажали, ваше императорское высочество, — хотя Матусевич стоял рядом, самобичевания «августейшего флотоводца» он вряд ли услышал — бородка «клинышком» встопорщена, взгляд у Николая Александровича прямо горящий раскаленными угольями. Еще бы — он сражался в Желтом море, а там крейсера почти себя не проявили, кроме «Аскольда», и после боя разбежались по гаваням, на интернирование или погибель.
Сейчас все очень удачно сложилось благодаря «золотому попаданию» в башню большого броненосного крейсера, погреб которого взорвался с ужасающим грохотом. А дальше «Баян» при поддержке «богатырей» последовательно вступил в схватку с двумя «девонширами», последовательно их выбивая. Как он раньше сам не додумался до такого тактического хода, Александр Михайлович даже представить не мог. Но в тоже время стал понимать «Николашу» — фельдмаршал постоянно держал при себе генерала Алексея Брусилова, старшего из братьев, а тот заслуженно пользовался славой хорошего тактика, снискавшего на прошлой войне лавры.
Англичане такого подвоха не ожидали, их «эдгары» больше двадцати узлов никогда не выжимали, а сейчас и того меньше. И быть им избитыми до полной невменяемости, но их вовремя взяли под охрану три «канопуса», что должны были навалиться на отряд Фитингофа. Вот этого и добивался Миклуха — все русские броненосцы живо рванулись вперед, густо дымя трубами. И так получилось, что против них оказались всего лишь пять вражеских броненосцев и один крейсер. Бой был коротким — четыре лучших броненосца навалились на три «дункана», и просто продавили их. Пока подоспела пара «канопусов», во главу короткой колонны уже вышли прорвавшиеся после короткой перестрелки «Наварин» и «Император Александр II».
Страшно представить, что сейчас творилось в кочегарках, ставших самой натуральной преисподней, однако четырнадцать узлов эскадра уверенно держала, стараясь уйти от погони. А та наличествовала в виде трех «дунканов», троицы значительно отстающих от них «канопусов», и парочки вырвавшихся вперед «девонширов». Эти броненосные крейсера мало пострадали в стычке, почти целехонькие, особенно если памятовать о печальной судьбе одного из «кресси». Вот только и русские получили усиление — в стороне от британцев, но, уже обогнав их, набрав восемнадцать узлов, торопились все три «богини» со «Светланой» — крейсерский отряд контр-адмирала Шеина, имевший меньшую скорость, чем корабли под флагом Вирена, что так удачно решил исход сражения.
— Сильно рискует Роберт Николаевич, — произнес Сандро, даже не пытаясь разглядеть, что происходит на юге, хотя дымы еще были видны. Там крейсера Вирена продолжали наскакивать на «эдгары», которые взяли под охрану сразу два «канопуса», оставшихся со своими «подранками». — Всего одно удачное попадание двенадцатидюймовым снарядом, и какой-нибудь наш крейсер потеряет ход и неминуемо будет добит противником. Не хотелось бы так «смазать» удачный прорыв.
— Зато парочка «канопусов» в погоне участвовать не будут, третий еще раньше отполз к Вей-Хай-Вею. Не это ли самый настоящий успех, ваше императорское высочество⁈ Вирен уже радировал, что идет к нам на помощь, и будет держать ход в девятнадцать узлов. Через три часа догонит — он по дуге обойдет, а там нападет на «девонширы». Так что погоня для англичан может обернуться встречным боем, и не думаю, что они его примут. Теперь у нас определенное преимущество в силах, а противник просто разозлен потоплением своего лучшего броненосного крейсера.
— Пожалуй, вы правы, — осторожно отозвался великий князь, поглядывая на торопящиеся следом «дунканы», и гадая, пойдут ли они втроем на шестерых. Еще полчаса, и заговорят пушки, но первый удар примет именно его флагман — Александр Михайлович сознательно поставил свой броненосец последним в колонне, ведь «Потемкин» сильнейший из русских кораблей на Дальнем Востоке, и прикрыт броней лучше «Цесаревича» или «Ретвизана». Так что драка на отходе
