на которых и наблюдала пара охранников. В отдельной загородке сидел третий охранник, как я понял, именно он отвечал за дистанционное открывание замков на дверях.

Мы подошли к первой перегородки и остановились. Сидевший на пульте охранник открыл нам дверь и мы прошли внутрь. Дверь за нами закрылась, но вторую дверь нам никто не спешил открывать. Один из охранников поднялся из-за стола и вышел в коридор. Он подошел к нам, попутно внимательно меня разглядывая. Один из бывших со мной охранников протянул ему лист бумаги, который тот взял и принялся внимательно читать.

— Новое поступление, вне плана. Кодовый номер Пятый. С завтрашнего дня на общем режиме. Определим пока в карантин, а завтра пусть заселяется.

Читавший бумажку охранник кивнул, после чего повернувшись ко мне, указал на стену.

— Лицом к стене, руками уперся в стену, ноги на ширине плеч.

— Да мы его проверили…

— Да мне вообще плевать, проверили вы его или нет, у меня тут свой порядок.

Я подошел к стене и выполнил указание, после чего меня быстро обыскали. Не найдя нечего, охранник вернул бумажку и ушел на свой пост. Дверь на пост открывалась так же через пульт, отчего ему пару секунд пришлось ждать, прежде, чем сидевший за пультом охранник открыл ему дверь. Охранник прошел внутрь и закрыл за собой дверь. Через окно, которое было защищено решеткой, мы увидели, как он подошел к сидевшему за пультом и принялся ему что-то рассказывать. Мы же стояли перед второй коридорной дверью и ждали.

Пауза затянулась, наконец сидевший за монитором охранник повернулся и что-то сказал болтавшим. Вслед за этим, раздался щелчок и дверь открылась. Мы прошли внутрь, один из сопровождавших меня охранников злобно пробормотал.

— Вечно у них пульт барахлит. Лучше бы ремонтом занялись, вместо того, чтобы болтать.

Коридор закончился небольшой площадкой, с которой расходилось две лестницы. Одна шла наверх, а другая ввела вниз. Оба проходы были так же перекрыты решетками и дверьми с магнитными замками. Сверху висела камера видео наблюдения. Охранник помахал рукой и дверь на лестницу вниз открылась. Мы спустились на два длинных пролета и вновь оказались перед еще одной дверью. За ней была площадка, с которой было два прохода, на лестницу, которая вела еще ниже, а так же в коридор, и которые тоже были перекрыты дверьми. У меня промелькнула мысль, что если и планировать побег отсюда, то точно не через этот путь. С такой массой дверей, прорваться быстро не выйдет.

Охранник вновь помахал рукой на камеру и дверь открылась. Это натолкнуло меня на раздумья, поскольку либо охрана на пункте наблюдения слабо следила за происходящим и таким образом приходилось привлекать внимание, либо взмахи рукой были условными сигналами. Было странно, что охрана не использует радиостанции. Это меня немного удивило, но развить мысль и обдумать, я не успел. Мы прошли еще через одну дверь и оказались в коридоре, который оканчивался тупиком. В коридоре было четыре двери, все они были металлическим, закрытые на массивные засовы и дополнительные замки. На дверях были также небольшие заслонки, которые выполняли роль окошек для передач, а так же глазки для наблюдения.

Мы подошли к одной из камер, на двери которой была табличка с номером, один из охранников взмахнул рукой на камеру, после чего нажал на кнопку громкой связи, которая была расположена на стене.

— Откройте 6701.

Пришлось ждать секунд пять, прежде чем замок щелкнул. Охранник сдвинул запоры и открыл дверь в камеру. Второй охранник не сильно подтолкнул меня внутрь, после чего дверь закрылась. Я слышал шум затворов и щелчок замка за спиной, но меня в данный момент больше интересовала камера, в которую я попал. Она была небольшой, с расчетом, судя по количеству кроватей всего на двух человек. Кровати были с металлической сеткой, поверх которой, лежали свернутые матрасы. Так же отдельно лежали свернутые одеяла.

Помимо кроватей, в камере был небольшой стол, два стула, а так же тумбочка с двумя отсеками. Слева от входа, была небольшая душевая кабинка, а с правой стороны санузел, скрытый за небольшой перегородкой. Я прошел по камере, пространство было небольшим, всего пять-шесть шагов. Оглянувшись, я заметил в углу, под потолком, небольшую видеокамеру. Впрочем, я сделал вид, что не замечаю ее. Рядом с ней, были расположены электронные часы.

Раскатав матрас по кровати, я развернул одеяло. Внутри обнаружилась небольшая подушка. Видимо простыни пациентам не полагались. Пациентам? Мысли закрутились, но я пресек их. Обдумаю все позже, пока нужно продолжать осматриваться. Расстелив кровать, я прошел к столу и сел на стул. Положив перед собой листки, я принялся изучать все написанное. Начал я с прав и обязанностей пациентов. И как оказалось, прав у пациентов было не так уж и много. Они, как и обязанности, сводились к одному, к выполнению требований администрации центра. Я отложил листок в сторону, после чего принялся изучать график работы центра. Ничего интересного не обнаружилось, три приема пищи, восемь часов на работу, десять на сон, все остальное отводилось личному времени или неким лечебным процедурам.

Я вернулся к кровати, положил листки на тумбочку, после чего сняв верхнюю одежду и разувшись, лег на кровать. Закутавшись в одеяло, я повернулся на бок и закрыл глаза. Некоторое время я прислушивался, ожидая, не заявятся ли охранники. Все таки, сейчас по распорядку не было время сна. Но было тихо, никто не пришел, а я вспомнил, что жизнь по общему распорядку у меня начинается только завтра. Поэтому я с наслаждением вытянул ноги и подтянул подушку поближе.

После всех ночевок, которые проходили где попало, у меня сейчас был максимальный уровень комфорта. Я сделал вид, что сплю, а сам тем временем погрузился в свои мысли. Их было много и они делились на два лагеря. Первый лагерь, самый многочисленный утверждал, что я попал совершенно не в центр реабилитации, другой лагерь, впрочем, стоял на тех позициях, что пока очень мало данных, чтобы утверждать подобное.

Я начал перебирать все те странности, которых я совершенно не мог понять. Первое это конечно заявление о том, что я являюсь бывшим наркоманом. Перебрав в памяти все разговоры, мне не удалось вспомнить не одного упоминания, что «проснувшиеся», это наркоманы. Тогда зачем руководству центра утверждать подобное? Ну скажем, чтобы было проще удерживать всех «пациентов». Но тут же в памяти всплыло, как мне рассказывали о том, что в центре реабилитации и впрямь удерживают некоторое время пациентов. Пока они не придут в себя. Это вновь спутывало мои мысли.