Успокоив себя тем, что я прикрыла и оставила себе пути отхода, тихо захожу в квартиру.

Свет включается почти сразу. Люда стоит, закутавшись в плед — бледная, с синяками под глазами.

— Ты чего не спишь? — грозно спрашиваю.

— Тебя жду. Как прошло? Игнат ругался?

— Ну, он был не особо рад — сегодня вроде владелец клуба был там. Но все прошло спокойно, — бодро говорю, а затем, все же не удержавшись, добавляю: — Почти.

Подруга охает и тяжело вздыхает.

— Так и знала.

— Никакого скандала, — быстро успокаиваю ее. — Но… Во-первых, я встретила там своего босса, а во-вторых, тебе нужна будет новая маска. Ту я, кажется, потеряла.

— Ой, да и черт с этой маской. Ты лучше расскажи — как это босса встретила? Этого блядуна?

Я лишь закатываю глаза на это. Люда как-то слишком встрепенулась при его упоминании. Сколько работаю у Воронцова, столько она фыркает в его сторону — в самом начале нашего знакомства я рассказала ей, как придумала гениальный план по трудоустройству.

Я тогда вылетела с вступительных экзаменов — как потом выяснилось, потому что чей-то богатый папочка устроил своего сына, а меня, естественно, вычеркнули из списков.

Обидно было до слез, конечно. Но вариант вернуться домой я не рассматривала. Знала, что второго шанса не будет.

И вот тогда, сидя в кафе, я случайно подслушала разговор одной девушки по телефону — она кому-то рассказывала, что Воронцов искал себе секретаря, но «не ебабельного». Дескать, нужен ему именно помощник, который не будет отвлекать от дел третьим размером сисек. Мне повезло — та девушка упомянула название фирмы, так что найти это место не составило труда.

Тогда я набралась смелости и, одевшись как отличница-медалистка — в максимально невзрачную одежду, убрала волосы в пучок, так еще и очки без диоптрий нацепила, а после отправилась по нужному адресу.

У меня был один шанс на миллион. Но я его получила! С тех пор я одевалась на работу так, что меня все считали серой мышью. Пару раз я слышала такие разговоры у себя за спиной и не обижалась — наоборот, радовалась, что все идет как надо.

Сам Михаил был мной доволен — работать аккуратно, внимательно и без косяков я умела. Не зря же школу с золотой медалью окончила и подрабатывала, помогая родителям по мелочи, пока папа еще был жив.

Но сегодня высказывание Воронцова неожиданно задело меня. А уж когда он в том развратном виде вдруг захотел меня, стало еще обиднее.

— А вот так, — фыркаю, проходя на кухню вслед за Людой. — Мне дали обслуживать две випки, а потом еще одну. И вот там был Воронцов со своими дружками. Оказалось, что один из них решил меня осчастливить.

— Чего? — возмущается подруга. — Это как?

— Заявил, что я буду сильно рада тому, что он устроит мне незабываемый интим. Я — в смысле как секретарь Воронцова.

— Вот козел!

Я киваю и устало сажусь за стол.

— Все бы ничего, но в конце смены Воронцов вдруг решил, что я ему подхожу в качестве барышни на ночь, — гораздо тише говорю. — Я — в смысле как официантка заведения.

— А ты?

— А я ляпнула, что, мол, он же считает меня непривлекательной.

— Ой, Нелли!

— Ага, прикинь, как спалилась? Но потом сбежала.

— Так он узнал тебя? — охает Люда.

— Я сказала, что он обознался, но… — машу рукой. Что теперь расстраиваться-то? — Ты лучше скажи — как у тебя горло? Температуру мерила?

— Да такая же. Но ты не волнуется — через пару дней буду бодрячком.

— Тогда пойдем спать, что ли. Утро вечера мудренее.

Я хоть и прогоняю Люду спать, сама еще долго уснуть не могу. Все кручу в голове те слова. А еще пытаюсь прикинуть, как вести себя в понедельник.

Утром встаю разбитая и невыспавшаяся, но пишу Михаилу дежурное СМС:

' Михаил Викторович, вы звонили. Что-то случилось?'

В ответ получаю скупое:

«Ничего срочного. Прошу прощения, Нелли».

Я буквально слышу, как он произносит мое имя. Никогда не акцентировала этот момент, но после вчерашнего в ушах так и стоит это его удивленное «Нелли».

Меня раздирают любопытство и страх. Потерять работу сейчас слишком рискованно. Поэтому приходится томиться до понедельника. Я почти уверена — удача на моей стороне. Если бы Воронцов задался целью выяснить, я ли это была, то уверена, не стал бы откладывать это до начала рабочей недели. Не того он склада.

Отчасти поэтому в понедельник я собираюсь на работу без особого стресса. Одежду, конечно, выбираю максимально закрытую и непривлекательную — длинную серую юбку и бесформенную кофту невнятного синего цвета. Найти подобное было непросто, но ради работы, дающей мне возможность продержаться до новых вступительных экзаменов, я справилась.

Вдобавок очки и строгий пучок стягиваю сильнее, чем обычно. В общем, образ серой мышки выдержан от и до.

Босс сегодня задерживается, хотя в его расписании нет выездных встреч или пометок, что он придет позже.

Мне в любом случае есть чем заняться, так что к обеду я окончательно погружаюсь в рутину повседневных рабочих моментов. И лишь поняв, что уже почти полдень, встаю и, потянувшись, иду в небольшую комнату отдыха, где можно сделать кофе.

Но едва я успеваю достать из навесного шкафчика свою кружку, как сзади ко мне кто-то прижимается, на талии чувствую крепкую хватку, а на ухо раздается шепот:

— Ну, вот ты и попалась, мышка.

3 Нелли

Никогда Воронцов не разговаривал со мной так. И то, что голос у него сейчас настолько бархатно-обволакивающий, меня вовсе не успокаивает, а как раз наоборот. Внутри сиреной взрывается острое ощущение опасности.

— Молчишь, Нелли?

— Не очень понимаю, чего вы от меня хотите, Михаил Викторович, — сухо отвечаю, держась из последних сил. Правда, смелости обернуться по-прежнему нет.

— Ты в субботу кое-что забыла, — усмехается он и практически прижимается ко мне телом. Не выдержав, резко разворачиваюсь и отталкиваю босса. Тот довольно ухмыляется и…. держит в руках маску. Ту самую.

Я очень стараюсь, чтобы по моему лицу было ничего непонятно.

— Вы решили начать неделю по-новому? — фыркаю, делая строгое лицо. Спасает меня только то, что с моими братьями надо всегда держать марку. Иначе бы я так и осталась домохозяйкой с перспективой быть выданной замуж, сразу как только стукнуло восемнадцать.

— По-новому? — непонимающе уточняет Воронцов.

— Ну да, — киваю и делаю вид, что принюхиваюсь. — Вроде алкоголем не пахнет, но видок у вас странноватый, Михаил Викторович. Вы, если на что-то