— Спасибо, — поблагодарила я.

Мы ели молча, ребята с любопытством погладывали на Женю. А я смотрела в свою тарелку и не поднимала взгляд. Чувствовала себя немного скованной — я все еще боялась реакции сыновей и того, что моя стряпня может не понравиться гостю.

— Очень вкусно, — сказал Женя и положил себе добавку салата.

Я заставила себя посмотреть на него, чтобы понять, насколько искренним он был в оценке приготовленного мной.

— Да, мама очень вкусно готовит, — сказал Матвей, закидывая очередной кусок мяса в рот.

— Вам повезло.

— Угу, — согласился довольный Тима.

Я была благодарна детям за их похвалу, однако, нужно было прекращать этот обмен комплиментами в мой адрес, поэтому я встала, чтобы заварить чайник. На время я выпала из зоны всеобщего внимания, и у ребят с Женей завязался диалог. Когда они узнали, что он следователь, то начали засыпать его вопросами в два голоса.

Терпения Жене было, конечно, не занимать — он спокойно рассказывал о том, что интересовало мальчишек. Но все я решила закончить этот опрос и намекнула детям, что пора ложиться спать. Тем более что часы уже показывали час ночи. Мальчишки побубнили для вида — знали, что на меня такие вещи не действуют — попрощались и ушли к себе.

Я убрала тарелки, налила нам с Женей чай, поставила на стол корзинку с печеньем и села напротив него.

— У тебя сегодня какое-то событие? — задала я вопрос, который волновал меня с того самого момента, когда я открыла дверь.

— Ты про алкоголь?

Я кивнула.

— У коллеги сын родился, обмыли ножки.

— Это здорово. Дети — большое счастье.

— Тебе видней, — Женя взял печенье из корзины, но вместо того, чтобы откусить, принялся крутить его в руке.

Мне показалось, что на мгновение на его лице промелькнула грусть. Опять я забылась и наговорила лишнего. Когда же я научусь молчать?

— Ты понравился мальчишкам. Надеюсь, что они тебя не утомили? — я решила сменить тему.

— Ни капли. Они мне тоже понравились. Но Матвей, конечно, у тебя хитрюга.

— Почему? — я знала, что сын не такой простой, как кажется на первый взгляд. Но то, что Женя смог так быстро его разгадать, удивило меня.

— Приглядывался ко мне сначала. В любой момент готов был кинуться на твою защиту.

— Разве меня нужно защищать? — удивилась я.

Женя пристально смотрел на меня, но отвечать не спешил. Его серые глаза словно в душу мне заглядывали — настолько внимательным был его взгляд. Я взяла чашку и сделала глоток горячего напитка, чтобы не выдать своего волнения.

— От меня тебя точно защищать не нужно, — сказал он наконец. — И Матвей это понял. Но если понадобится защищать от кого-то другого, я ему в этом помогу.

— Тогда я спокойна, если рядом со мной такие защитники, — я решила перевести все в шутку, так как почувствовала, что начинаю краснеть.

Мы еще долго сидели на кухне и разговаривали. В основном, разговор касался Тимофея и Матвея. Вероятно, они действительно понравились Жене, раз он интересовался ими. А узнав, что они обожают хоккей, он вообще загорелся идеей сходить с ними на какой-нибудь матч.

Когда я в очередной раз посмотрела на часы, они показывали уже три часа ночи. Женя, хоть и делал вид, что совершенно не хочет спать, однако все равно выглядел уставшим.

— Я постелю тебе в гостиной, — сказала я, потому что твердо решила не отпускать Женю ночью одного в таком виде.

— Не нужно, я доберусь, — начал он сопротивляться.

— Это не обсуждается, — спокойно сказала я. — И, кстати, у тебя будет прекрасная возможность пообщаться с моими детьми утром и ответить на уйму новых вопросов, — я поднялась из-за стола и улыбнулась.

— Ну спасибо, — Женя тоже встал. — Я помогу.

— Если хочешь.

Мы быстро справились со спальным местом. Я принесла чистое полотенце на случай, если Женя захочет принять душ или умыться и вышла из комнаты, пожелав спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Юля, — услышала я из-за закрывающейся двери.

«Спасибо», — поблагодарила я про себя и зашла к себе в спальню. Несмотря на все пожелания, ночь оказалась не спокойной. Вернее, она была бессонной. Я лежала в кровати и никак не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, думая о мужчине, который находился за стенкой, в соседней комнате. Я почему-то представляла, что он тоже не спит. И от этого было еще сложнее бороться с бессонницей.

Сегодня, пока я готовила чай и слушала разговор Жени с ребятами, я осознала, как Тимофею и Матвею не хватает отца. К сожалению, в моем близком окружении не было мужчины, который мог бы найти с ними общий язык, после смерти Алексея. Ведь он был для мальчишек авторитетом, любил их безгранично. Они проводили очень много времени вместе — ходили на рыбалку, смотрели хоккей, плавали в бассейне. Иногда я даже немного ревновала.

Но после смерти Алексея никто не смог даже на маленький шаг приблизиться к детям. Они сразу становились ёжиками и выпускали иголки. Даже Лешин брат был для них чужим человеком. Они редко находили общие темы для разговоров.

Удивительно, как Жене удалось практически сразу расположить к себе Тиму и Матвея? Хотя, чему удивляться — я и сама мгновенно попала под его обаяние, когда первый раз увидела его в поезде. Наверное, действительно, все дело в самом Жене. В его открытости. А может дело в том, что ребята почувствовали, как я отношусь к этому мужчине и что он был мне не безразличен. Поэтому допустили его к себе.

Да какая разница в чем причина. Главное, что они не оттолкнули Женю. И сегодняшний вечер навеял на меня теплые воспоминания о том, как мы когда-то сидели все вместе на кухне, болтали и делились событиями, произошедшими за день. Я, Леша, Тимофей и Матвей. К горлу подступил ком. Несмотря на всю сложность нашего брака с Алексеем, у нас были светлые моменты, когда мы были почти счастливы.

Глава 21

Я не знаю, когда мои мальчишки и Женя успели сговориться, но меня поставили перед фактом, что мы все вместе идем на хоккей.

В назначенный день ребята с самого утра были на подъеме в предвкушение предстоящего матча. Особенно с учетом того, что они с Женей болели за разные команды. И именно эти команды сегодня играли. От этого адреналин в крови мальчишек бурлил еще сильнее. Я же решила, что буду соблюдать нейтралитет и не буду занимать чью-либо сторону. Тем более, что вообще-то я была