— А ты откуда знаешь?

— Я рассказала, — отводя взгляд мнётся Катя. — То есть показала. То есть пока ты спал, я скопировала твою память. Это нужно было для доклада. А потом вот…

— Ладно… Кхем. Давайте…

— Подожди, — останавливает меня Гурьев. — Выпить успеем. Короче, мы тут с девчатами скинулись. Решили… Ну, ты командира с того света вытащил. И мы… Да блин, не умею я красиво говорить. Держи, от нас, от спецотряда «Ликвидаторы.»

С этими словами Гурьев подаёт мне коробку. Срываю ленточки, открываю и достаю ключи. Смотрю на Максима…

— Микроавтобус, хороший. Вам, всей семьёй на дачу ездить.

— Спасибо, — покрутив на пальце ключи улыбаюсь. — Жду вас всех на свадьбу.

— Хех, мы такого точно не упустим, — усмехается Гурьев поднимает стакан и выдохнув кричит. — За Скворца! За нашего боевого товарища, друга и… Маленького героя. Ура!

Выпиваем, вместо закуски целую девушек. Вижу что Морозова стесняется, подтягиваю её и целую в губы. Ссаживаю Лену, встаю и целую Глашу. Сажусь… Место у меня на коленях занимает Маша Иванова. Начинаются разговоры из которых теперь уже я узнаю много нового, интересного и даже потрясающего.

Звездами вечера становятся Сидор, Самуил, Тихонов, директор школы и Васька Савин, он же прокурор города которого почему-то сегодня нет. Отцы, едва придя в себя после газовой атаки в ресторане, цепляют Палыча и несутся на дачу. Вооружаются, Сидор откапывает в подвале тройку ППШ, патроны, связку гранат и винтовку. В таком виде родители и директор, рвутся в зону, однако по пути их перехватывает начальник милиции с частью отряда «Рысей.» Однако, уложив десяток спецназовцев, отцы уходят. Только уговорами начальника милиции останавливаются и ждут. Ждут возле зоны. Отправить троих четверых старых солдат, отцов и директора школы домой не получается. К ним приходит Василий Савин, старый товарищ и заодно прокурор Лазаревска. Вот как раз он и выступает заводилой. И тут начинается. Связав Руденко и уложив ещё пару бойцов, они рвутся в бой. Наводят в лесу шороха и успевают как раз во время.

За такое, прям гордость берёт. Вот прям как Женька надуться готов. Но впечатляет всё же не это, а то какую наглость имеет белое братство. И то, сколько у них пособников.

Противовесом им, наше КГБ. И тут… Размотать белое братство, они смогли бы с лёгкостью. Они повылезали, спалились. Но Катюша решила не уничтожать, а брать лидеров. Пока мы возились и занимались своими делами, она следила за нами и за ними. Через камеры и всегда следующих за нами спецназовцев. Она используя способности напрямую подключалась ко мне, к членам братства, к прохожим. Она защищая нас, руководила операцией, управляла, как дирижёр управляет оркестром и отводила от нас серьёзную опасность. Она вовремя, а иногда даже на шаг вперёд думала и действовала. Например пляж. Там не должно было быть никакого мордобоя. Как рассказывает Катя, меня должны были подставить. И подставить должен был Жилин. Его, менталисты братства просто привели на пляж, к нам. И там он должен был бросится на меня, получить в рыло и благополучно сдохнуть. От чего на меня посыпались бы все шишки. Меня бы повязали, репутация бы рухнула, весь город, с помощью братства, ополчился бы на меня. И тогда, белые братья явились бы и спасли всего такого расстроенного меня.

Но всё пошло не по плану. На меня, что удивительно, внушение не подействовало, Жилин быстро сдулся и по приказу братства в дело вступил удачно отдыхающий на пляже товарищ Евсеев. Который, раз воздействие меня не берёт, должен был не оторвать мне голову, а отправить в больницу, откуда меня в последствии украли бы. Помощь в виде Глаши и Макса, спектакль, разборки, организовала уже Катя. И вроде бы в действиях братства полнейший идиотизм. Но, кураторам за океаном и сумасшедшей одноглазой старухе которая всем этим и руководила, всё нравилось. Лидеры ячеек же…

Обычные люди которым внушили их значимость и наделили мнимой властью. Там, за порталом, их бы ждал концлагерь, как и меня. Потому что для них, мы все, не более чем скот. Унтерменши невзначай открывшие арданиум и создавшие супероружие. Поганые коммунисты, которых надо направить на путь истинный и дать демократию.

Противно. В голове не укладывается как мы, люди, являясь одним видом, ставим себя выше других. Как делим себя на худших и лучших. Как… Видимо, это в природе человека. Но…

— Потанцуем? — взяв меня за руку

улыбается Нестерова и не дожидаясь ответа утаскивает в зал.

— Я не против. А ты…

— Сама в шоке. Прибыла из командировки. А тут у вас такое… Ну я и в больницу. Не волнуйся, всё хорошо. Меня приняли. А ты…

— А я… Ну, знаешь. Я рад. Как за себя, так и за тебя. Мне выпал приз, в виде очаровательной рыжей девушки с большими зелёными глазами. А ты… Ты дождалась. Полвека ожидания, это поступок.