знать султаны старались не возвышать и не приближать к себе слишком близко, проще говоря, держали ее «в черном теле»[86]. Если вы посмотрите на перечень великих визирей Османской империи, то увидите, что турки назначались на эту должность до середины XV века, а дальше они встречаются очень редко, теряясь среди сербов, хорватов, босняков, албанцев, армян, грузин, греков, черкесов и представителей иных народов. Все эти иноземцы возвышались волею султана и в любой момент могли быть низвергнуты по его желанию. Столь же зависимыми от султанской воли были все чиновники и военачальники. Областями-санджаками управляли не владетельные князья, а назначаемые султаном санджак-беи.

Во-вторых, с потенциальными конкурентами у потомков Османа Гази[87] было принято разбираться сразу же после прихода к власти или до того, но не в процессе правления. Примером может служить то, как Баязид устранил Якуба. Впоследствии эту жестокую традицию узаконил правнук Баязида султан Мехмет II Завоеватель, тот самый, который сокрушил Византийскую империю, взяв в 1453 году Константинополь. В принятом в его правление своде законов под названием «Канун-наме» содержится закон о дозволенном братоубийстве, получивший известность как «закон Фатиха»[88]: «Тот из моих сыновей, которому достанется султанат, во имя всеобщего блага может умертвить родных братьев. Это одобрено большинством улемов[89]. Пусть они [султаны] действуют в соответствии с этим». Четких правил определения наследника султана в Османской империи не существовало до 1876 года. Старшинство не имело значения, наследники действовали по принципу «кто успел занять престол первым и смог удержать его — тот и будет править». Закон, конечно, не гуманный, но позволяет избежать пагубных для государства междоусобиц (вспомним, сколько было их в сербской истории).

Как можно верить Константину Михайловичу (или тем авторам, которые скрывались за этим псевдонимом), если рядом с упоминанием имени Милоша Кобылича он делает две грубые исторические ошибки? И откуда вообще взялся Милош? Почему о нем не упоминали раньше? Перед нами типичный миф, героическая легенда, которая со временем обрастала все новыми и новыми подробностями, словно растущий в растворе кристалл.

Второй миф — это миф о предательстве Вука Бранковича, который, подобно мифу о Милоше Кобыличе, появился в гораздо более поздних рассказах. Единственное, что можно «поставить в вину» Бранковичу, так это то, что он выжил в битве, а после стал вассалом султана Баязида I. Но давайте поймем, что у Бранковича не было другого выхода. Признание сюзеренитета имело вынужденно-принудительный характер и продиктовано оно было не только желанием сохранить жизнь и какую-то власть, но и заботой о подданных, ведь в прямом османском управлении подданные Бранковича страдали бы больше. И подчинился султану Бранкович не сразу, а после довольно продолжительного сопротивления.

Первым о предательстве Вука Бранковича упоминает Мавро Орбинич: «Зять князя Лазаря Вук Бранкович сумел спастись почти со всеми своими людьми. Как считают некоторые, он тайно связался с Мурадом, собираясь предать своего тестя (что он делал и раньше), ради того, чтобы заполучить его престол. Посему после его смерти он стал править в одной части Рашки, а другая досталась жене Лазаря Милице с двумя его малолетними сыновьями Стефаном и Вуком. Вскоре между ними начались жестокие распри. Милица обратилась за помощью к Турку, который отнял земли у Вука Бранковича и отдал их во владения его шуринам, сыновьям князя Лазаря, разорив города и крепости, которыми Вук владел в Рашке».

Упоминание о желании Бранковича заполучить престол князя Лазаря могло быть вызвано тем, что во время противостояния османам с середины 1390 года по начало 1392 года Вук Бранкович титуловал себя, подобно Лазарю Хребеляновичу, «владыкой Сербии и Подунавья», но принятие титула после гибели его носителя еще не свидетельствует об изменнических намерениях.

Оговорка «как считают некоторые» указывает на то, что сам Орбинич сомневался в достоверности излагаемых сведений. А то, что в 1396 году османы захватили все владения Бранковича, за исключением небольшой территории, оставленной его семейству, свидетельствует о том, что Бранкович был плохим вассалом, недостаточно усердно служившим своему сюзерену. С этим не соотносится версия о предательстве во время грандиозной битвы, разве не так? Но главное — это то, что до Орбинича, «Славянское царство» которого было издано в 1601 году, никто из правителей или хроникеров об этом предательстве не упоминает.

К сожалению, миф укоренился в сознании сербского общества настолько сильно, что во время Первого сербского восстания 1804–1813 годов сербские повстанцы после захвата Крушеваца, где был похоронен Вук Бранкович, вскрыли его могилу, сожгли прах, а пепел развеяли по ветру.

Битва на Косовом поле

Центром антиосманской борьбы стал город Крушевац, в котором пребывал наиболее влиятельный и могущественный сербский правитель Лазарь Хребелянович. Османы постепенно окружали Сербию и было ясно, что избежать схватки не удастся, как не удастся и договориться — на примере соседей сербы убедились, что признание османского сюзеренитета не предотвращает оккупацию, а всего лишь ненадолго откладывает ее.

Около 1385 года османы захватили Софию, а в 1386 году — Пирот и Ниш, затруднив сообщение Сербии с Македонией и Болгарией. Сербии предстояло стать следующей целью ненасытного врага, и князь Лазарь начал создавать антиосманскую коалицию. Единственным из правителей, откликнувшимся на его зов, стал боснийский бан, он же — король Сербии и Боснии Твртко I, который прислал в помощь сербам отряд под командованием воеводы Влатко Вуковича, насчитывавший, по разным оценкам, от 5000 до 10 000 человек. Больше Твртко дать не мог, потому что ему угрожал нападением венгерский король Сигизмунд, которому османы в то время опасений не внушали.

Султан Мурад I не считал нужным скрывать свои намерения о подготовке похода на Сербию, и продвигалось османское войско открыто, без особой поспешности, так что у сербов было время для того, чтобы встретить врага во всеоружии. Косово поле было выбрано для сражения не случайно. Прежде всего оно было удобным с тактической точки зрения — здесь могли действовать, без какого-либо стеснения, крупные воинские отряды. Имелись и стратегические соображения — эта область была своеобразным «ключом» к северным землям — сербским, боснийским, хорватским и венгерским, а также к адриатическому побережью. Мурад I не мог миновать Косова поля, а Лазарь Хребелянович не собирался пускать его дальше.

А. Стефанович. Битва за Косово. 1870

О численности войск, принимавших участие в Косовской битве, историки имеют весьма приблизительное представление. Ясно только одно — османы имели численное превосходство. По самым низким оценкам численность их войска — янычар, сипахов (тяжелая кавалерия), акынджи (иррегулярная легкая кавалерия), иррегулярных пехотинцев-азапов и вассальных отрядов — составляла не