Шрифт:
Закладка:
Оставив возле трупа пост, дежурный полицейский Уилльям Андерсон возвратился в здание Департамента полиции, откуда позвонил в офис окружного коронера Донахью и сообщил об обнаружении женского тела со следами насильственной смерти в подвале карандашной фабрики. Ведомство коронера принимало на себя проведение судебно-медицинской экспертизы и проводило предварительное расследование с целью выявления причин возбуждения уголовного расследования. Также ведомство коронера занималось организацией доставки тел умерших и убитых в морги.
После этого Андерсон попросил телефонистку центрального телефонного узла соединить его с домом управляющего карандашной фабрикой Лео Макса Франка. Впоследствии полицейский утверждал, что звонок этот имел место приблизительно в 3:30 ночи на воскресенье 27 апреля. Но в самом начале очерка мы не случайно сделали акцент на том, что время поступления телефонного звонка об обнаружении трупа разными полицейскими определялось по-разному — Андерсон считал, что Ньют Ли позвонил в 3 часа ночи, а сержант Доббс говорил о 03:25. Понятно, что если Доббс прав, то Андерсон никак не успевал съездить на фабрику, осмотреть там подвал, вернуться обратно, позвонить коронеру, а потом в 03:30 позвонить на домашний телефон Лео Франка. Поэтому либо прав был Андерсон, утверждая, будто ночной сторож сообщил об убийстве в 3 часа носи и тогда он через полчаса звонил домой Франку, либо упомянутый звонок имел место не в 03:30, а гораздо позже.
Почему это важно и почему на этом сейчас сделан акцент?
Да потому, что никто в доме Франка телефонную трубку не поднял. Это выглядело довольно странно, поскольку управляющий карандашной фабрикой проживал в одном доме с женою, её родителями и одной из старших сестёр жены. Сложно представить, чтобы в ночь с субботы на воскресенье 5-х взрослых людей одновременно не оказалось дома. Хотя… у богатых свои привычки, они могли уехать на какое-то мероприятие, скажем, игру в карты и там подзадержаться. Могло быть так?
Не теряя времени, полицейский позвонил двум почтенным джентльменам — Айзеку Хаасу (Isaak Haas) и Зигмунду Монтагу (Sigmund Montag). Первый являлся совладельцем NPCo, а второй — её казначеем. После переговоров с ними Андерсон ещё раз попросил телефонистку соединить его с домом Франка. Этот звонок имел место уже после 4 часов утра. Трубку снова никто не поднял. Оператор центрального телефонного узла Атланты сообщила полицейскому, что пыталась самостоятельно дозвониться по номеру Лео Франка и подавала сигнал целых 5 минут. По-видимому, дома действительно никого нет и потому не надо удивляться тому, что трубка не поднимается.
К 5 часам утра в здание полиции стали подходить сотрудники, заканчивавшие смену и те, кому только предстояло заступить на службу. Появился Джеймс Старнз (J. N. Starnes), один из сотрудников полиции, нёсший ночью службу в городе. Услыхав об обнаружении трупа на карандашной фабрике, он уточнил, оповещён ли управляющий, и услыхав отрицательный ответ, тут же схватился за телефон. Неожиданно трубку на другом конце провода подняли с Старнз услышал мужской голос. Узнав, что с ним разговаривает Лео Франк, полицейский предложил тому незамедлительно прибыть на фабрику, на что управляющий ответил, что ещё не завтракал. Старнз, проигнорировав столь странный в подобной ситуации ответ, настойчиво предложил послать за мистером Франком полицейскую автомашину. Старнз не говорил, что произошло, а Франк не спрашивал, он только спрашивал, где ночной сторож? Это был очень странный разговор, поскольку управляющий не проявил должного интереса к тому, что случилось на его предприятии в его отсутствие… А вдруг там произошёл ночью пожар и всё сгорело? Если полиция демонстрирует экстраординарное волнение, то как управляющий может не проявить интереса к тому, что послужило причиной этого волнения?!
Впрочем, в ту минуту никто из полицейских не сделал особенного акцента на этом довольно необычном разговоре. Поскольку приближалось время пересменки, Старнз не поехал к Лео Франку, вместо него к управляющему карандашной фабрикой отправились полицейские Уилльям Роджерс (W. W. Rogers) и Джон Блэк (John R. Black). Нам известны официальные показания обоих, данные впоследствии под присягой, они очень близки по содержанию и потому заслуживают доверия, имеет смысл сейчас процитировать самую существенную их часть, поскольку повествование это довольно любопытно.
Итак, слово Роджерсу: «Между пятью и пятью тридцатью я услышал, как мистер Старнз разговаривает по телефону. Я слышал его слова: «Если вы готовы приехать, я пошлю за вами автомобиль». Нам потребовалось 5 или 6 минут, чтобы добрать до резиденции мистера Франка на Ист-Джорджия авеню, дом 86. Со мною поехал мистер Блэк. Миссис Франк открыла дверь. На ней был толстый купальный халат. Мистер Блэк спросил, дома ли мистер Франк? Мистер Франк вошёл в холл через проём с гардинами. Он был одет по-уличному за исключением воротника, галстука, пальто и шляпы (…) Мистер Франк спросил мистера Блэка, не случилось ли чего-либо на заводе? Мистер Блэк не ответил. Тогда он спросил меня, что произошло на заводе? Я не ответил. Мистер Франк спросил: «Вам позвонил ночной сторож и что-то сообщил?» Тут мистер Блэк произнёс: «Мистер Франк, вам лучше одеться и разрешить нам отправиться на фабрику, дабы посмотреть, что же там произошло». На это мистер Франк ответил, что ему около 3-х часов ночи приснился сон, будто он слышал телефонный звонок. Мистер Блэк сказал миссис Франк что-то о виски в присутствии мистера Франка. Миссис Франк ответила, что её муж ещё не завтракал и мы позволили ему отправиться позавтракать. Я заметил мистеру Блэку, что и сам голоден. Мистер Франк предложил мне выпить чашечку кофе. Мистер Блэк как бы мимоходом заметил: «Думаю, глоток виски пойдёт ему на пользу», на что миссис Франк заметила, что не думает, что в доме есть виски. Казалось, что мистер Франк очень нервничает. Его вопросы были взволнованными. Я до того утра никогда не слышал его речь. Речь его изысканна, не груба. Он потирал руки, когда проходил в холл через гардины. Он быстро двигался. Он выглядел взволнованным. Он задавал вопросы в быстрой последовательности, но оставлял между вопросами достаточно времени для того, чтобы получить ответ»[8].
Обратите внимание на возникший разговор о «глотке виски» [речь идёт о приблизительно половине 6-го часа воскресного утра!] и небрежном замечании миссис Франк о том, что спиртного дома нет… неуважительно как-то звучит, правда? И очень неловко прозвучало
