— Подходите ближе, сейчас я вам кое-что набросаю и объясню. — И я стала рисовать рисунок коптильни холодного копчения.

— Что это, госпожа?

Я подняла бумагу повыше, полюбовалась своими художествами и торжественно сказала: «Коптильня»

Они так и смотрели на меня, ничего не понимая. И я стала детально объяснять, что это и как сделать.

— Вот это да! — восхищённо проговорил Ганс. — Голова у вас, госпожа, не у всех мужчин господ такая. И я, ободрённая похвалой кузнеца, как говорится, куй железо, не отходя от кассы. Набросала рисунок мясорубки.

— Вот, — довольная протянула ему.

— А это, хозяйка, что такое?

— Это, Ганс, мясорубка, — торжественно сказала я.

Объяснив принцип действия мясорубки, Ганс присел и долго сидел молча, уставившись на меня восхищённым взглядом.

— Госпожа, и много у вас таких идей?

— Много, Ганс, много, — засмеялась я. — Ну, готов быть первопроходцем?

Кузнец вскочил и заметался по кухне. — Но у меня нет кузницы, когда я смогу заняться делом? — глаза его блестели от азарта.

— Будем торопиться, попутно с домами надо возводить и кузницу, рук у нас не очень много, так что я рассчитываю на всех вас и ваше участие во всём. Мужчины с энтузиазмом закивали.

— Так, ладно, а сейчас ну-ка, Карл, помоги мне, надо почистить и разделать рыбу, одну мы точно засолим, — и я, закатив глаза от предвкушения, сглотнула слюну.

Засаливая рыбу, я немного добавила мёда, порезав её на небольшие куски, уложила в кастрюлю под гнёт.

Ну вот, — вымыв руки, сказала я, — завтра уже можно будет её есть.

Марта всплеснула руками: «Как же так, госпожа, сырую?»

— Не сырую, а просоленную, вкусная будет, пальчики оближешь. Так, ладно, а теперь давай твои умопомрачительные колбаски.

Я, облизнувшись, приступила к еде. «Боже мой, Марта, это божественно, сюда бы ещё кетчуп или на крайний случай майонезик». Усиленно жуя, прикусывая свежевыпеченным хлебом, я уже продумывала, как мне сделать майонез.

В кухню вбежала запыхавшаяся Луиза: «Госпожа, там это мыло застыло».

— Отлично! Пойдём смотреть. — Поблагодарив Марту, вышла из-за стола и через чёрный ход кухни вышла на улицу. Возле доски с формами столпилось много народу, все расступились, пропуская меня.

— Так-так, ну и что у нас получилось в итоге? — Я потрогала пальцем брусочки, они были твёрдые. Попробовала их вытряхнуть — не получилось, послала Молли за ножом на кухню.

Когда нож был у меня в руках, провела остриём по стенкам каждой формы и, перевернув форму, постучала по ней.

С трепетом и волнением я подняла доску: на поверхности стола лежали аккуратные кусочки мыла. Их было ровно двадцать пять. Я взяла один из них, повертела в руках и поднесла к носу: от мыла исходил едва уловимый аромат мёда.

— Луиза, принеси, пожалуйста, ведро воды, — попросила я, — мы будем проверять, насколько хорошо мыло мылится.

Смочив руки и мыло, я начала намыливать кусочек. Образовалась обильная пена с медовым запахом.

«Ура!» — воскликнула я с радостью. — «У нас всё получилось! Кто хочет попробовать?»

Я стояла в стороне и с восхищением смотрела на смеющуюся толпу людей, на моих людей. Они, как дети, смеялись и радовались тому, что для меня было обычным, а здесь это казалось настоящим чудом.

— Так, внимание, — хлопнула в ладоши я. — Хочу сделать всем нашим дорогим женщинам подарок, каждой дарю по кусочку мыла. А со следующей недели будем все вместе учиться его варить. Большая просьба всех дам подумать, какие есть пахучие цветы, произрастающие здесь, чтобы можно было добавлять в мыло для запаха.

Раздав мыло радостным женщинам, оставшиеся кусочки Молли завернула в льняную тряпицу. Мыло из плошек мы разрезали на части, служанка всё собрала в мешочек, два кусочка взяла я с собой и пошла разыскивать Смита, чтобы похвалиться своей работой.

Отыскала своих мужчин на лесоповале, они наравне со всеми валили деревья. Залюбовалась своим женихом, взмокший от усиленной работы, рубашка прилипла к телу, вырисовывая рельефные мышцы. Красавец, одним словом.

Заметив моё приближение, Смит приветственно махнул мне рукой и, перемолвившись с Джоном парой слов, устремился мне навстречу.

— Тори, дорогая, я так соскучился по тебе! — воскликнул он, заключая меня в крепкие объятия.

— Я тоже, любимый, — прижалась к нему и зажмурилась от удовольствия, от него пахло мужской необузданной силой вперемешку с пахучей хвоей и смолой.

— Что это у тебя? — Он посмотрел на свёрток у меня в руке.

Я с гордостью развернула и показала кусочки мыла.

Что это такое и так вкусно пахнет, он поднёс ближе к носу и принюхался. — Мёдом пахнет. Что это, Тори?

— Это мыло, любимый, я сегодня его сварила, и первым делом побежала тебе показать, что получилось.

— Мыло? И что с ним делать? — с неподдельным изумлением вопросил он, вертя в руках кусочек мыла.

— Мыться, разумеется, — с улыбкой ответила я, шутливо ткнув его пальцем в кончик носа.

— Мыться? — Он хитро прищурился, обернулся к мужчинам и прокричал им: «Джон, я отлучусь с госпожой баронессой, нам надо кое-что проверить». И, схватив меня за руку, побежал в сторону конюшен.

Вывел своего Грома, вскочил в седло, подхватил меня, и мы помчались в сторону водопада.

— Что ты делаешь, сумасшедший? — засмеялась я, крепко прижатая к мужской сильной груди, и от бешеной скачки во мне стала подыматься волна возбуждения.

— Мы будем мыться твоим золотым мылом в нашем золотом озере, — прокричал он громко.

Мы повернули и вновь оказались в том самом месте, где когда-то впервые были близки. Это было незабываемое место. У меня сильнее забилось сердце, и я поцеловала Смита в шею.

— Тори, — прорычал он с чувственной интонацией, опуская меня на землю и начиная снимать с себя одежду, не отрывая своего горящего взгляда от моих глаз.

Я приблизилась к нему и провела пальцем по его могучей груди. Он застонал и впился в меня страстным поцелуем, помогая мне освободиться от одежды.

И всё слилось в едином порыве: наши жаждущие тела, дурманящий аромат хвои, шум водопада и наши стоны.

— Смит, мой дорогой, иди ко мне, — позвала я, стоя по колено в воде. Барон лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на меня взглядом притаившегося тигра.

Я стояла совершенно нагая на фоне водопада, прикрытая лишь длинными распущенными волосами, ниспадающими до самых бёдер. Судя по взгляду моего мужчины, я производила, должно быть, ошеломляющее впечатление.

— Смит, — снова позвала я томным голосом. Затем, сделав размашистое движение ногой, я окатила его фонтаном брызг.

Барон вскочил и с криками: «Сейчас кого-то отхлестаю!» ринулся ко мне. Я завизжала