не знала, кивать ей или нет. Она месяцами наблюдала, как полнеет Василиса, как меняется её походка, и странно было представить, что вот-вот живот уйдёт, но вот криков в соседнем доме, наоборот, прибавится.

Василиса поймала её взгляд и улыбнулась снова.

– Не успеешь заметить, как мой детёныш уже начнёт ходить. – Сказав это, женщина не удержалась и ущипнула Желю за нос – жест, которым здесь баловали маленьких детей.

– Я уже давно тебе не по колено, – сказала Желя, мягко поморщившись, но улыбка всё равно никуда не ушла.

Потом они, продолжая стоять на пороге, немного помолчали.

– Ты идёшь одна? – тихо спросила Василиса. – Возьми провожатого.

– А зачем? Развлекать попутчика лёгким разговором?

– Ладно уж, не кривись. О тебе же забочусь.

Роженица отворила дверь и позвала старшего сына. Прозвучала короткая просьба: принести что-то, кажется, из сундука, но Желя не вслушивалась.

Когда щупленький мальчик вернулся и шмыгнул обратно во двор, Василиса протянула что-то, завёрнутое в кусок потёртой кожи.

– Это?… Нож.

– Нож.

Василиса без лишних слов вложила его в корзинку к Желе. На солнце стала отливать обработанная кожа, сделанная под чехол.

– Но ты лучше в лукошке его не носи, держи ближе к телу.

– И на кого мне с этим охотиться?

Василиса снова хотела ущипнуть Желю, но та увернулась. Однако весёлости у соседки уже не было.

– Бросай это! Тебе через лес идти, там бывает всякое. – Она снова коснулась живота. – Зверя-то ты ударишь, а человека порезать, защищаясь, сможешь?

Желя умолкла. Мысль о том, что ещё немного, и ей придётся самостоятельно себя защищать, иногда приходила ей в голову, но всё это казалось далёким, однако теперь Василиса говорила, что время пришло. По коленкам расползся холодок, Желя вдруг поняла, что не готова.

– Пока что-то такое не случится, я не узнаю, – всё-таки ответила она, чтобы хоть немного успокоить Василису.

Женщина покачала головой, но ножа не забрала. Новых слов не было, Желя всё не уходила. Странное чувство в ногах, смесь предчувствия и жары, так и не ушло.

– Что-то ещё? – спросила девушка. Пора было идти.

– Нет. Нет, теперь всё. – Василиса до этого хмурилась, но тут постаралась улыбнуться. – Ступай, да не найди себе на голову беды.

Желя вздохнула.

– Ладно, я сама знаю, что ты у нас умница-разумница!..

На прощание они расцеловались, и Желя спустилась с крыльца, как вдруг Василиса сказала, обращаясь больше к себе, чем к уходящей гостье:

– Чувствую, родится девчонка.

В густом лесу стало темнее. Солнце россыпью горящих пятен падало на землю, а Желя забавляла себя тем, что считала их исключительно ради того, чтобы сбиться уже через пару минут. Редкие птицы на ветках встревоженно перекрикивались, но она на них не смотрела. Цветы и длинная трава танцевали под струями воздуха.

Она шла по длинному пути, ступая по наитию. Торопиться в такую погоду не хотелось. Одним боком она чувствовала корзинку с тёплыми пирожками для бабушки, а другим – холод кожаного чехла с острым ножом, подаренный Василисой. По дороге Желя убрала его под душегрейку и теперь думала, не порежется ли.

Но она не успела обдумать это как следует. С той стороны, куда вилась тропинка, пронёсся ветер.

И он принёс с собой запах гари.

Глава 3

Отчаявшись бродить по ближайшей поляне, Иван возвратился к погасшему кострищу. В то утро был проклят и крепкий сон, и хитрый конь, что ушёл так далеко, и всё путешествие.

– Угораздило же… – повторял он снова и снова, озираясь в тщетной попытке заприметить у ближайшего куста тёмный хвост своего скакуна.

Чувствуя долгую пешую дорогу, ноги начали ныть уже сейчас. Всклоченные после сна волосы мешались у глаз, и Иван никак не мог их пригладить.

Он присел на валун и задумался. Ладно, конь просто ушёл, но унёс с собой дорогое седло и разные мелочи, разложенные по сумкам. Могло быть хуже. Или не могло?..

Наскоро умывшись в ручье, Иван не почувствовал облегчения. Голова затуманилась, и он, рассматривая землю, вернулся к оставшимся вещам.

Не глядя вперёд, горе-всадник не сразу заметил, что надо бы схорониться. На его поляне, там, где ещё тлел костёр в куче пепла, кто-то, присев на корточки, склонился над сумой. Иван по дурости оставил её тут же, так и не вспомнив – после сна он не увидел поблизости коня и сразу ушёл на поиски, не позаботившись припрятать имеющееся.

Первую секунду была мысль вообще не высовываться. Конь, задание от любимого батюшки – всё навалилось. И теперь, похоже, его ещё и обворовывают…

Ивану от самого себя стало смешно. Из кустов он не видел, высок соперник или низок, крепок или хил, и проверять совсем не хотелось. Обойдя поляну кругом и стараясь задеть как можно меньше веток, он присмотрелся к вору.

Делать нечего.

Пока незваный гость не успел опомниться, Иван выбежал вперёд с палкой наперевес и прицелился ему в голову, но не то расстройства этого утра, не то изменившая удача заставили вора повернуться именно в этот момент, и вместо ловкого удара прозвучал жалкий хлопок о плечо.

Молодой вор хмурился, разглядывая Ивана с палкой.

– Ты дурной какой-то? – спросил он и выпрямился.

Гию было не до игр. Коня выкрали, остаток ночи, после того как он очнулся в луже во дворе всё той же злополучной гостинки, он шёл обратно к поляне. Деньги ещё оставались – их два мужика не нашли, – но нужно было раздобыть ещё, чтобы совсем не опозориться перед отцом. Оставалась надежда на того уснувшего в лесу, который мог схоронить у себя в кармане ещё пару монеток.

Когда Гий вернулся к поляне, никого не было.

«Купается в реке. Или плачет в кустах», – подумалось ему, и тут же руки залезли в чужую сумку.

Но тут сзади послышался шорох, секунда, и неловкий удар пришёлся аккурат по свежему синяку.

Гий мысленно поклялся себе, что поколотит этого боярина.

– Вон отсюда, – сказал Иван, сглатывая. Вор был его ровесником, но проверять силу человека с таким хмурым взглядом не было никакой охоты. – Это моя сумка.

Гий цокнул языком, изображая сожаление.

– Плохая весть: у тебя там ничего ценного. Только бумага, писчие инструменты и по мелочи заморить червячка.

– Конечно, я все деньги хранил в одном месте.

Мысленно Гий ругнулся.

Иван шумно выдохнул. Драчун он был такой себе, но вот разглядеть лицо и понять, что и неудавшемуся вору воевать не хотелось, смог сразу. Они как последние болваны стояли на поляне, один – с палкой, другой – с чужой сумой.

– Ты ведь деньги ищешь, верно? Они все в маленьком мешочке на седле у коня, но он как-то распутал поводья и ушёл. Вряд ли куда-то далеко, Сокол у меня смирный. Помоги найти, а? Ты выглядишь… знающим, я тебе заплачу.

В глазах Ивана Гий в самом деле выглядел странно. Побитый, в земле и воде. Связанные в гулечку на затылке волосы имели неприметный русый цвет, но тут