Я не знаю, что мне делать. Проходит уже десять минут, а я так и не решила. Наконец, Демид стучит в дверь.

— Ульяна.

Я замираю.

— Эй, ты там не уснула? Пойдем пить чай.

Делать нечего, я с опаской выхожу в холл и нос к носу сталкиваюсь с Демидом.

Он переоделся, кожа влажная будто он только принимал душ. Так вот для чего он стягивал футболку, а не…

Из меня вырывается непроизвольный вздох облегчения.

Демид осматривает меня скептически, наверное, потому что за данное мне время я сама так и не переоделась, а потом разворачивается и первым идет по холлу.

Я следую за ним.

Пока он не смотрит на меня и между нами есть хоть какое-то расстояние, я чувствую себя неплохо. Но стоит нам оказаться лицом к лицу в замкнутом пространстве кухни, как мне снова некуда деть глаза и руки.

Не зная, что предпринять, я облокачиваюсь на столешницу, а Демид между тем ставит чайник.

Стоит слишком близко от меня, я даже могу уловить носом его гель для душа, что-то хвойное.

А дальше… не знаю, как это происходит.

Он чуть сдвигается ко мне и вот уже я снова пойманный в клетку зверек.

Сзади столешница, впереди он. По бокам от меня его крепкие рельефные руки.

— Попалась, — говорит мне и смотрит на мои губы.

— Станешь распускать руки и будет хуже, — предупреждаю я.

— Да? И что ты сделаешь?

— Узнаешь. Но тебе точно не поздоровится.

— Как интересно.

Может ему и интересно, но мне сейчас не до шуток. Это место приглянулось мне не просто так. Позади меня стоит магнитная подставка для ножей и мысленно я уже выхватываю один из них и вонзаю в этого невыносимого парня.

— Что ты сделаешь? — продолжает давить Демид и вжимается своими бедрами в мои.

Через ткань одежды я вдруг чувствую то, что не хотела бы почувствовать ни при каких обстоятельствах, и мгновенно краснею.

Вот же черт!

Так откровенно прижиматься, когда мы совершенно одни в пустой квартире.

Не думая больше ни секунды, я нашариваю рукой подставку, выхватываю один из ножей и утыкаю ему в бок.

— Еще одно движение в мою сторону, и клянусь, я тебя проткну! — шиплю зловеще.

Демид усмехается, а потом тянется ко мне с поцелуем.

В тот момент, когда его губы касаются моих, я вонзаю нож в его тело и тот легко входит в парня по самую рукоятку.

Я удивляясь, насколько легко.

А парень замирает без движения.

Глава 21

Все происходит как в замедленной съемке, в которой я вижу себя словно со стороны.

Вот парень отступает от меня на шаг, отчего нож, который я все еще судорожно сжимаю в руке, медленно выходит из него.

Демид смотрит на это с каким-то отстраненным равнодушием.

Он, похоже, в шоке и не до конца осознает, что случилось.

Но вот в его взгляде проскальзывает удивление.

Не ожидал? Не верил, что я реально смогу это сделать?

Конечно, он не ожидал.

Я сама от себя не ожидала.

И сейчас пребываю точно в таком же шоке, что и он.

Пялюсь на окровавленное лезвие, длинной не меньше пятнадцати сантиметров, и не могу понять, как так получилось, что я… что я сделала это! Как я могла?

Боже мой!

Словно очнувшись, отбрасываю нож подальше, отчего по кухне проходится звон. А потом с ужасом наблюдаю, как на белоснежной футболке Демида раплывается кровавое темно-красное пятно. Оно расползается во все стороны, становится больше и больше.

Вот же твою мать!

Парень бледнеет, но не делает ничего, чтобы остановить кровотечение или попытаться причинить мне вред в ответ. Он просто стоит и тупо смотрит на свою брендовую футболку, которую ему теперь придется отправить на помойку. Разумеется, если он выживет.

— Демид я… Господи, я не хотела, правда.

Мой голос срывается и дрожит. В горле пересыхает.

Сердце колотится часто-часто. Испарина выступает на лице. Руки дрожат так, что просто ходят ходуном.

— А ты решительная, — произносит Демид вроде бы с некоторым удивлением.

Я вздрагиваю. Зато, наконец, выхожу из ступора.

— Надеюсь, это остудит твой пыл.

Хватаю его за руку и тяну к дивану, пока он не свалился прямо на пол.

Потому что, несмотря на полное спокойствие, судя по его виду, он не так далек от этого.

А меня уже накрывает новый приступ паники.

— Боже. Вот, присядь. Я… сейчас вызову скорую, я…, - бестолково тараторю.

— Черт, где у тебя аптечка? Она есть, Демид? Хоть что-то… Должно же быть хоть что-то! Нужно срочно остановить кровь…

Усаживаю его на диван, мечусь по кухне в поисках чего-нибудь подходящего.

Чертыхаюсь снова и снова.

Несусь в ванную комнату, хватаю с держателя первое попавшееся полотенце, возвращаюсь к дивану, плюхаюсь рядом с Демидом и прикладываю полотенце к ране.

Достаю телефон и пытаюсь разблокировать экран своими непослушными дрожащими пальцами.

Я напугана так, что зуб на зуб не попадает, и никак не могу сконцентрироваться на простейшем действии.

— Не надо никуда звонить, — говорит вдруг Демид.

— Что? Боже, да у него начинается бред!

Конечно же, я его не слушаю.

Продолжаю водить указательным пальцем по сенсору и, наконец, разблокирую экран. А в следующий момент Демид одним точным ударом выбивает телефон у меня из рук, и тот улетает куда-то под диван.

— Что? Черт, что за черт! Ты придурок!

— Я сказал, не звони никуда, — чуть ли не рычит.

Несмотря на свое состояние.

— Но, Демид, я…

Смотрю на него и мне кажется, что с минуты на минуту он потеряет сознание.

— Придурок, — ору я, больше не церемонясь с ним, — какой же ты придурок! Если бы ты уже не умирал, я бы тебя просто убила!

Я падаю на колени рядом с диваном и пытаюсь подцепить телефон пальцами.

У меня ничего не выходит.

Плоский гаджет пролетел по скользкой плитке, словно камешек по водной поверхности, проскользнул в щель между обивкой и полом, и ушел далеко под диван.

А неповоротливую громадину я никак не смогу сдвинуть, хотя бы потому, что на ней сейчас сидит Демид. Веса в нем не меньше девяноста киллограммов, а то и больше. Мышцы ведь тяжелее жира, я где-то читала.

Господи, о чем я только думаю!

Я поднимаюсь с колен и снова оглядываю парня.

Он прикрыл глаза, дышит тяжело и надрывно. Мне кажется, что ему очень больно. А может и нет. Он как чертов Рембо, на лице совершенно никаких эмоций.

Нет, все же он чувствует боль.