– Парень! Чтоб я провалился, это же парень!

– Похоже, среди них вообще нет ни одной девушки! – с возмущением поддержал его Хельги. – Где этот гад корчмарь?!

– Что за шум, что? – Хозяин постоялого двора выглянул из-за портьеры. – Что случилось?

– Он еще спрашивает! Да тут же одни содомиты!

– Содомиты? – Филофей озадаченно заморгал глазами. – А вам что, не нравятся мальчики?

– Нет!!!

– Так чего же тогда вы сюда пришли?!

Они бросились из проклятого дома бегом, стараясь успеть в порт до наступления ночи. Ну, Евстафий, ну надо же так подставить! «Вам что, не нравятся мальчики?» Конечно, не нравятся, еще бы! Нам почему-то больше нравятся девочки. Такие вот извращенцы… Ну, пес с ним, с этим Мамоной и его притоном. Успеть бы до закрытия ворот – переночевать можно и на корабле, а уж завтра придумается что-нибудь…

Вот и форум Быка. «Компаньоны» рванули наперерез. Сейчас куда – направо, налево? Кажется, налево… Точно, налево… Вон оно, море! Гавань, склады, куртизанки, готовые отдаться за медный обол…

Нет, мы не нуждаемся в твоей любви, милая, больно уж ты страшна, да и вообще, мы уважаем старость.

Вот и последний причал. Прогнившие, скрипящие под ногами доски. Темная дышащая громадина – море, алчные кричащие чайки. «Гонец Гнева», пузатый. Уютный, родной… Надо же, еще не убрали сходни! Однако где же все?

– Вот они! Все трое! Попались!

Хельги оглянулся и вздрогнул: палуба была окружена вооруженными воинами. Многие целились в вернувшихся «компаньонов» из луков. Влипли!

Глава 9

Свидание

Она не казалась застенчивой, холодной и далекой. Так чудесно было обнимать ее, и она была такая ласковая и чудесная…

Эрнест Хемингуэй. «По ком звонит колокол»

Осень 873 г. Константинополь

Хельги положил руку на меч, искоса взглянул на своих – Никифор с Ирландцем держались спокойно. Эх, жаль, не видать воинов во главе с Твором. Что с ними? Может быть, бились, не щадя живота своего, и все пали смертью героев? Да, но где тогда кровь? И вообще, даже при свете луны на палубе не было заметно никаких повреждений. Наоборот – доски сияли чистотой, словно их не так давно выскоблили. Да и не походило все это на захват, слишком уж важно держался среди воинов высокий худой человек в дорогой мантии с вышитым изображением сцен из Священного Писания. Он был немолод, густобров, с бритым, словно у скопца, лицом и быстрым взглядом. Однако нет, не скопец, просто до синевы выбрит. Лицо надменное, строгое. Вовсе не такое, как у тех, кто немедленно жаждет крови. Да и воины не предпринимали никаких попыток напасть, просто встали полукругом.

– Долго же мы вас искали, торговцы, – с усмешкой произнес незнакомец. – Нехорошо.

– Что «нехорошо», уважаемый? – переспросил Хельги, уже понимая, что они попали совсем не в ту ловушку, о которой подумали. Князь повеселел: «торговцы» – это значило, что их миссия по-прежнему оставалась тайной.

Густобровый с деланым возмущением обернулся к стоящим за ним неприметным людишкам, больше всего похожим на писцов и прочую канцелярскую теребень.

– Надеюсь, это ваш корабль? – язвительно осведомился он. – Мы не ошиблись?

– Наш, – утвердительно кивнул Хельги. – А вы кто такие, позвольте узнать?

Густобровый надменно вздернул подбородок.

– Овидий Тселл, первый помощник эпарха!

Ага, значит, заместитель градоначальника, солидная шишка, все ясно… то есть ничего еще не ясно.

Хельги и, посмотрев на него, Ирландец с Никифором низенько, чуть ли не до самой палубы, поклонились. Помощник эпарха воспринял поклоны как должное и наконец-то соизволил снизойти до разъяснений.

– Раз вы признаете, что теперь это ваш корабль – «Гонец Гнева», не так ли? – тогда все гораздо проще, и совсем не требуется тащить вас в суд. – Овидий Тселл махнул воинам, и те убрали мечи в ножны.

– За что же в суд-то? – удивился Хельги, незаметно сделав знак Ирландцу с Никифором, чтоб пока помалкивали.

– Я вижу, ты иноземец, – усмехнулся чиновник, – и не знаешь наших законов, хотя и, живя в Сугдее, должен бы что-то знать об «Эклоге»… Поясняю специально для тебя и твоих, тоже, похоже, не очень-то сведущих в законодательстве компаньонов. – Овидий повысил голос и с нескрываемой насмешкой сообщил: – Этот корабль не так давно принадлежал некоему Михаилу Диаконису, злостно уклонявшемуся от уплаты налогов и задолжавшему в имперскую казну ровно тысячу триста шестьдесят восемь солидов и двенадцать денариев! И корабль этот – чему имеются свидетели – был описан у него за долги. Однако Диаконис, совершив беззаконие, самовольно увел его в море, теперь ясно куда – в Сугдею, где вам и продал, совершенно очевидно – вовсе не сообщив, что «де юре» это уже не его судно.

– Вот гад! – все же вставил словечко Ирландец.

– Помолчите, уважаемый. – Помощник эпарха недовольно передернул бровями. – Так вот, являясь представителем имперских властей и закона, учитывая вышеизложенное, объявляю данное судно конфискованным вместе с находящимися на нем товарами, выручка от которых будет пущена на покрытие судебных издержек.

– Каких таких издержек?

Овидий усмехнулся:

– Ох уж мне эти провинциалы, привыкли там у себя к полнейшему беззаконию! Что же, по-вашему, я, мои секретари и все эти воины на ночь глядя приперлись сюда бесплатно, удовольствия ради? Напрасно вы так полагаете.

– Не спорь, – шепнул на ухо Хельги Никифор. – Товар мы потом отсудим.

Князь пожал плечами.

– И что же нам теперь делать, уважаемый?

– А что хотите! – засмеялся чиновник. – К вам лично со стороны закона больше никаких претензий нет. Хотя, сказать по правде, можно было бы попытаться доказать, что вы действовали в сговоре с бывшим хозяином судна, но, учитывая ваше простодушие и презумпцию невиновности, ладно, считайтесь добросовестно заблуждавшимися покупателями.

– Так нам покинуть корабль?

– Таки придется!

– А люди? Где наша команда?

Овидий Тселл кивнул секретарю.

– Выпусти их, Калликий.

Секретарь проворно подбежал к двери, запиравшей помещение для команды.

– Вызнав о том, что хозяева судна отсутствуют, мы решили запереть матросов в трюме, от греха подальше, – пояснил чиновник.

Калликий вдруг подбежал к нему с крайне озадаченным видом и что-то быстро проговорил.

– Как – нет? – изумленно переспросил Овидий. – Какая дыра? А ну-ка глянем…

Помощник эпарха в сопровождении свиты и воинов, а также троих «компаньонов», коим никто не препятствовал, с интересом заглянули в трюм, осветив его ярко горящими факелами. Как и говорил секретарь, трюм был пуст, а в борту, чуть выше ватерлинии, зияла большая дыра.

– Ну, вот, – развел руками чиновник. – Убежали, причинив ущерб городскому имуществу. – Он грустно посмотрел на дыру