— Мы не знаем. На месте преступления мальчика не было, но, поверьте, мы привлечем к этому делу столько полицейских, сколько потребуется. Мы найдем его.

— Место преступления? Что… что случилось с Кэрри? — значит, стряслось что-то похуже, чем авария или передозировка в ванной. Объявили посадку на рейс, и он, схватив рюкзак, встал.

Офицер вздохнул.

— Произошло убийство в частной собственности. Пока не приедете, рассказать большего не смогу.

— Частная собственность. Значит, у нее была интрижка? — и она отвезла Майлза в дом этого отбитого.

— Все гораздо сложнее, но нет, не думаю, что интрижка. Когда сможете приехать?

— Я в аэропорту, жду ночной рейс. Будет пересадка в Хьюстоне, и я прилечу в Лос-Анджелес примерно к пяти утра. Как-то так.

— Пришлю Вам адрес полицейского участка. Позвоните, когда прилетите; встретимся там, если только не желаете сначала заселиться в отель.

— Ладно. — Он должен был рассказать предкам Кэрри. Не слишком ли было поздно? Он перевел взгляд на часы и понял, что не надел их. И зарядное устройство забыл. Жесть. Кайл прочистил горло. — Как… как она умерла?

— Пытаемся выяснить обстоятельства, но у нее несколько ножевых ранений.

В этом не было никакого смысла. Это ведь Кэрри, которая пекла пирожные с зефирами и клала их в бардачок вместе с антисептиком для рук с яблочным запахом.

— Думаете, Майлз находится у человека, убившего ее? — может, все это было кошмаром, одним из тех, в которых все начинает превращаться в чудные и неестественные ситуации, отчего мозг наконец осознал, что все это бредни, поэтому мужчина силился проснуться.

— Как я уже сказал, мы пытаемся выяснить обстоятельства. Ее нашли почти в двадцати милях от отеля, в Беверли-Хиллз.

Беверли-Хиллз. Частная собственность. Замешательство приумножилось.

Ножевое ранение. В голове это никак не укладывалось. Он не мог заботиться о Майлзе без жены. Она знала обо всех лекарства, всех визитах к врачу, обо всем, что нужно делать, когда у Майлза возникали недуги.

В памяти всплыл ящик стола и длинный ряд оранжевых пузырьков на столе. Он отогнал всплывшую картину.

— Мне пора идти, — сообщил офицер. — Однако имеется один вопрос.

— Да? — Кайл беспомощно наблюдал за пробегающим мимо багажной тележки малыша, преследуемого изможденной мамой, которая виновато морщилась.

— Кэрри была знакома с Трентом Айверсоном?

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

МАМА

Самое особенное в группе поддержке, так это то, что в ней ты не странная. Ты нормальная; и если одна участница не ахает и не реагирует, когда пишут что-то дикое, то и вторая не отреагирует; не успеешь оглянуться, как кто-то уже строчит о пищевых добавках, которые могут вызвать рвоту, или о кремах, вызывающих выпадение волос. Никто и бровью не поведет. Всем все ясно.

Когда операция Майлза прошла успешно и жизнь вернулась в нормальное русло, они были единственными, к кому я могла обратиться со своим разочарованием. Группа стала единственным местом в мире, где я могла не цеплять улыбку на лицо, где могла оплакивать то, что теряла.

А потом, Кайл, ты обратился к Ней. Пожарная тревога в браке приглушилась, все стало возвращаться на круги своя, и ты вернулся к Жизни До Опухоли Майлза.

Ты снова начал шляться.

Работать допоздна.

Снова нажираться.

Зависать в телефоне.

Заниматься спортом.

Игнорировать меня.

Однажды я поехала за тобой: пристегнула Майлза в детское кресло, доехала до водопроводной компании и ждала в тени деревьев, пока выйдешь. Затем ты объявился, прижав телефон к уху, на твоем лице расплылась ехидная ухмылка, брелок с ключами перекатывался в руке, ты же шел к огромному пикапу с удлиненной кабиной, который мы не могли себе позволить, но ты все равно должен был его заполучить. Я следила, как ты едешь в бар, расположенный прямо через границу округа, тот, где пива продают ведрами. Наблюдала, как ты встретил эту Трикси на парковке, обнял ее за шею и поцеловал в макушку, затем в губы.

Я не хотела отпускать тебя, Кайл. Мы были семьей. Мы были женаты. Ты любил меня, даже если не помнил этого в ту секунду.

Мне нужно было вернуть тебя, и я знала, как это сделать. Знала, как вновь собрать все воедино.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

ДЕТЕКТИВ

Огромный дом еще не закончил делиться своими тайнами. В противоположном крыле от спальни Трента находились прачечная, кухня и комната, сгоревшая практически дотла.

Фара, Анаика и Кевин стояли посреди комнаты и пытались понять для чего она когда-то использовалась. Дальняя наружная стена сгорела до штукатурки, вплоть до бетонного блока и арматуры. Часть крыши отсутствовала, керамическая черепица и ветки упали в пространство, отчего там виднелся отрезок пурпурно-розового неба.

В одном из углов, рядом с красной пластиковой канистрой бензина, валялась паяльная лампа. Фара подняла канистру.

— Пустая.

Анаика потянула носом.

— Если здесь и жгли, то давно. Сейчас несет плесенью.

— Стены кафельные, — заметил Кевин, постучав по поверхности. — Немного странновато.

— Есть несколько шкафчиков. — Анаика дернула за ручку на внутренней стороне стены, пытаясь открыть дверцу. Кевин потянулся, задействовав свою крючковатую руку. Дверца треснула, затем распахнулась, и все трое наклонились, чтобы рассмотреть содержимое.

Медицинские принадлежности. Упаковки пыльные, на лицевой стороне пузырьков и бинтов виднелись полоски сажи, проступившие сквозь треснувший шкаф.

Фара повернулась и посмотрела на стол, или то, что от него осталось, стоявший посреди комнаты. У него были металлические ножки, потому детективша решила, что это рабочий стол на колесиках, но теперь сообразила. Это кушетка.

— Здесь медпункт.

— Необычное дополнение к дому, — проворчал Кевин.

— Помнишь вскрытие? — поинтересовалась Фара. — Все травмы, которые не были указаны в медкарте Трента? Наверно, их подлатали тут.

Кевин посмотрел на Анаику.

— У мамы Бэт или Ройса имелось медицинское образование?

— Насколько знаю, нет.

Они замолчали. Через несколько минут Фара смахнула сажу с рук и направилась обратно в коридор.

— Давайте двигаться дальше. Посмотрим, не нашли ли они что-нибудь наверху.

Троица поднималась по одной стороне широкой мраморной лестницы. Фара провела рукой по бронзовым перилам.

— Чувствую, будто нужно бальное платье.

Анаика издала смешок, который прозвучал мелодично.

— Не думаю, что нужно. Ходят слухи, что в этом местечке устраивали оргии, когда Трент закатывал вечеринки. Кто-то наверняка да замызгал эту лестницу.

Фара отдернула руку от перил.

— Спасибо, моя дорогая доченька, что испортила веселье.

— Для этого я и пришла, — весело отозвалась она. — Офигеть, посмотрите. — Она указала на портрет четырех подростков в полный рост, прильнувших друг к другу на бревне в лесу. Это была картина, довольно реалистичная, чтобы заставить взглянуть на нее еще раз. Произведение в рамке висело