Звучало логично, но какое-то сомнение, присыпанное неуверенностью, все равно оставалось. Ладно, надумать можно что угодно. Взять тех же шаманов… У них вообще дома не походи на те, что строят клановые люди.

Малые народы… Я одновременно радовалась, что могла оказаться в их землях, но в то же время и опасалась. Это не шаманы, поэтому я понятия не имею, как они вообще тут живут. Если преданы своим кланам, то Шенгаям не обрадуются. Если предпочитают не слышать о кланах, то… всё равно не лучший расклад.

В какой-то момент из отдаленного домика выскочил малыш этак лет четырех. Следом за ним выбежал, заливаясь громким лаем, щенок. Ребенок как ребенок. Собака как собака.

Я с облегчением выдохнула, сама не понимая, насколько была напряжена всё это время. Неужто ждала появления Трёхрукого в любой момент?

Следом за малышом появилась молодая женщина. Вероятно, мать. Она окинула взглядом дорогу, заметила меня. Задержала взгляд с откровенным интересом. Ни намека на враждебность я не увидела.

— Да осенят вас крылья, — произнесла она приятным голосом. — Куда держите путь?

«Какое интересное приветствие, — отметила я про себя, — никогда подобного не слышала. Какие крылья?»

— Да будет ваш день светлым, — ответила я более-менее универсальной формулировкой, надеясь, что это не противоречит никаким местным традициям. — Я иду издалека. Не подскажите, как называется это место?

Вот и всё. Первый контакт состоялся. И как дальше будут разворачиваться события, зависит от женщины, стоящей напротив.

— Это деревня Ласань. Если вам надо в город, то подождите немного, мой сосед как раз едет с овощами на рынок, подкинет вас. Идти далеко.

Звякнув подвесками на поясе, она подбежала к забору и крикнула:

— Дедушка Тару! Дедушка Тару!

Я ничего не успела сказать, потому что в следующий миг появился кругленький старичок, чем-то напоминавший целителя Изаму. Такой же толстенький и приятный глазу. Смуглое лицо было покрыто морщинами, но в глазах светились интерес и жажда действовать.

— Алу, что случилось? Почему кричишь?

Алу указала на меня:

— Дедушка, возьмите с собой девочку до Сиджарты, вы же знаете, сколько там идти. А она издалека, видите, какой плащ запыленный. Сама же не доберется.

Плащ… ну, какой в храме стырила, такой стырила. Что сразу на этом заострять внимание?

Однако мыслей своих, разумеется, не показала. Только улыбнулась, надеясь, сойти за милашку.

Ласань, Сиджарта… Вообще не понимаю, где я. Первое название ни о чем не говорит, а второе… оно больше похоже на то, как называют города в Шкандастане. Но местные хоть и смуглые, но черты лица однозначно тайоганорийские. А со Шкандастаном мы не граничим.

Тару задумчиво взглянул на меня:

— Дитя, ты сбежала от нелюбимого? Родители выдают замуж за богатого, да неразумного?

Я открыла рот, потом… закрыла. Скорбно вздохнула и кивнула. По факту… Сбежала же от Трёхрукого? Сбежала. А какие нас с ним отношения связывают — это уже детали.

— Да, дедушка, — сказала я, добавив в голос слезы и опустила взгляд.

Опустить — это главное, иначе поймут, что кто-то ни капли не опечален и вообще крайне наглый.

— Алу, что за время, — пробормотал Тару. — Уже не первая. И все через нашу деревню. Дорога сбежавших невест!

Какие у них тут интересные вещи происходят. Возможно, местечко, где браки заключают родители, а девицы бунтуют? Ладно, позже разберемся.

— Тебя как зовут-то, горемычная? — мягко поинтересовался Тару.

— Я… — Хотела было ответить, но что-то остановило. И то верно, зачем называть настоящее имя? Конечно, я не единственная Аска в стране, но всё же… Не стоит говорить правду. — Я — Ши.

И только произнеся это, поняла, что именно ляпнула. Хотелось с размаху хлопнуть ладонью по лбу. Но всё уже… назвалась карпом — полезай в тарелку.

— Какое чудное имя, — заметила Алу.

— Главное, что оно угодно небу, — сказал Тару. — Ну я сейчас. Подожди немножко.

…Уже через полчаса мы ехали по неровной дорожке, виляющей между высокими деревьями и густыми кустарниками. Повозка оказалась маленькой, а лошадка немолодой. Но при этом справлялась с нашим весом и корзинами с овощами вполне бодро.

Я разместилась рядом с дедушкой Тару, который оказался замечательным рассказчиком. За время дороги я узнала, что урожай в этом году выдался что надо. В Сиджарте открыли много новых чайных домов и лавок. Город процветает, дожди идут регулярно, а значит, не будет проблем с водой. Что у главы города родилась очаровательная дочка, а первенец уже отправился на обучение на Белый остров.

Я помалкивала и старательно запоминала каждую деталь. Кто знает, что ещё пригодится в жизни?

Проблемой было только то, что все услышанное ни на ри не приближало меня к пониманию, где же я оказалась.

— В городе быстро найдешь работу, — тем временем продолжал Тару, смешно почесав нос. — Там всегда нужны руки. А ты по виду девчонка ловкая, я это понял.

Ну да, не забиралась на повозку два часа. Я хихикнула, не совсем понимая, как реагировать. Но у дедули была такая улыбка, что всё плохое настроение уходило на второй план.

— Cпасибо, — улыбнулась я.

— Ты чего-то умеешь? — покосился он. — Если служанкой в таверну какую, то могут взять. А коль и готовишь хорошо, то точно ухватят.

Готовлю я как придется, а вот ем хорошо. Есть ли местечко, где будут платить за то, что я ем?

Почему-то в памяти всплыло лицо учителя Коджи, который закатывает глаза и… сердце болезненно кольнуло. Нет больше Коджи. И так, как на меня смотрел он, уже не сможет никто другой.

Дедушка Тару всё заметил и решил больше не спрашивать. Некоторое время мы ехали в полной тишине, не считая пения птиц и шума речушки справа. Я смотрела на крутые берега и старалась затолкать как можно глубже тоску. Про боль утрат я буду думать потом. Когда пойму, где нахожусь и как добраться домой.

Не знаю, сколько мы так ехали, разговор завязался сам собой. Но так, о всяких глупостях, будто перед нами лежали горячие камни, которые нужно обойти, чтобы не обжечься.

— У меня оба внука, разбойники этакие, в этом году уехали на Белый остров, так я горжусь! — тем временем говорил Тару.

Семейка оказалась ещё та. Явно спокойно