Шрифт:
Закладка:
Тоже не всегда приятный звук, но терпеть можно. И проснуться от него не страшно.
– Это к тебе, – спрятав зевок в ладошку, заявила разомлевшая Евгения. – А я пока приму ванну, выпью чашечку кофе… если ты его для меня раздобудешь.
– Тут только если желудевого или этого… ну ты всегда от давления своего пила.
– Цикорий! – от приятных воспоминаний Евгения даже села. – Я видела на поляне его приметные голубые цветочки. Значит, и корни добыть нетрудно. Та еще дрянь, по сравнению с настоящим кофе, но если молока добавить, на безрыбье сойдет. Ой, а помнишь, еще в детстве был такой напиток ячменный – колосок? Мне даже нравился…
– Может, и был. Я в детстве молоко без добавок хлебал, прямо из-под козы. – Пожав плечами, Матвей первым отправился принимать утреннюю ванну.
– Точно. Нам нужна коза! – Евгения подскочила и тоже запрыгнула в бассейн с теплой водой. Блаженство… – С коровой забот больно много, и пастбищ тут нету. А коза – она и по скалам пролезет за пучком травы. Лучше две козы! Я сыр сварю. Помнишь, ты бухтел, когда меня с электрички по вечерам встречал? Я на курсы сыроварения ездила.
– Горшочек, не вари… – рассмеялся Матвей, обрызгивая размечтавшуюся женщину. – Хотя… нет, вари. А я пойду осмотрюсь, что тут можно из укреплений выстроить. Орлов бы нам дрессированных, как во «Властелине колец». И чтобы клевали этих тефлонцев прямо в их кастрюли!
– Ну, ты не хуже клюнешь, если что, – похвалила его Евгения. – А еще лучше плюнешь. Огнем. Только плюйся, пожалуйста, из укрытия, чтобы сетями не достали, ироды.
– Сеть меня очень смущает, – честно признался Матвей, крутя в руках юбку. Натягивать ее ему явно не хотелось.
– О, погоди, я вспомнила, как индусы одеваются! – глядя на мужчину, развеселилась Евгения. – Вполне себе шаровары выходят!
– Не, я лучше наш будильник пну, пусть мне штаны приличные принесет, если сам не догадался, – отмахнулся Матвей. – Шаровары я как-то не очень.
– Ну тоже вариант. – Женщина уже вытерлась куском найденного полотна, накинула нижнюю сорочку, переворошила все сено, прошлась вокруг бассейна и возмущенно всплеснула руками: – А кто мою сковородку спер? Безобразие… надо запретить им лазить в пещеру без разрешения!
Оставив Евгению ворчать и хозяйствовать, Матвей добрался до дыры и удовлетворенно хмыкнул. Догадливый шаман скинул ему вниз тюк с нормальной мужской одеждой – штаны, рубаха, портянки и что-то типа кожаных тапочек на шнуровке. Мокасины вроде.
Правда, надевать все это Матвей не стал, вылез в чем мать родила и, помахав рукой шаману, обернулся драконом. Прежде чем обдумывать защиту, надо было оценить масштабы владений.
Тропинка из ущелья вела в уютную долину, мимо которой Матвей пробегал на скорости авто, чтобы спасти Женьку. Тогда ему было не до любования красотами. Хотя долинка была очень даже ничего: зелененькая, с собственным озером, в которое впадала горная речка.
Ущельная тропинка, расширяясь, разделяла долину на две примерно равные части. Вот только вся красота – зеленый лесочек из мелких деревьев, поляна с сиренево-голубыми цветами, озеро и засеянное чем-то колосообразным поле достались одной деревне. А другой перепало близкое соседство с горцами, как про себя обозвал Матвей драконопоклонников. Поле, правда, и там имелось, хотя заметно меньше, как и россыпь кустарников. Но никаких полян и озер.
Потом тропа устремлялась в лес с ягодами, зверями, птицами и прочими радостями, включая тефлонцев.
Деревня горцев гордо возвышалась над долиной. И в нее, кстати, тоже стекала сверху тоненькая речушка. С зеленью все было сложнее, но как известно, и на камнях растут деревья. Вот и тут красовалось несколько особо упертых.
«Слева горы, справа горы, впереди… тефлон» – мысленно напевал Матвей, прикидывая, что, скорее всего, придется налаживать дружбу с низинниками.
Летать тефлонцы еще не научились, через горы в своих кастрюлях вряд ли полезут, так что надо будет вырыть ров, выстроить стену, и перекрыть дорогу в долину.
– Скоро будем все копать – отсюда и до обеда, – вернувшись, бодро объявил Матвей шаману после того, как обернулся в человека. – Жаль, у вас тут крокодилов не водится… Но ничего, подселим кого-нибудь. А сейчас пойдем в долину – договор заключать об охране заповедных мест с особо редкими особями.
Глава 30
Сковородка таки нашлась, правда, не в пещере, а в запасном селении, куда деревенские жители эвакуировались во время нападения консервов. Дорогу туда Евгения нашла только потому, что за ней прискакал Вик, за руку с какой-то мелкой девчонкой, на вид лет тринадцати, не больше.
Девчонка смотрела дерзко, ее короткие светлые косички торчали, словно рога у козы, и Вика она держала за руку крепко, будто опасалась, что тот выдернет ладонь и убежит.
Парень посматривал на нее с ласковой снисходительностью и широко улыбался.
– Тетя Женя, я помогать пришел! А это Брусничка. Она тут все знает.
– Вы мои умницы! – умилилась Евгения и на Брусничку посмотрела так же ласково, как на пацана. – У меня тут сковородка была… но куда-то делась.
– Это моя, – шмыгнула носом девчонка и наклонила голову, став еще больше похожа на бодливую козочку.
– Ага… и ты за ней лазила в пещеру?
– Ну и лазила, ну и что… у меня другой сковородки нету! Как мамка с папкой померли, так пришлось почти всю утварь раздать, чтоб запасы были на зиму мне и брату. А эта сломанная была, я сама починила!
– Угу… – Евгения мысленно сняла все претензии к кривой ручке и нечищенному чугуну. Понятное дело, мелкая без родителей с хозяйством справлялась как могла. – Ну, твоя так твоя. А где мне другую раздобыть, ты не знаешь?
– Знаю, – убедившись, что ругаться никто не собирается, Брусничка приободрилась, – на ярмарку надо. Но она только по осени. А пока можно пойти в деревню и сказать бабам, чтоб поделились! Вы же глас дракона, а не просто какая-то… пришлая.
Кажется, малышка не очень-то любила односельчанок. Больно уж злорадно посоветовала их раскулачить. Евгения отложила этот факт в памяти, пообещав себе разобраться позже. А в том, что разбираться придется, она не сомневалась. Им тут жить.
Эти люди, конечно, дикари. Невинных теток в низине ловили и дракону скармливали. Но других-то все равно нету. Придется воспитывать тех, что имеются.
Вот так она и оказалась в боковой долинке – узкой, неудобной и тесной. Изрытой землянками, словно крутой берег ласточкиными гнездами.
