Светодиоды на чёрной нашлёпке погасли. На сегментном индикаторе засветились цифры — пошёл обратный отсчёт — «10», «9», «8»…

— Что это? — спросил «Бенелли», подавшись вперёд и вытянув шею. — Ты сумел, да? Смог?!

— Кажется, да, — тихо ответил Олег, не зная, должен ли он сейчас радоваться. — Открывать их я, вроде бы, научился. Но как настроить таймер, я даже не представляю.

Чёрная нашлёпка треснула. На сегментном индикаторе загорелся «0».

Десять часов до…

Странный человек был этот «Бенелли». Совсем не похожий ни на расчётливого террориста, ни на равнодушного убийцу. Он выглядел как бизнесмен средней руки, вёл себя словно герой шпионского боевика, говорил как выпускник МГИМО. Причудливо, должно быть, сложилась его судьба, раз теперь он занимается тем, чем занимается.

А вот люди, что его окружали, выглядели как обычные бандиты…

Олег покосился на своего охранника. Тот зевал — ночь у них обоих выдалась бессонная, трудовая; они провели её в «лаборатории» — Олег копался в файлах и бумагах, так и этак двигая разложенные на полу документы, словно пасьянс из них складывал, а приставленный к нему бородатый здоровяк шумно боролся со сном, иногда проигрывая и ненадолго затихая.

Под утро пасьянс окончательно сложился…

Олег ещё раз всё внимательно оглядел, бегло перечитал не по-русски писанные строки, ещё раз всё обдумывая, отыскивая слабые места в своём плане.

«…в малых концентрациях — тревога, страх, тоска, злоба… расстройства личности… психоз: галлюцинации, бред, сумеречное помрачение сознания… немотивированная агрессия, неистовая злоба… полная трансформация психики…»

«…физические свойства… бесцветен, не имеет запаха… фазовая диаграмма… сжижение… абсорбция… быстро разлагается при температурах выше 140 по шкале Фаренгейта… мгновенное разложение при температуре 167 градусов и выше…»

«…программирование контроллера осуществляется… консоль управления… во время авторизации генерируется 128-битовое слово… ответный сеанс со станцией… раунд шифрования… подтверждение пароля…»

Олег понимал, что не сумеет выполнить поставленную перед ним задачу, не сможет запрограммировать контейнеры с «материалом» на открытие в определённое время. И не только потому, что это было технически очень сложно, а в данных обстоятельствах практически невозможно. Нет. Проблема была не в технике. Основная проблема крылась в нём самом — теперь он боялся ответственности. Его в дрожь бросало от мысли, что он может стать соучастником страшного преступления. И он не планировать продолжать работу, чем бы там ему ни угрожали.

Пора было ставить точку…

Олег смешал бумаги, встал и потянулся, хрустя суставами.

Он мог бы сейчас в две секунды расправиться с зевающим, всякую бдительность потерявшим охранником, завладеть оружием, вступить в перестрелку с бандитами, не подозревающими о боевом опыте очкастого учителя английского языка… Но Татьяна… Танечка… Танища…

Нет, действовать нужно иначе. Хитрей. И надёжней.

Он не зря прожил эту бессонную ночь.

У него был план.

Олег понимал, что шансов выжить у него немного.

Но он собирался спасти свою Татьяну.

А с ней и сотни незнакомых ему людей.

Семь часов до…

Просить встречи долго не пришлось. Олег лишь сообщил охраннику, что хочет увидеть главного, и уже через десять минут «Бенелли» принимал его в своих апартаментах.

— У меня хорошие новости, — с ходу сообщил Олег, цепко осматривая помещение, в котором ему ещё не приходилось бывать. — Я, кажется, разобрался с таймером.

— Отлично, Олег Иванович, — сказал «Бенелли», поднимаясь с продавленного низкого кресла и протягивая обе руки гостю. — Я, когда только вас увидел, сразу понял, что с задачей вы справитесь.

— Ну, я ещё не вполне справился…

— Но и время у вас пока есть.

— Это да…

Они помолчали, внимательно осматривая друг друга, сдержанно друг другу улыбаясь — сейчас они были похожи на двух оскалившихся хищников. Олег, вспомнив, что он обычный учитель, первый опустил глаза.

— Вы пришли, чтобы сообщить мне это? — спросил «Бенелли».

— Да… — кивнул Олег. — Нет. Не совсем… Я… Я хочу поговорить…

— Поторговаться? О, я вижу, что сегодня вы настроены более решительно.

— Я хочу попросить о свидании, — выпалил Олег заготовленную фразу. — Я должен увидеть свою жену и поговорить с ней наедине.

— Это невозможно, — качая головой, сказал «Бенелли», но Олега было уже не остановить.

— Мне нужно знать, что с ней всё в порядке. Я должен убедиться! Я знаю, что вы не отпустите меня живым, так что считайте, что это моё последнее желание! Да, я ставлю вам условие. — Он задрожал всем телом. — Ставлю ультиматум! И вы ничего от меня не получите, если не выполните мою просьбу!

«Бенелли», скрестив руки на груди, внимательно слушал нервные вопли пленника и саркастически улыбался.

— Вы ни черта от меня не получите! — продолжал истерировать Олег. — И ничего вы со мной не сделаете! Я знаю, что обречён! Мне уже не страшно! Вот сейчас я пойду и повешусь! И гори всё синим пламенем! И ничего вы не сможете! Вы меня скрутите, а я откушу себе язык! Я вены себе перепилю! Ничего не получите! Вы…

«Бенелли» медленно размахнулся и несильно шлёпнул Олега по скуле. Тот дёрнул головой и подавился непроизнесенными словами.

— Хватит паясничать, — сказал «Бенелли». В глазах его читалось холодное бешенство. — Чего конкретно ты хочешь?

— Вы взяли нас, когда мы собирались идти в баню, — прохрипел Олег. — Я хочу в баню. С женой. Париться.

— Это и есть твоё последнее желание? — недоверчиво