Шрифт:
Закладка:
– И как вы попадаете в нужное время? – полюбопытствовал Георгий.
– Есть два способа. Первый изобрел сам Дау – так его звали друзья. Там нумерология, черт-те что, мне с моим гуманитарным умом не понять. Но если вкратце – он придумал набор чисел, которые при их произнесении особым образом программируют мозг и переносят носителя генетического сбоя в указанное время и место… Вот такая машинерия…
– Набор цифр? Чушь какая!
– Чисел, а не цифр, – поправил инспектор. – Но я продолжу. Чушь не чушь, но это работает. Однако, поскольку академик не успел доработать схему до конца, этот способ иногда дает сбои. Он рискованный. Можешь угодить не туда или еще что похуже. Применять его можно лишь в крайнем случае, например, когда нет времени на второй способ и есть угроза для жизни.
– А другой способ?
– Он придуман уже чекистами, точнее врачами, состоящими у них на службе. Делается всего один укол в вену хитрым раствором. В основе – растительные яды, вытяжка из белладонны и болиголова. Есть специальные таблицы… Ну, это тебе вряд ли даже и знать-то нужно. Просто я верну тебя домой с помощью такой инъекции, она надежнее, чем набор чисел.
Двуреченский едва перевел дух и продолжил:
– СЭПвВ существует уже шестьдесят лет. Мы не одни: подобные структуры имеются также при сильнейших разведках мира: американской, английской и израильской. К ним в свое время пришли свои гении с искаженной ДНК… И, что удивительно, мы координируем наши действия и даже помогаем друг другу. Какие бы войны ни велись между нашими странами вовне. Иначе нельзя, сам понимаешь. Да, безусловно – уже предвижу твой вопрос – эксцессы тоже случаются. Какой-нибудь лихой малый с генетическим сбоем оказывается в прошлом и начинает менять ход истории направо и налево. И последствия порой оказываются почти катастрофическими… Если это не остановить. Но это общемировая проблема, и мы решаем ее сообща.
– То есть ваша задача предотвратить попытки исправить прошлое? – сообразил бандит-полицейский.
– Главная в этом, да. А вторая – возвращать домой таких, как ты, случайных попаданцев. И третья – помогать талантливым людям сократить путь к различным достижениям, убрать с их пути препятствия, укрепить духом, заставить поверить в собственные силы.
– А вот тут поподробнее, – потребовал Георгий. – Это же вмешательство в прошлое! Сам говорил, что такое запрещено.
– Ну, про мягкую силу слышал же? Вот и тут… На какие-то вещи можно закрывать глаза ради высшей цели. Такое вмешательство допускается. Совет, вразумление, вовремя данный кредит или ненавязчивая протекция. Это же не диктатора убить. А всего лишь помочь хорошим людям состояться. Подобными вопросами занимается особый департамент в нашей инспекции, я лишь иногда помогаю им по приказу своего начальства.
– И кому ты помог, например?
– А вот это, извиняй, служебная тайна! – отрезал инспектор. – Достаточно сказать, что там ученые, писатели, бизнесмены, певцы, художники. Короче говоря, многие из великих стали великими быстрее или стали более великими как раз при нашей скромной поддержке…
– Уфф, – вздохнул попаданец.
– Именно… Как говорится, много будешь знать… А так вернешься домой, станешь снова опером, и зачем тебе лишние знания? Придется давать подписку о неразглашении. Или ты уже хочешь влиться в ряды СЭПвВ? А, барон Штемпель? Генетический сбой у тебя есть. А теперь уже и опыт накапливается…
Бурлак-Ратманов на секунду представил, как он переходит из оперов в загадочную лавочку эвакуаторов, и мотнул головой:
– Большего бреда не слышал… Но ты рассказывай дальше.
– Дальше? Ну, слушай. Кроме нас, четырех спецслужб, существует целое движение анархистов. У нас, понимаешь, правила, запреты, конвенции о невмешательстве в ход времени. А им все нипочем и никто не указ. Их мы еще называем партизанами, партизанами времени. Они-то и стараются поменять ход истории. Там тоже ландаутисты, только они активно продвигают свои взгляды на то, как правильно нужно жить. Некоторые террористические акты прошлого – дело их рук. Но это тебе тоже рано знать, точнее, совсем не полагается… Ну, я ответил на большинство твоих вопросов?
– Да, но не на все. – Георгий замялся. – Скажи, а могу я вернуться домой вместе с еще одним человеком?
– Ты имеешь в виду Риту? – сразу сообразил Двуреченский. – Лодыга рассказал мне о ваших отношениях. Нет, Рита обычный человек, ей этого никогда не сделать.
Ратман закручинился. Как жаль… В сердце кольнуло, но он задал следующий вопрос:
– А с материальными предметами? Могу я взять что-то с собой?
– Нет. Только если спрячешь здесь, а потом в будущем придешь и выкопаешь тайник. Если, конечно, за прошедшие сто одиннадцать лет его никто больше не отыщет.
«А это мысль, – задумался Георгий. – Золотые монеты действительно можно зарыть, а потом прийти и выкопать. Надо только не ошибиться с местом».
– Вот я с твоей помощью вернулся обратно, – продолжил он расспросы. – Покинул тело бандита по кличке Жора-Гимназист. А что станет с телом?
– В него вновь вселится душа налетчика Ратманова.
– А где она сейчас?
Двуреченский скривился:
– Да мы сами еще многого не знаем! Есть версия, что имеется некий накопитель, загадочная область, где временно обитают такие вот потерявшиеся души. Отстойник, буферная зона. Помнишь, люди раннего Средневековья были убеждены, будто бы вокруг Земли, выше неба, имеется сфера, наполненная водой?
– Нет, никогда не слышал. Какой еще водой?
– Наподобие морской, – уточнил Викентий Саввич. – Ну, так они думали. Причем наличие огромного резервуара у них сомнений не вызывало никаких. Спорили только о том, для чего сей гигантский запас H2O. А самой убедительной версией древние ученые считали такую – это запас воды для Всемирного потопа.
– Вот чудаки…
– А мы ведь с тех пор не так уж и далеко ушли в познании того, как на самом деле устроен мир. Может, там действительно имеется вода? В таком виде, который люди еще не научились распознавать? И возможно, существует сфера, в которой обитают временно потерявшие тело души?
– Значит, если я переселюсь домой, Ратманов вернется из твоего отстойника в свое прежнее тулово?
Двуреченский вновь ответил обстоятельно:
– Да, если это тело не убьют твои враги. Что вполне вероятно, учти. Один из способов перемещения как раз и связан с физической смертью тела, в котором жила душа ландаутиста. Так иногда бывает. Но до подобного лучше не доводить.
– Ясное дело.
– Но никто до конца не знает, как все это происходит. Ландаутисты – больные люди! Они живут-живут и неожиданно для самих себя оказываются то в семнадцатом веке, то еще где. Это хворь такая, кара неизведанная. То, что на себе сам опробовал, – знаю, то, что мои ребята делали, – видел, но за всех, как это происходит, не скажу! Не обессудь… У каждого
