и Яхромой самых лучших своих подразделений.

По поводу создавшейся к середине ноября 1941-го ситуации под Москвой начальник сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер писал: «…противник находится в ещё более худшем положении, чем мы». Фашистский генерал имел в виду прежде всего отсутствие у советского командования свежих резервов.

В штабе группы армий «Центр» знали о том, что Западный фронт под командованием генерала Г. К. Жукова «латает дыры» своими же силами, а пополнение его происходит в основном за счёт гражданского нестроевого населения окрестных сёл и деревень.

Фашистскому командованию было также известно и то, что у бойцов Красной армии элементарно не хватает оружия, тем более танков и авиации. Единственным преимуществом красных немцы считали наличие у них зимних вещей, о которых не слишком позаботились в своё время бредившие блицкригом руководители рейха.

Постоянно импровизируя и стараясь не потерять стратегическую инициативу, фон Бок и его штаб разработали замысел «параллельного удара» по 33-й и 5-й советским армиям в районах Звенигорода и Наро-Фоминска, который в случае удачного стечения обстоятельств мог оказаться решающим при наступлении на Москву.

* * *

Младший сержант запаса Игорь Рогов был призван в действующую армию в августе 1941-го. После переформирования попал в стрелковый батальон пополнения, влившегося в состав 222-й дивизии 33-й армии, сражавшейся на ближних подступах к Москве.

В дивизии не хватало винтовок. При численном составе соединения 3392 человека их имелось менее 2000 единиц. Автоматов не было совсем. Перед боем, в который ходили «парами» (один боец с винтовкой, а другой за ним с гранатой), Рогову выдали две осколочные гранаты Ф-1.

В первом же отчаянном столкновении с противником, вылившимся в рукопашную, Игорь оказался лицом к лицу с немцем, который, направив на него автомат, нажал на курок. Но оружие дало осечку.

Не помня себя от стресса, Рогов с силой швырнул в немца гранату, забыв при этом выдернуть чеку. Впрочем, если бы он сделал это, то, несомненно, убил бы многих сражавшихся вокруг – как фашистов, так и своих. И непременно погиб и сам.

Граната угодила немцу прямо в лицо. Тот вскрикнул от боли и выронил автомат. Тут к ним неожиданно подскочил командир стрелкового взвода младший лейтенант Ефимов, появившийся из ниоткуда, и расстрелял немца в упор из пистолета.

Не сбавляя темпа атаки, офицер в следующий момент снова скрылся в едком дыме догоравшей техники.

Дрожащими руками Рогов схватил автомат. Разыскивать гранату времени не было: продолжался бой. Да и не было в этом особой необходимости, ведь теперь он вооружён! В следующий момент сержант, не раздумывая, рванулся за своим командиром, «поливая» из автомата пехоту противника.

Бой продолжался до самого вечера, то затихая, то разгораясь с новой силой. В окружении находились все: и свои, и немцы. Не было ни тыла, ни флангов. Одна лишь ожесточённая драка.

Наконец неимоверным усилием уцелевших в бою командиров (среди которых был и Ефимов) удалось собрать часть разрозненных групп в подобие организованного подразделения. После недолгого совещания и ориентирования на местности решили прорываться к своим под покровом ночной темноты.

Бежали страшно, молча и кучно, стараясь не ввязываться в серьёзную драку, лишь подавляя мелкие группы врага, пытавшегося закрыть выход из кольца. Только однажды, случайно выскочив в расположение гаубичной артиллерии противника, в отчаянной схватке уничтожили почти весь персонал, застав его врасплох, и подорвали орудия. Брать их с собой не было возможности.

К утру 23 августа, немало поплутав в лесах и болотах, группа вышла в расположение 1-й мотострелковой дивизии под командованием полковника А. И. Лизюкова.

За героические действия по обороне и освобождению города Наро-Фоминска дивизия станет гвардейской. Но это произойдёт потом, в горниле упорных и кровопролитных боёв, в огне которых будет добыта воинская слава и навсегда похоронен план вермахта по овладению Москвой с заносчивым названием «Тайфун».

* * *

С того памятного боя Игорь Рогов и Леонид Ефимов стали неразлучны. В часы редкого затишья бойцы рассказали друг другу недолгие истории своей жизни – ведь оба, по сути, были ещё мальчишками.

Леонид признался, что перед самой войной поступил на учёбу на подмосковные курсы «Выстрел», а когда напали фашисты, то их призвали немедленно, наскоро присвоив «мамлеев» (младших лейтенантов). Он также сказал, что в посёлке Быково у него осталась жена и что она ждёт ребёнка.

В ответ Игорь рассказал о себе и своей семье. Он был на несколько лет старше своего нового товарища, спасшего его жизнь в бою. У него была уже четырёхлетняя дочка, и его семья проживала в Москве.

Теперь в каждом сражении друзья, не договариваясь, страховали друг друга, прикрывая огнём.

* * *

Молодой аспирант Московского авиационного института Аркадий Рогов выехал со студентами старших курсов в экспедицию в район Наро-Фоминска, где во второй раз в своей жизни принял участие в работе поискового отряда «Вымпел».

В результате первой поездки на Истру отряд поднял из земли и подготовил к торжественному перезахоронению останки более пятидесяти безвестных воинов, вернув их имена родным и стране.

Сейчас же отряд планировал поисковые работы по калужско-киевскому направлению, вдоль реки Нары.

Рогов знал, что с осени 1941-го в этих местах проходила линия обороны Москвы. Сюда был нацелен танковый клин группы фашистских армий фон Бока, потерпевшего здесь сокрушительное поражение.

Для Аркадия был очень важен именно этот район, ведь здесь воевал его отец, с которым он должен увидеться завтра на даче во время празднования своего первого, по-настоящему мужского юбилея.

Ему не терпелось сделать своему «старику» что-нибудь приятное, может быть, даже волнующе приятное, по итогам своего участия в экспедиции. Молодой человек был горд за отца, получившего в этих местах боевое ранение, а затем вернувшегося в строй и дошагавшего до самой Вислы!

Сейчас Аркадий трудился над братским захоронением, осторожно срывая слой лежалого грунта.

– Смотрите, Аркадий Игоревич, – обратился к нему один из работавших рядом студентов, – опять немецкое кольцо! А внутри сделана какая-то надпись.

– Это дата регистрации его брака в костёле, – пояснил подошедший к работавшим парням начальник экспедиции, опытный специалист-поисковик. – По этой надписи можно установить фамилию и имя погибшего немца, если, конечно, сохранился тот костёл и документы в нём не сгорели во время бомбардировок.

– Что ж получается, здесь похоронены вместе наши бойцы и немцы? – спросил поисковика Аркадий.

– Скорее всего, это санитарное захоронение. Представьте себе, что здесь творилось весной сорок второго, когда началось таяние снегов!

Наступила пауза, во время которой каждый представил себе картину грандиозного побоища и его ужасающих результатов.

– А что делать с кольцом? – задал вопрос студент.

– Брось его обратно в яму, –