Шрифт:
Закладка:
В этот момент к полковнику с трудом протолкался какой-то сержант с красными от недосыпа глазами и вручил ему маленький листок бумаги. Тот прочитал содержимое записки и… смял её в кулаке. У Юджина засосало под ложечкой от неприятного предчувствия. Ситуация и так непростая а тут, похоже, ещё что-то случилось…
Болсом, справившись с собой, посмотрел на них и Питерсу показалось что он вдруг постарел на несколько лет. Боже, да что там стряслось⁈
— Джентльмены… У меня ещё одна неприятная новость. Немецкие танки и мотопехота предприняли неожиданную ночную атаку и ворвались на западные окраины Дюнкерка… — от этой вести Юджин невольно оцепенел. Как, впрочем, и большинство присутствующих. Офицеры начали переглядываться и шептаться. — Я не закончил! — громыхнул сталью голос полковника. — Сейчас в городе идёт бой. Все наличные силы и резервы командования брошены туда, потому что если город падёт то… это станет самым крупным поражением нашей армии за всю её историю! Естественно, такое развитие событий командование допустить никак не может! Для нас это значит что мы не получим ни единого солдата или танка в качестве подкрепления. Более того, у нас забирают все «Матильды II» и половину «Матильд I». Горючего у них как раз хватит чтобы доползти до Дюнкерка если слить топливо из неисправных машин. Что касается артиллерии… Противотанковых двухфунтовок у нас в наличии есть всего девять единиц… Из них забирают шесть. Авиации сказали не ждать, она вся задействована над городом чтобы не дать нацистам сорвать эвакуацию и накрывать пути снабжения немецких частей штурмующих Дюнкерк. Но есть и хорошие новости! Вчера днём к нам присоединились остатки зенитного дивизиона 12-й пехотной дивизии в количестве пяти орудий «Bofors». Им под силу наделать пару лишних дырок в немецких танках так что будем использовать их и в этом качестве. А в роли вишенки на торте — шесть двадцатипятифунтовых гаубиц. Пусть у артиллеристов остался неполный боекомплект но парни обещали стрелять до последнего снаряда. Они тоже могут бить по вражеским танкам прямой наводкой и сделать из них бифштекс с кровью по-германски. Тевтоны дорого заплатят за каждый метр этого городка… В общем, пусть у нас и задница, но прикрыта хоть чем-то! — с вымученной улыбкой закончил Болсом. — Есть вопросы, джентльмены?
— Сэр, разрешите? Лейтенант Карлтон. У моих бойцов мало боеприпасов, когда они станут заканчиваться то мы можем отойти? — спросил один из присутствующих. Юджин его не видел за спинами других офицеров но по голосу тот был очень молодой.
Полковник устало вздохнул и, не глядя на спросившего, глухо ответил:
— Можете, лейтенант. В таком случае можете. Но помните одно… Каждый час сопротивления тут даёт возможность нашим товарищам спокойно грузиться на корабли. Хорошенько это запомните!
— Сэр, а вы… вы останетесь с нами? — осторожно спросил ещё кто-то.
— Да, именно так! — металлическим голосом сказал Болсом. Сейчас он напоминал Юджину медведя которого грубо ткнули палкой. — А что, кто-то сомневается⁈
— Никак нет, сэр…
— Никто так не думал… — послышались возгласы от собравшихся офицеров.
Окружающие Питерса люди отводили глаза от полковника словно устыдившись своих тайных опасений. Кое у кого он увидел на лице такое явное облегчение что невольно скривился от стыда. Господи, до чего же дошло дело если британские офицеры могут нормально сражаться только чувствуя над собой твёрдое командование? Настоящий позор для старой доброй Англии… Веллингтон, наверное, в гробу вертится как на сковородке.
— Свободны, джентльмены… — услышал он напоследок голос Болсома и тоже вышел наружу…
…Потом был первый штурм бошей и рота лейтенанта Фелтона, державшая позиции на южной окраине города, перестала существовать как воинское подразделение. Отсюда было мало что видно из-за деревьев и другой густой растительности но сильная стрельба и рёв тяжёлых двигателей убедительно показали ему что подчинённым рыжего лейтенанта пришлось туго. Минут пятнадцать назад по улице мимо них пробежали на север восемь солдат, из них только трое с оружием, и снова стало тихо. Питерс успел крикнуть и спросить где их командир но они, похоже, оказались в такой панике что даже не услышали его. Все их мысли были написаны на искажённых от страха лицах — бежать, бежать со всех ног и плевать на всё! Бедняги удирали настолько быстро что даже не остановились для помощи одному из своих который был ранен в голень и отчаянно хромал вслед товарищам. Юджин хотел было приказать затащить его к себе но один из бойцов Барнса опередил его. Подставив плечо солдат помог стонущему раненому зайти к ним в дом и улица снова опустела. Что ж, теперь впереди них никого из союзников нет, остались только немцы. Юджин осторожно выглянул из окна и задержался взглядом на обгорелом корпусе легковушки раскорячившейся поперёк улицы. Там гуннов ждал небольшой сюрприз и он молил Бога чтобы проклятые нацисты получили его по назначению…
…А вот и они, ублюдки. Сначала показался танк. Серая прямоугольная коробка с тонким стволом орудия на приплюснутой башне с номером. Тихий рокот мотора звучал словно злобная овчарка предупреждающая о том чтобы не вздумали вставать на её пути. Выхлопной дым окутывал корму, узкая лента гусеницы деловито ползла на роликах… Потом показались немецкие пехотинцы по обеим сторонам дороги, идущие друг за другом. Автоматчики, пулемётчики, стрелки. И у всех на петлицах зловещие сдвоенные молнии на фоне обычной армейской формы. Впрочем, у некоторых вражеских солдат поверх кителей были надеты маскировочные пятнистые куртки, а шлемы обтянуты такой же тканью. Они крались осторожно, стараясь смотреть вперёд и по сторонам, без всяких признаков расслабленности. А сразу за танком появился высокий восьмиколёсный броневик с узким корпусом, вооружённый малокалиберной пушкой и пулемётом. Взгляд Юджина зацепился за номер и тактический знак вражеской боевой машины… «Ключ» красовался на разрисованном пятнами теле броневика. И те же самые буквы на номере, две чёртовы близняшки — SS. Возле башни была какая-то белая надпись сделанная высокими, колючими готическими буквами. Должно быть название машины, но по-немецки лейтенант не знал так что сразу забыл об этом.
Питерс сжал зубы от пришедшей неведомо откуда злости. Эсэсовцы… Самые ублюдочные нацисты из всех кто только есть у Гитлера. Он вспомнил что ему и другим офицерам рассказывали о них перед высадкой во Франции. Абсолютно беспринципные твари, готовые убить с особой жестокостью всех кто хоть немного усомнится в их фюрере.
