В меру высокая, в неброском, но явно дорогом наряде с налетом старинных фасонов, с седыми, но вполне пышными волосами, уложенными в замысловатую прическу, с небольшим «дорожным» набором драгоценностей, подчеркивающим статус. И с чересчур внимательными глазами, буквально не отпускающими меня, стоило нам переступить порог.

Кто это? Создавалось впечатление, что она меня знает. Понятия не имею откуда возникла подобная ассоциация, но уверенность была практически стопроцентной.

Кто-то из прошлой жизни старого Тимофея? Судя по облику, гордой осанке и властному взгляду, тетка явно принадлежала к аристократическому сословию. Как и ее спутник, ведущий себя по сравнению с ней несколько суетливо.

Третьим гражданским оказался знакомый по многочисленным выпускам новостей собственной персоной его превосходительство губернатор Вогер. Сухопарый, подтянутый мужик, державшийся чересчур уверенно для того, кому совсем недавно дали пинком под зад, вышвырнув из родного города.

Поймав себя на этой мысли, я понял, что все еще раздражен. И не только от предыдущего поведения дурака офицера, но и из-за того, что вдруг понял, что наше с Вилорой присутствие рассматривается, как формальность. Да, с нами хотят поговорить, но отводить какой-то значимой роли в будущих событиях не собираются, в плане самостоятельных действий. Хотят использовать исключительно в качестве послушных марионеток. А потом, уже после, за старание, может и наградят какой-нибудь плюшкой, небрежно брошенной с барского стола.

А мы значит, как бедные родственники, будем послушно ждать подачку. По моим губам расползлась холодная улыбка. Не пойдет господа, мы в такие игры не играем. Точнее играем, и с удовольствием, но исключительно за себя.

В отличие от губернатора Вогера, мужчина и женщина обладали магическим даром, но едва дотягивали до среднего уровня. Хотя она казалась чуть сильней и была одна странность — по ее ауре проскальзывало нечто неуловимо знакомое.

Когда витиеватые приветствия и уверения в том, как рады нас видеть на борту были закончены, все расселись за круглым столом. Адмирал с сопровождающими офицерами незаметно выскользнул, оставляя высокие договаривающиеся стороны наедине.

— Вас представили, как Аглаю Федоровну Стародубскую, графиню, — к неожиданности для всех первым слово взял я.

Имперский чиновник нахмурился, но промолчал. Его имя я не запомнил настолько неприметной оказалась его внешность. Что косвенно указывало на то, что кроме родного министерства (или как там называется его бюрократическая помойка откуда этот тип вынырнул), он явно кормился как минимум с еще одной ложки из недр спецслужб. Или вовсе являлся выходцем оттуда, переведенный в обычную структуру шпионить.

В государственных чиновничьих джунглях сам черт ногу сломит, пытаясь разобраться кто, куда и зачем. Нужно с рождения вращаться в этой сфере, чтобы понимать, что на самом деле происходит. Особенная клоака начиналась у подножья трона, там вообще творилось непонятно что, куда постороннему лучше не соваться — сожрут.

— Все верно, Тимофей, — по-доброму улыбнулась женщина, словно разговаривала с малышом, которого давно не видела, но который за время отсутствия успел вырасти и возмужать.

И тут меня внутри что-то кольнуло.

— Вы моя родственница? — прямо и без экивоков в лоб спросил я.

Чиновник едва заметно шевельнул ладонью, выдавая нервозность. Странно, думал их обучают лучше держать покер-фейс. Зато Вогер продемонстрировал высший пилотаж держа бесстрастным лицо сначала разговора, словно вообще не расслышал вопрос.

— Да, Тимофей, я твоя родственница, тетушка, если точнее, — снова улыбнулась женщина. — Ты меня конечно не помнишь, тебе было три года, когда я ушла из семьи, выйдя замуж за графа Стародубского, после смерти первого мужа.

— Вы были княгиней, — почти не сомневаясь в собственной правоте, сказал я. На это указывал и поворот головы, и гордая осанка, и выражение лица женщины.

— Недолго, — кивнула графиня. — Потом жизнь повернулась так, что мне пришлось делать сложный выбор и уйти из семьи.

— Ставшей к тому времени сборищем бесславных слабаков и слюнтяев, недостойных памяти своих предков, — ехидно закончил я, чем вызвал понимающую улыбку.

Она видела перед собой ершистого юнца, пытающегося ее уколоть, и про себя думала, что обязательно со временем обломает. Заставит плясать под свою дудку, внушив мысль о кровном родстве.

Но она не понимала, с Силой крови в юном Мещерском проснулась и память предков, а главное я не был тем самым Тимофеем, который погиб в бою с наемниками где-то в забытой богом пустыни. И это перечеркивало любые усилия, склонить меня на свою сторону. Потому что для меня была только моя сторона. А точнее сторона возрожденного клана.

— Итак, может приступим к делу? — не выдержала Вилора. Княжна понимала, что ее скорее всего используют, но хотела прояснить ситуацию. Заставить это сказать вслух. Чтобы в дальнейшем получить рычаг давления на тех, кто играет столь грубо.

Однако не только Вилора Валенштайн знала основы дипломатии и клановых интриг. На прямое предложение, неожиданно возникшая в жизни Тимофея «тетушка», ответила сдержанной улыбкой и предложением:

— Может сначала обсудим появление странной магической аномалии на одном из островов, неподалеку от Скайфолла?

А вот и прямой намек на домен. Все-таки оппоненты играли грубовато. Наши с Вилорой подчеркнуто военные полевые комбезы и сугубо гражданские одеяния остальных будто противопоставляли нас друг другу. Я подумал о Майя и об усиленном взводе солдат, оставшихся на борту ховеров. Любопытно, если переговоры пойдут не так, сможем мы выбраться с этого железного плавучего острова?

— Это к повестке встречи не относится, — решительно отрубила Вилора, выступив в этом вопросе на моей стороне. Я тоже не горел особым желанием обсуждать владения клана, особенно с учетом сопровождающегося с этим прорывом астральной энергии. Косвенно, мне могут вменить в вину создание опасной ситуации для нескольких городов, что на фоне случившегося в Токио будет выглядеть готовым прецендентом с использованием магии Силы крови Мещерских.

На первый взгляд это выглядело запутанным, но в действительности все просто — меня могли заставить дать обещание не использовать подобную магию, так как это представляет опасность для стабильности тканей реальности, не могущих пострадать при использовании обыкновенных стихийных практик.

Проще говоря, созданный даже искусственно при