немцам. А этому способствовала их преданность католицизму, глубоко окрашенная политикой (можно даже сказать, что поляки играли решающую роль в германской внутренней политике). Для будущего очень важно, чтобы немцы не смешивались с поляками, чтобы новая германская кровь не передавалась польскому правящему классу. Гиммлер прав, когда говорит, что польские генералы, которые оказали серьезное сопротивление в 1939 г., были, так сказать, исключительно германского происхождения. Общепризнанный факт, что именно лучшие элементы нашей расы, потерявшие понятие о своем происхождении, примыкают к правящему классу страны, которая их приняла. Что до менее ценных элементов, они сохраняют характеристики своей этнической группы и остаются верными своему германскому происхождению. Такая же осторожность нужна по отношению к чехам. Они весьма искусны в усыплении недоверия своих оккупантов и чудесно играют роль подданных. Действительно, за плечами у них пять столетий этого опыта! Я видел их за работой в Вене в дни моей юности. Приехав без гроша и волоча свои изношенные ботинки по улицам города, они быстро усваивали венский акцент – и в один прекрасный день с удивлением обнаруживаешь, что они уже устроились на ключевых позициях».[130]

20 октября 1939 года начальник 16-й оперативной команды СД штурмбанфюрер СС Франц Редер докладывал в Главное управление имперской безопасности (РСХА):

«По воле фюрера из населенной поляками Померании должна возникнуть в кратчайший срок немецкая Западная Пруссия. Для осуществления этих задач необходимы, по согласованному мнению всех компетентных органов, следующие меры:

1. Физическая ликвидация всех польских элементов, которые: а) в прошлом играли ведущую роль на польской стороне или б) могут стать в будущем участниками польского сопротивления.

2. Выселение или переселение всех “коренных поляков” и “конгрессоров” (переселенцев из Царства Польского) из Западной Пруссии.

3. Переселение ценных в расовом и прочих отношениях поляков в центр старого Рейха, поскольку речь идет об угасающей немецкой родопреемственности, причем включение в немецкое народное тело должно происходить беспрепятственно. Указанные меры проводились с первого дня».[131]

В мае 1940 года рейхсфюрер ССС Генрих Гиммлер составил меморандум «Об обращении с инородцами на Востоке» (имелось в виду польское генерал-губернаторство). Там, в частности, утверждалось: «Для негерманского населения Востока не должно быть образования свыше четырехлетней народной школы. Там должны учить лишь простому счету до пятисот, написанию своего имени и тому, что Господь Бог требует слушаться немцев и быть честными, прилежными и порядочными. Умение читать я считаю для них излишним. Никаких других школ на Востоке вообще не должно быть».[132]

2 июня 1942 года, суммируя в ставке впечатления от поездки в Полтаву, в штаб группы армий «Юг», Гитлер признал, что посещение Украины

«заставило меня несколько пересмотреть прежние расовые воззрения. В Полтаве я видел столько голубоглазых и светловолосых женщин, что я даже подумал – вспомнив фотографии норвежек или даже голландок, представленные ему вместе с прошениями о женитьбе, – а не следует ли, вместо того, чтобы говорить о проблеме “распространения северного типа”, поднять вопрос о необходимости “распространить южный тип” в наших североевропейских государствах».[133]

Имперский протектор Богемии и Моравии Рейнгард Гейдрих, выступая перед чинами оккупационной администрации в феврале 1942 года, заявил, что от 40 до 60 процентов чехов должны слиться с немцами в единый народ, а не подлежащие германизации чехи должны отправиться осваивать «жизненное пространство» на Востоке.

В Третьем рейхе ни собственно германские земли, ни, тем более, оккупированные территории не должны были обладать ни автономией, ни какими-либо элементами государственной самостоятельности.

Расовая доктрина национал-социализма не оставляла на земле места «малым народам», лишенным родины-почвы, – евреям и цыганам, подлежащим поголовному уничтожению. Дальше в «шкале вредоносности» шли поляки – «наследственные враги» немцев, численность которых надо было максимально ограничить, а государственность ликвидировать, не допуская никаких форм самоуправления.

Рейхскомиссар Украины Эрих Кох заявил на совещании в столице рейхскомиссариата Ровно в августе 1942 года: «Цель нашей работы – заставить украинцев работать на Германию, а не осчастливить этот народ. Украина должна поставлять то, чего нет в Германии. Эту работу нужно проводить, не считаясь с потерями. Во всех странах Европы дела идут лучше, чем здесь. Снабжение продовольствием у нас в Рейхе осуществляется по карточной системе. Черный рынок допускается лишь в незначительном объеме. У других народов черный рынок является основой, дополнительно выдаются карточки. Положение с продовольствием в Германии серьезное. Производство падает из-за тяжелого положения с продовольствием. Повышение хлебного пайка является политической необходимостью для продолжения войны до победы. Недостающее количество зерна должно быть восполнено за счет Украины».[134]

Выбор у народов СССР, оказавшихся в условиях германской оккупации, был только между плохой и еще худшей диктатурой. Здесь можно вполне согласиться с мнением эстонских историков А. Адамсона и С. Валдмаа:

«Конечно, цели всех великих держав в войне были корыстны, но особенно это характерно для целей Германии: если большевики (интернационал-социалисты) боролись во имя того, что они считали счастьем для всего человечества, то германские национал-социалисты боролись во имя господства одной расы – светловолосых германцев, “арийцев” – и были готовы стереть с лица земли все расы, которые в их глазах представлялись “низшими” или “неполноценными”».[135]

Подготовка к войне

13 января 1935 года в Саарской области, после Первой мировой войны по условиям Версальского мира находившейся под управлением Правительственной комиссии Лиги Наций, прошел плебисцит, на котором 90,7 % проголосовавших высказались за присоединение к Германии. Тем самым под контроль рейха перешел Саарский угольный бассейн, ресурсы которого были необходимы для ведения войны. 7–9 марта 1936 года Гитлер ввел войска на территорию Рейнской области, демилитаризованной по условиям Версальского договора, и явочным порядком объявил о ее ремилитаризации. Таким образом, был восстановлен полный суверенитет правительства в Берлине над всей территорией Германии и создан потенциальный плацдарм для нападения на Францию.

Гитлер утверждал:

«В условиях современного боя командир роты, которому больше 40 лет, – это нонсенс. Командиру роты должно быть 26 лет, командиру полка – 35, а командиру дивизии – 40. Стоит взглянуть на наш список лиц, имеющих генеральское звание, как тут же можно сделать вывод: этим людям пора на пенсию».[136]

Омоложение высшей части офицерского корпуса было необходимо Гитлеру не только для повышения боеспособности вооруженных сил, но и для обеспечения большей лояльности генералитета. Ему нужны были офицеры и генералы, которые большую часть своей карьеры сделали после 1933 года и чувствовали себя обязанными национал-социалистическому режиму. Особой лояльностью к Гитлеру отличался командный состав люфтваффе и кригсмарине, так как эти виды германских вооруженных сил были фактически созданы после прихода нацистов к власти, когда Германия была освобождена от ограничений Версальского договора.

2 февраля 1933 года он встретился за приватным ужином в