Шрифт:
Закладка:
Роан и Минато сидели подле раскинувшего свои ветви дерева. Мужчина и девушка вели непринужденный разговор, расположившись так, что любой мимо проходящий человек сказал бы, что те попросту отдыхают. Положение полулежа вместе с расстеленными на земле плащами, чтобы не валяться на траве и снятые головные уборы никак не создавали атмосферу воинствующих людей. Маска вместе с наручами и стальными сапогами Бланш были сняты и сейчас лежали аккуратно сложенными на краю ее лежанки. Минато также не стал оставаться в «боевом мундире», сняв свой плащ Хокаге и жилет джоунина. Также, что казалось нонсенсом, он добровольно снял и спрятал под жилет протектор Конохагакуре, чтобы тот не мозолил глаза.
— Хах, и все же в кого ты такая язва?
Намикадзе тяжело выдохнул, смотря на хитрую ухмылку дочери. Вся непринужденность атмосферы между ними расслабляла и не хотелось думать ни о том, что ждет его в Деревне, ни о предложении Орочимару и следовательно о том, как лучше использовать его против самого санина. Лишь мысль о скором расставании говорила сама за себя, отдавая в груди затаившейся печалью. Было непонятно как им продолжить встречаться в данных условиях, было неясно что делать с сложившейся обстановкой. Но было понятно одно – Наруто это совершенно не волновало. Шиноби Листа, мир шиноби и прочие проблемы. Она могла перемещаться между мирами и жить там, где считала нужным или желаемым.
— Мне то почем знать?
Бланш как могла отыгрывала естественность. Периодами ее мысли и чувства были искренними, как про те события исследованных миров и ее стремление перешагнуть грань одной реальности, найдя полноценный метод межмировых перемещений. Поначалу Роан удивлялась тому, что Намикадзе не то что не отвергает данную идею, он даже не противиться тому, что дочка бегает по неизвестным мирам, иной раз где уровень технологий достиг такого уровня, что являлся угрозой для всего мира шиноби. Но немного подумав, она поняла, что в по минение Минато ей в этом мире делать нечего, ибо для Конохи – она враг номер один, для других деревень – бесхозный джинчурики, который надо национализировать, а для остального мира – опасный нукенин, которого можно использовать и выбросить, как и других подобных шиноби.
В конечном итоге их беседа завершилась на довольно удручающей, но необходимо спокойной ноте.
— Отец, я покинув этот мир на один год. Вероятно мы не сможем встретиться в этом время, так как я планирую заняться развитием в мире демонов. Хирайшин не рассчитан на межмировые переходы. Использовать призыв также не получится, жабы в тесных связях с Джираей. Но у меня есть к тебе одна небольшая просьба, которую ты вполне можешь игнорировать – я не обижусь.
Намикадзе слушал ее тихо с умиротворением и затаившейся грусть. Год – это не вечность, да и все равно ясно, что в ближайшие месяцы они бы просто не смогли бы встретиться. У каждого из них была своя работа, что не терпела отлагательств. Намикадзе решил продолжить руководить Конохой, дабы построить ту деревню, о которой он всегда мечта и в той, в которой он хотел бы, чтобы жили его дети и внуки. Роан преследовала другие цели и в частности они были связаны с освоением силы ринне. С фуиндзюцу, тайдзюцу или другими практиками он бы смог помочь, но в этой работе, а точнее с риннеганом Четвертый даже не мог чего бы то ни было предположить. Как было ясно из разговоров, сила этих глаз была велика и Роан считала крайней необходимость освоить ее в ближайшие месяцы. К тому же, как она сама говорила, ей нужно было связаться с несколькими демонами, с которыми у нее были заключены договоры, а также построить комфортабельную исследовательскую лабораторию, в которой она могла бы продолжить заниматься своей работой.
— Жаль, конечно, но ничего не поделать… Так о чем ты хотела попросить?
На тонких губах Роан заиграла странная ухмылка, а в устрашающих своей неестественностью глазах ринне отразилось странное чувство предвкушения, что явно отдавало темной нотой.
— Займись обучением Учихи Саске. Клан Учиха вырезали по приказу Шимуры Данзо и Сарутоби Хирузена, сделано то было руками Итачи Учиха. Этой правдой владею не только я и Итачи, но также его подельник. Ваш общий знакомый – человек в маске, что напал на деревню пятнадцать лет назад. Уверена, ты понимаешь, о чем я. С Саске решай сам как поступать, чему учить или нет. Если этим не займешься ты, Учиха побежит в ручонки Орочимару, а оттуда уже не выберется. Попытайся его интегрировать в общность Листа и открыть сию горькую правду, ибо когда она все же убьет Итачи, Масочник непременно проявит себя и ловкими словами расшатает и так неустойчивое психическое состояние Учихи. Что с ним делать, опять же, решай сам. Но думаю с тобой он не пропадет.
— Ясно… Неприятная ситуация. Но… Наруто… почему ты о нем так печешься?
Просьба Наруто удивила его, так что у мужчины закрались довольно своеобразные сомнения. Для него, как для человека, что не видел роста дочери, слышал о «ее кровавых похождениях из колыбельной» с уст весьма непритягательной публики. Из-за этого у него появлялись весьма непосредственные сомнение из-за ее межличностных отношений. А если смотреть еще глубже, на момент когда Наруто покинула деревню, уйдя в самоубийственный обратный призыв без привязки к определенному плану, можно догадаться, что ни любви к деревне, ни к жизни у нее тогда не было. Следовательно вопросов или сомнений тоже не было. Я либо умру, либо обрету силу – вот два исхода. Жить в такой обстановке всю жизнь и не сойти с ума очень сложно и поэтому Минато думал, что все же у нее имелись свои психологические якоря, которые давали ей стимул к жизни и к саморазвитию, иначе «чека» могла быть выдернута еще давно. А атака на Коноху могла быть совершенно иной.
— Оу! Папа, неужели ты подумал о моей тайной влюбленности? Нет. Учиха является обладателем второй половины силы ринне. Изначально этой силой обладал Мудрец Шести путей, но у него родилось два сына: Индра и Ашура, наследие Рикудо было разделено на две половины. Мне интересно, сможет ли Саске пробудить риннеган или нет. Эта сила трансцендентна и если ею будет владеть неуправляемый человек, с явно размытой психикой, то миру придет конец. Не сказать, что
