— Это уже другой район. Вон там, — показала я рукой на двухэтажный дом через дорогу, — жила моя бабушка. А вон там, — кивнула на противоположный берег, — прошло моё школьное детство.

На меня обрушились теплые воспоминания. Как же хорошо было в детстве. Когда рядом молодые родители, оберегающие тебя от проблем. Когда простые радости заключаются в том, что ты играешь с друзьями во дворе, покупаешь мороженое за двадцать копеек или идешь в воскресенье в кино на утренний сеанс. И больше ничего не нужно. Твое сердце замирает от поцелуя и теплых объятий мамы, или от того, что на день рождения тебе дарят долгожданную собаку.

— Юль, ты что загрустила? — Женя вывел меня из воспоминаний.

— Здесь столько всего связано с моим беззаботным детством, что волей-неволей начинаешь погружаться в прошлое.

К горлу подступил ком, а глаза защипало от подступивших слез. Я резко отвернулась, чтобы Женя не заметил их. Не хотелось, чтобы он посчитал меня сентиментальной дурой.

— Давай посидим немного? — предложила я, указывая на ступеньки, ведущие к воде.

— Давай, — согласился он, но не сдвинулся с места, а вместо этого стал оглядываться по сторонам.

— Ты что ищешь?

— Подождешь меня здесь?

— Хорошо, подожду.

— Я быстро, пару минут. Не переживай и ничего не бойся.

— По-моему, это ты переживаешь, — засмеялась я. — Иди, я никуда не денусь.

— Прости, это у меня профессиональное, — он коснулся моего плеча и направился в сторону, противоположную от Невы.

Женя перебежал дорогу и скрылся под аркой четырехэтажного дома Сталинской постройки. Я пожала плечами, спустилась вниз и присела на ступеньку.

Мимо как раз проплывала небольшая яхта, с борта которой доносилась энергичная музыка. На палубе танцевала компания из трех мужчин и двух молодых девушек. Я искренне завидовала их молодости и беззаботности.

Мелодия была такой заводной, что я начала непроизвольно покачивать головой в такт доносившейся музыке. Одна из девушек на яхте помахала мне рукой, я тоже махнула ей в ответ. Спустя несколько минут яхта скрылась за поворотом, оставив меня наедине со своими мыслями.

— А вот и я, — за моей спиной послышались шаги и голос вернувшегося Жени.

Он присел рядом. В руках у него была бутылка шампанского, пластиковые стаканчики и шоколадка.

— По какому случаю банкет? — спросила я.

— Без повода. Сегодняшнему вечеру не хватает немного романтики.

— Даже так? — я с интересом посмотрела на Евгения.

— Угу, — ответил он и стал открывать бутылку.

— Ясно. А как ты шампанское купил? Ведь уже не продают, — в подтверждение своих слов я посмотрела на наручные часы.

— Не забывай, где я работаю, — ухмыльнулся Женя.

— Интересно…

— Ничего интересного. Юль, — Женя смотрел на меня с хитринкой. — Ладно, я просто в кафе зашел и купил у них, — он кивнул в сторону дома, куда он ходил.

Я обернулась и увидела неприметную вывеску «Кафе Венеция».

— Так, если вопросов больше нет, — Женя как раз открыл бутылку, — предлагаю наполнить бокалы и выпить за прекрасный питерский вечер.

Он разлил шампанское по стаканчикам, я открыла шоколадку, и мы сделали несколько глотков. Я смотрела на серую поверхность Невы, по которой бежали небольшие волны, плюхаясь о мраморную набережную и разлетаясь мелкими каплями в воздухе. Потом я повернулась к своему спутнику и взглянула на нас с Женей как бы со стороны. Два взрослых прилично одетых человека, сидят на ступеньках и выпивают из пластиковых стаканчиков. Какая-то небывальщина. Ладно, если бы нам было лет по восемнадцать. Но нам уже даже не по тридцать.

— Последний раз я так сидела на том берегу с одноклассниками, когда мы отмечали Последний Звонок, — задумчиво сказала я. — Мы были наивные и строили планы на жизнь, загадывали желания.

— Сбылись?

— М?

— Желания твои сбылись?

Я не ответила, так как мысленно унеслась в тот далекий майский день.

***

Утром была торжественная линейка. Мы читали стихи, пели песни учителям и родителям, слушали их наставления. Мы были рады, что наша школьная жизнь заканчивается, и мы стоим на пороге чего-то нового. У нас был очень дружный класс, в котором никогда не было крупных конфликтов. В нашем классе даже не было «козла отпущения», над которым обычно все издеваются. Единственным человеком «со странностями» был Артем Румянцев. Артем носил очки с сильными диоптриями, жил с бабушкой и писал прекрасные стихи и песни, которые заставляли думать. Ребята из параллельных классов звали его Трубадуром и старались подколоть при любой возможности. Но мы стояли за него горой и всегда давали отпор.

Вечером мы отправились на Неву, чтобы отметить это прощание со школой и любимыми учителями уже неформально. У нас с одноклассниками было облюбовано одно местечко на набережной, где мы часто собирались.

Мы купили шампанское для девочек и пиво для ребят, приготовили бутерброды, захватили фрукты и устроили пикник. Мы вспоминали забавные и не очень случаи, которые происходили с нами на протяжении десяти лет. Кто-то из ребят принес гитару. Мальчишки по очереди играли, а мы подпевали. Артем читал свои стихи, от которых ребята становились серьезными, а девчонки сдерживали слезы — настолько проникновенными ни были. На узкой полоске каменной набережной мы даже умудрились даже потанцевать.

Я хорошо помнила этот день. Потому, что благодаря одноклассникам, их отзывчивости и доброте, я впервые за долгое время не думала о Паше. Только когда загадывали желания, моё сердце ёкнуло.

Наташа Луговая, наша староста, принесла с собой блокнот и ручку. Перед тем как разойтись, она раздала нам листочки и попросила каждого написать заветное желание. После того, как мы все загадали желания, мы бросили свернутые листочки в небольшой костер, который развели тут же на набережной.

***

— Юль, — Женя легонько толкнул меня плечом.

— Да?

— Так сбылись твои желания?

Я не спешила отвечать, вспоминая о том, что я написала на листочке.

— Я загадала только одно желание, — сказала я. — И оно сбылось, но спустя много лет. Но вот если бы я могла вернуться назад и снова загадать желание, оно было бы совершенно другим.

— Почему?

— Потому что в тот момент я была очень наивна и жила в придуманном мире, — я сделала еще глоток шампанского и положила в рот кусочек шоколадки.

— А что ты загадала? Если не секрет.

— Секрет.

Я не хотела говорить о том, что я попросила еще хотя бы раз увидеть Пашу. Тогда мне казалось, что если вновь увижу его и пойму причину его исчезновения, то возможно, смогу все исправить. Ну или хотя бы мне станет легче. Но как же все-таки жизнь далека от того, о чем мы мечтаем. Моё желание, действительно, сбылось