Так они и сделали, приняв еще одну предосторожность. Быстро осмотрев комнаты, Акбар Сингх обнаружил некоторое количество горючих жидкостей, оставшихся после уборки и ремонта старой гасиенды. Их он щедро разлил по большей части внутренних помещений. Выходя на улицу, сикх прихватил один из факелов. Оказавшись на безопасном расстоянии от входной двери, он предупредил остальных, зажёг факел и бросил его на веранду. Затем он повернулся и побежал, как будто демоны ада висели у него на хвосте. По правде говоря, он не был до конца уверен, что их не было. Присоединившись к остальным, Акбар повернулся и стал наблюдать за увеличивающимся пламенем. Рядом с ним Зарнак прошептал, как бы говоря сам с собой: «счастлив тот город ночью, чьи колдуны превратились в пепел!»

Перевод: А. Черепанов

Лин Картер

Алая жертва

Lin Carter «Red Offering», 1997

Рассказ, приведенный ниже, это выдержка из волнующей и окруженной многочисленными спорами брошюры «Таблички Занту», опубликованной в Сан-Франциско в 1916 году покойным профессором Гарольдом Хэдли Копеландом, содержащей шокирующий и предположительно сделанный им с оригинала Наакаль перевод странных надписей, выточенных на камнях, найденных в могиле доисторического шамана, обнаруженных злополучной экспедицией Копеланда-Эллингтона в Средней Азии (1913).

Повествование берется из Скрижали VII, Сторона 1, строки с 12 по 148.

С ранней юности я, Занту, считал себя приверженцем могучего Йтхогты, Мерзости из Бездны, и даже осмелился претендовать на самое высокое положение в том, что еще осталось от культа этой темной Божественности, на службе которому основатели моего дома некогда процветали и имели огромный престиж в стране Г`тхуу — самой северной из девяти областей, на которые разделен континент Му. Даже в эти жалкие последние дни, когда культ Йтхогты умирал, а мерзкий Гхатанотоа усилил своё влияние в стране, я упорно стремился достичь своей цели — воссесть на трон Иерофанта.

Мои амбиции были подпитаны некоторыми видениями и изречениями, которые наполняли мои сны в те ночи, когда Луна отсутствовала на небе, так с древних времен Йтхогта тревожит сны людей. Но не в человеческих силах передать словами Неописуемое, так же достаточно сказать, что более чем один раз в моей юности Призраки Тьмы появлялись в моем спящем мозгу, и я слышал голос, безбрежный и гулкий, но, тем не менее, более слабый, чем шепот, который повторял снова и снова эти грозные и загадочные слова, смысл которых я не мог разгадать в течение многих лет:

Ты должен принести Алую Жертву.

Ты должен принести Алую Жертву.

Ты должен принести Алую Жертву.

Но подробнее об этой загадке, которая преследовала мои юношеские сны, я расскажу немного позже.

Последний первосвященник моего ордена погиб невыразимые столетия назад, жертва безжалостных гонений тех, кто поклонялся Монстру на горе, ордена, уничтоженного соперничающими культами, чье существование, как они считали, было вызовом их теологическому превосходству. Трон Иерофанта таким образом был свободен, и не было претендентов, кто осмелился бы потребовать его. Мой путь казался ясным: но в таком запустении и беспорядке находился культ павшего Йтхогта, что я не знал, остался ли еще хоть кто-то обладающий полномочиями, кто мог бы поддержать мое требование.

Самым ценным и священным из тауматургических сокровищ Му в те дни был древний и давно потерянный талисман, известным людям, как Черная Печать. Когда-то давно этим сокровищем владел колдун Ираан, это — таинственный сигил, на котором начертаны Семь Потерянных Знаков Ужаса, что могли удержать принудительно любого Обитателя космоса или неведомых и безымянных регионов за его пределами. Если я завладею Черной Печатью Ираана, трон Иерофанта будет моим, потому что тогда я смогу вызвать самого бога, который сам ратифицирует мое требование.

* * *

Таким образом, когда мое обучение у мудрого Х`мога закончилось, я встал и вместе с моим младшим братом Кутом покинул земли, где был рожден, отправившись в те южные страны, которые некогда часто посещал могучий чародей. По правде говоря, мы были странной, неправильной парой, мой брат и я, — я был невзрачной внешности, в то время как Кут был высокий и с красивым лицом, он вызывал интерес у женщин, в то время как я нет. Мы не были лучшими друзьями, Кут захватил сердце девушки Йины, которую я страстно желал более всех молодых женщин Г`тхуу; тем не менее, мне требовались силы и мужество моего брата Кута, чтобы пройти через бесчисленные злоключения этого долгого путешествия, которое было сопряжено со смертельными опасностями, в то время как он хотел лишь осесть в винных магазинах южных городов и наслаждаться объятиями женщин.

Мы прошли ониксовые морские скалы Кхо, зыбкие пески Йлагх, которые мы пересекли с осторожностью, опасаясь ужасных Нугов. Вступив в центральную восточную провинцию Гхуа, мы обогнули черное озеро Кьягоф и обошли стороной печально известные горы, которые скрывают бездонный колодец Йюгуггон. В короткое время прошли через Черный Лес и вышли к Холмам Нингом в Час Песнопения Зеленых Химер, и, остановившись на вершине, смотрели вниз некоторое время на приземистые и монолитные башни Аглад-Дхо.

Из этого древнего города правят землями, расположенными дальше на юго-востоке, среди них Йиш и Кнан, а так же в этом старом мегаполисе непоколебимо стоит еще самый древний из всех земных храмов Шуб-Ниггурат, Великой Матери. Да, именно из этого самого храма вечность назад безрассудный T'йог начал свои бесплодные поиски, пытаясь ограничить на все времена устрашающую мощь Гхатанотоа.

Таким образом, мы спустились в древний город и сняли комнаты на постоялом дворе, и в то время как мой высокий брат с важным видом отправился заглушать свою жажду вином и утолять другие низменные мужские желания плотью танцующих девушек, я устремился в архивы храма. В святилищах Нуга и Йеба обнаружил я множество редких фолиантов и трактатов, но ни в одном из них не нашел записей о жизни колдуна Ираана или о Черной Печати. Но под медными куполами храма Шуб-Ниггурат я обнаружил полную копию «Записей Йгота», где знаменитый колдун, ученик Ираана, описывал многие вещи, не известные до сих пор мне, относительно последних дней своего хозяина, открыв даже секрет места его погребения, — его гробница была расположена посреди пустоши Вур. Страшное волнение захватило мое сердце, когда я прочитал те слова, что раскрыли тайну, которую я так