Сидеть в продавленном кресле, смотреть на тебя снизу-вверх и будто запоминать для новой картины.

Я сажусь к нему на колени и нежно касаюсь щетины.

Когда первая страсть улеглась мы можем быть нежными и даже говорить.

— Ты выходил сегодня из дому?

— Нет, — качает он головой.

— Так нельзя, — назидательно шепчу я.

Он молчит, вдыхает мой запах.

— Куда мы идем дальше? К чему мы идем, Корнелия? — он редко называет меня по имени. Все чаще «любимая».

— Зачем думать об этом? — говорю я.

Я и сама боюсь этих мыслей. Мыслей о будущем.

Мы уже говорили с ним. Эдгар отчаянно не хочет, чтобы я его обращала. Насколько я знаю, охотники принадлежат к определенным кланам и каждый работает на себя. Эдгар давно потерял связь с близкими и кроме меня у него никого нет. Но между нами огромная пропасть, состоящая в моем городе, бессмертии и том, что мы не можем появляться при ком-то на улице.

Если кто-то из его или моих людей, увидит, как инквизитор и вампирша не убивают друг друга — мы будем предателями обоих кланов. И на нас обоих откроют Дикую Охоту.

Я не хочу думать об этом, потому целую его шею и слегка покусываю. Не до крови, нет. Нельзя оставлять на нем следов, чтобы его охотники не прознали.

Однажды я их уже оставила.

Тогда

Наша вторая встреча была в кафе. Было по-домашнему уютно, я отпивала коктейль, чувствуя языком сладость клубники. Слышала голоса всех видов существ в одном месте. Сплетничали и судачили о сбежавшей служанке одного местного богача, который дает за нее такую награду, будто девушка состоит из чистого золота.

Мне были неинтересны сплетни, но я из вежливости слушала болтовню цзянши — это вампиры, которые пришли к нам из земных стран Азии.

И вдруг в дверях появился он. С девушкой.

Скромной такой брюнеткой, не похожей на вампиров или ведьм. И тогда я впервые почувствовала укол ревности. Да, мне захотелось выгнать девушку за волосы отсюда, но Эдгар, чьего имени я тогда не знала, рядом с ней глупо улыбался и, подозвав официанта, попросил сопроводить их со спутницей до столика.

Меня он не заметил.

Я фыркнула и постоянно поглядывала за ними, не слышала местных сплетен, а только пыталась догадаться — кем приходится ему эта девушка? И думала: почему мне это, черт подери, так важно?

Я отправилась в дамскую комнату проверить макияж, как кто-то неожиданно схватил меня за руку и повернул к себе.

Эдгар.

— Ты следишь за мной, демон? — спрашивал он, нацеливая на меня тонкий кусок дерева, деревянный кол. Удар в сердце — и я мертва.

— С чего ты взял?

— Не придуривайся, — он пытается выглядеть суровым, но мне его грубый вид только нравится. — Что ты здесь делаешь?

— Наслаждаюсь вечером, — говорю я. — А ты?

— Сижу с сестрой в кафе, — как же я обрадовалась слову «сестра»! — И думаю, какого черта, за мной увязалась вампирша?

Я поняла, что мне надоело его хамское поведение. Резким движением я приблизила его так, что чувствовала кожей его дыхание. Деревянный кол оказался нацеленным в мою грудь.

— Не давай обещаний, которых не можешь выполнить. Ты не навредишь мне, я это знаю.

Еще я знала, что его дыхание сбилось и чувствовала, что его пульс стал сильнее. Опустив взгляд с его глаз до губ, я поняла, что они сейчас вкуснее любой клубники и потянулась к ним. Но вдруг почувствовала спиной стекло едва не разбившегося зеркала.

— Не приближайся ко мне, — сказал он и быстро поднялся по лестнице. Я сначала думала обидеться, а потом вспомнила его сладкое дыхание и поняла нечто важное. Наш незавершенный первый поцелуй будет сводить его с ума сильнее, чем если бы он овладел мной прямо здесь.

И я хотела бы второй вариант, но понимала, что мне осталось чуточку потерпеть.

Я честно не знаю, чего крэхи тогда не поделили с инквизиторами, но досталось Эдгару. А я, наверно… была дурой. Уже очень влюбленной дурой.

Все началось, когда крэхи, полулюди-полурептилии, напали на одну из наших церквей, где было служение и заодно встреча охотников, как я потом узнала.

Я была лишь свидетелем со стороны и собиралась уходить, однако заприметила сестру Эдгара среди раненых, которых увозили в больницу.

Увидев знакомое лицо на носилках, я замерла, будто понимая, что сейчас решается моя судьба, но я подошла к девушке, чьего имени даже не знала и, нависнув над ней, спросила:

— Твой брат там?

— Они увезли его, они его убьют… — все что я могла разобрать. Губы девушки были разбиты, поэтому говорила она с трудом. Её взгляд не особо фокусировался, но вдруг она что-то заметила во мне и дернула меня за рукав. — Ты с его кавтин! Ты ив его вноф… я тебя видела.

Что-то внутри меня дернулось. Я не сразу поняла, что она говорит, Я — девушка с его картин. Девушка из его снов. Мне нужно было увидеть эти картины, услышать про эти сны.

— Куда его увели? — спрашиваю я.

— Анны, — последовал ответ. Больше мне ничего знать не нужно.

Храм Анны был заброшен и был, по сути, антиподом обычной церкви, доказательством её бессилия.

Я кивнула девушке и направилась к храму.

Был ли это глупый поступок? Наверное. Знала ли я, как справится с крэхами, и, хотя бы, сколько их? Нет. Но я шла, зная, что иначе он погибнет.

***

Я чувствовала запахи троих крэхов и Эдгара. Но они были не из церкви, а из подвала рядом. Сначала я думала зайти туда, но услышав их разговор, поняла, что скоро они уйдут. Они объявляли Эдгару его казнь — умереть от холода и голода в этом подвале.

Значит моя задача состоит в том, чтобы вытащить его оттуда? Звучит слишком легко.

Я спряталась и