— Откуда ты, мать твою, взялся⁈ — возмущённо потребовал халасатец, оставаясь в стороне и не отнимая руки от своих драгоценных ножниц.

Но Ро было не до разговоров. Он пытался увернуться от нового удара, а преуспев, прибегнул к подлой подсечке. Ави даже не покачнулся, лишь глумливо фыркнул, после чего ещё несколько раз пнул горе-воришку, прежде чем вспомнить о сабле.

— Хаш, погоди, — остановил его халасатец.

Он стоял, скрестив руки на груди. Темнота скрывала его лицо, но голос звучал неуверенно.

— Ты это видел?

Дикарь опустил оружие и непонимающе уставился сначала на приятеля, потом на скорчившееся тело у ног.

Ро предпочёл бы, чтобы на него не смотрели. Выглядел он весьма неказисто, а ещё намеревался сбежать, а это весьма сложно, когда на тебя таращатся. Вызов обернулся грандиозным провалом. Больше никаких «сам». Попросится в банду, если унесёт ноги.

— Эй, ты!

Теперь Халасатец ухмылялся, по-идиотски вращая на пальце ножницы.

Морщась от боли, Ро попытался встать, но стоило кое-как выпрямиться, как его снова швырнуло на стену, на этот раз спиной. Вокруг тишь да тьма, ни души, ни ветерка. Сам воздух отчего-то сделался плотным и вздумал толкаться, словно на вызов незадачливого вора явились поглазеть все двенадцать благостных и порочных богов. Ну или как минимум Ликий — бог коварства и обмана, в компании проказливого Ветровея и злокозненной Наминэрии.

— Эй, я к тебе обращаюсь! — напомнил о себе халасатец. — Кто ты такой и откуда взялся?

— А не твоё собачье дело! — процедил Ро, выискивая шанс для бегства.

Ави ждал ответа не меньше приятеля и зарядил наглецу кулаком по зубам.

— Он что — алорец? — удивлённо заметил громила и навис над рухнувшим, разглядывая с ещё большим интересом.

— Похоже из «этих», — халасатец сделал неопределённый жест.

Ро слушал вполуха, пересчитывая языком зубы и сплёвывая кровь. Хаш весил больше него раза в два, а с кулака бил не хуже тарана. И как только голова на плечах удержалась? Но сетовать на боль было рано или уже слишком поздно. Время действовать или сдаваться.

Поборов дурноту, Ро перекатился в сторону и снова распластался на мостовой, прибитый немыслимой силой.

«Да понял я, понял! — зашипел он про себя. — С первого раза всё понял!»

Но лукавым богам по-прежнему казалось, что урок не усвоен. Теперь уже халасатец вздумал пинаться, правда получалось у него на порядок слабее. Пара ударов, и руки наёмника зашарили по карманам.

— Что тут у нас? Хм, ни денег, ни чего-либо ценного. А это что? Сабля? С какого трупа ты её снял⁈ С утопленника? Парень, на ней ржавчины больше, чем в твоей башке!

Сталь загремела, отброшенная в сторону, как какой-нибудь мусор.

— А ну не дёргайся! Делай, что говорю, и, может быть, не прирежу.

— Иди на хер!

Ро всё-таки извернулся и заехал подонку ногой в живот. Сделал он это не сильно, но с удовольствием, однако тут же подоспел ави, чтобы выбить дурь вместе с духом. Лёгкие опустели, в глазах потемнело, но сырые камни и жёсткие подошвы умели возвращать в чувства.

Обессиленный, Ро только и мог, что скорчиться и прикрыть голову и рёбра руками.

— Довольно, — остановил громилу халасатец. — Не хочешь же ты его на себе тащить?

— На кой хрен? — возмутился Хаш.

— На тот, что если ты его тут прикончишь, то никому с того прока не будет. Только местным морока тащить до ямы. А юнец поди денег стоит. И я точно знаю, кто за него заплатит.

— Да чтоб мне копытом по яйцам, если я поволоку его к белоголовым! — зарычал ави, яростно сжимая кулаки.

— Хаш, ну ты же вроде не дубина! Да даже если он и алорец, где мы, а где земли поганцев? Али не знаешь, кто тут за всякое золотом платит?

Громила помедлил, а потом молча начал заламывать пленнику руку.

— Вот, другое дело! — похвалил халасатец. — И рот ему заткни заодно.

С этими словами наёмник отошёл в сторону и начал возиться у стены. Ро не смотрел, пытаясь высвободить руки, но ави управился с обидным проворством. Бороться с ним было бессмысленно, как и звать на помощь. Кого? Стражу? Глупо и иронично. Не убили на месте — и ладно. Бездарная вышла кража. Оставалось лишь выжидать момент, когда пригодятся другие таланты.

Кляпом послужил шейный платок, а запястья стянули какой-то верёвкой. Стоило Хашу отстать и отвернуться, Ро с болезненным стоном сгруппировался и перекинул руки вперёд, но в темноте не смог осмотреть узел. Через пару мгновений его снова пнули, а потом грубо поставили на ноги и толкнули к воротам ближайшего дома. Он должен был проломить их лбом, но пролетел насквозь, ослепнув на мгновение от яркого света многочисленных ламп, и обрёл зрение и равновесие в каком-то уж больно помпезном коридоре.

По высокому потолку тянулась красочная мозаика, на стенах в позолоченных рамах поблёскивали полотна расписного шёлка, а пол из белого мрамора с розовыми прожилками покрывал длиннющий красный ковёр. Ро уставился на убранство, растеряв все прочие мысли. В коридоре с сияющим полированным полом он стоял совершенно один, до обидного осознавая свою неуместность. Грязный, избитый, во всяких обносках — такого бы и на милю ко дворцу не подпустили. Но откуда взяться дворцу на окраине Санси среди амбаров и складов?

Позади прямо из массивных дверей показались наёмники: прошли сквозь, словно выбрели из густого тумана. Халасатец снова вращал на пальце ножницы, а потом клацнул ими по воздуху с видом, будто делает нечто обыденное.

— Чего уставился? Вперёд шагай.

— Говорю же — алорец, — всплеснул руками Хаш и подтолкнул пленника в спину.

В ярком свете перепутать Ро с кем-либо было сложно. Светлые волосы даже будучи изрядно грязными всегда выдавали происхождение, как не прячь их под чалмой или капюшоном. Да и лицо характерное,