прогнозов относительно ее возвращения к нормальной жизнедеятельности, особенно благоприятных. Но за эти тяжелые месяцы, полные отчаяния, надежды, обиды на судьбу, я сотни раз проштудировала весь интернет, чтобы убедиться — чудеса крайне редки, но они случаются, поэтому я не прекращаю верить, что рано или поздно мама к нам вернется. Папа тоже верит, я знаю, просто каждый из нас переживает случившееся по-своему. Он с головой ушел в работу, и крайне редко использует свободное время, чтобы прийти в клинику, я же стараюсь делать это так часто, как позволяет мне плотное расписание в университете и работа. Отца я не виню, мама — любовь всей его жизни, и ему, конечно, сложно видеть некогда цветущую и жизнерадостную женщину в том печальном состоянии, в котором она оказалась. Но все же, если я буду честна перед собой, признаюсь, что было бы хорошо, если бы он навещал ее чуточку чаще.

Уважаемые специалисты, светила медицины, говорят, что больным в коме на пользу посещения близких, но и для меня они — своего рода терапия. За эти месяцы я привыкла рассказывать маме обо всем, что происходит в моей жизни, не утаивая даже личных деталей — так я чувствую, что наша с ней связь, несмотря ни на что, не слабеет, а только крепнет.

— Знаешь, мам, я недавно попала в ДТП, — говорю я, мягко сжимая ее холодные пальцы. — Ничего серьезного, не волнуйся, пара царапин на бампере, просто я очень сильно испугалась. В прошлый раз не стала говорить об этом, но потом решила, что будет несправедливо скрыть от тебя это происшествие. Машина передо мной резко затормозила на светофоре, а я не успела среагировать. Обычно я аккуратна на дороге, ты же знаешь, но тут сама не понимаю, что произошло.

Бережно опустив ладонь мамы на покрывало, я встаю со стула и начинаю расхаживать по палате из стороны в сторону.

— Видела бы ты парня, в которого я врезалась — такой хам! Из тех, кто считает себя центром вселенной и постоянно раздает приказы, — продолжаю я свой рассказ. — Я была настолько шокирована аварией, что даже не сразу среагировала на его возмутительное поведение. А потом было поздно — он меня оставил посреди дороги и уехал. Представляешь?

Невольно воскрешаю в памяти образ незнакомца на огромном внедорожнике и ощущаю, как спина покрывается мурашками. Поразительно, столько дней прошло, а я все никак не могу перестать столь остро реагировать на воспоминания о нем! И ничего в нем на первый взгляд такого особенного нет — красивый, но я и раньше видела красивых мужчин, не зря же почти два года работала моделью, харизматичный, но и этого в окружении отца, занимающего пост замминистра энергетики, предостаточно, наглый, но в английском лицее, где я провела школьные годы, я встречала типов и похуже. И все же, никогда еще ни один человек не воздействовал на меня таким образом, что я начинала вести себя как глупая курица. Даже Костя Данилов, а в него я, между прочим, безответно влюблена уже много лет. Сейчас наметилась тенденция, что Костя ответит мне взаимностью, но даже это не будоражит меня так, как тяжелый взгляд незнакомца, то и дело всплывающий из недр памяти.

— Просто хотела, чтобы ты знала, мам. Отцу я говорить не стала — он и так тяжело переживал мое желание сесть за руль, после того, что случилось. А от тебя у меня секретов нет, — с тихим вздохом бросаю взгляд на медицинскую койку.

Если бы не приборы, контролирующие состояние мамы, и тонкие трубки с капельницами и зондами, можно было бы подумать, что она просто отдыхает. Если бы только…

— Здравствуйте, Влада Владиславовна, — в палату с дежурной улыбкой заходит медсестра.

— Здравствуйте, — в знак приветствия я киваю головой и тоже улыбаюсь.

— Я быстро, мешать вам не буду, — говорит она, с профессиональной сноровкой меняя пакет на стойке для капельниц. — Через час вернусь с медбратом для физиотерапии.

— Я к тому времени уже уйду, — отвечаю с сожалением, вспоминая про обед.

Пока медсестра хлопочет вокруг мамы, я подхожу к столику и беру в руки коробку с названием известной кондитерской.

— Это вам. Попьете чай.

Медсестра с благодарностью улыбается — за то время, которое мама находится здесь, персонал привык к подобным знакам внимания с моей стороны — и, прихватив коробку, удаляется. Я же вновь занимаю место на стуле возле койки.

— На чем мы остановились, помнишь? — спрашиваю у мамы, доставая из тумбочки книгу с пестрой закладкой. — Глава 17, мам. Сейчас начнется самое интересное.

Почти полчаса я вслух читаю популярный роман, который несколько месяцев висит в списке бестселлеров на всех книжных сайтах, а потом, пообещав вскоре вернуться, ухожу из клиники и тороплюсь домой. Кем бы ни были эти важные гости отца, надеюсь, они стоят того времени, которое украли у меня и мамы.

Глава 2

Домой я приезжаю за полчаса до назначенного времени. Поднявшись в свою комнату на втором этаже семейного особняка, торопливо раздеваюсь. У меня нет возможности принять ванну, поэтому я прячу волосы под резиновую шапочку и встаю под упругие струи горячего душа. Через пять минут надеваю свежее белье, тщательно расчесываю волосы, собирая их в аккуратный узел на затылке. Я редко использую декоративную косметику, но сегодня рисую аккуратные стрелки на веках и густо крашу ресницы. В уши — миниатюрные серьги с жемчугом. Тонкий браслет на запястье. Капелька любимых духов.

Накануне я перебрала весь гардероб в поисках подходящего наряда и остановилась на лаконичном брючном костюме, который мне подарил популярный дизайнер после съемок в рекламной кампании его бренда. Костюм несколько месяцев висел в шкафу, и вот, наконец, дождался своего часа. Надеваю брюки и шелковый топ, на ноги — классические лодочки на шпильках. Глубокий вдох и медленный выдох перед зеркалом — я готова.

Спустившись вниз, нахожу отца в любимом кресле у незажженного камина.

— Здравствуй, папа, — приветствую его и наклоняюсь, чтобы запечатлеть поцелуй на щеке.

— Успела, все-таки, — бурчит он укоризненно.

— Я же обещала, что буду вовремя, — говорю мягко. — Я заезжала к маме.

Отец поджимает губы и отводит глаза. Они у него темно-серые, цвета мокрого асфальта, совсем как мои — это единственное, что мне от него досталось, кроме, разве что, упрямства. Меня возмущает его реакция на слова о маме, отсутствие банального интереса к ее состоянию, но я не решаюсь сказать ему об этом. Очень хочется, как раньше, делиться с ним всем, что со мной происходит, но я всякий