И тут Василиса берет наручники и заводит мои руки назад.

Что?! Удивленно смотрю на нее.

– Мне так будет спокойнее, – отвечает она на мой немой вопрос во взгляде. – Ты же хочешь, чтобы я сделала это? Давид?

Медленно проводит языком по верхней губе. И глухой стон вырывается из меня. Откидываюсь на подушку и позволяю ей пристегнуть себя.

Как только раздается щелчок замка, я немного прихожу в себя. Мать твою, я только что позволил ей пристегнуть себя! Зачем, Давид?

Хотя, ладно, пусть попробует сама. Для первого минета самое то. Потом я покажу ей, как люблю я.

А люблю я сам руководить этим процессом. Стягивать волосы на затылке и глубоко засаживать. До слез. До хрипа. Сука. Как же яйца ноют от предвкушения. Как будто и не трахнул ее только что.

– Давай, зайка, – опять говорю я в нетерпении и наблюдаю за ней, тяжело дыша.

Василиса сидит рядом и смотрит на меня своими невинными глазками. Проводит пальцем по моему лицу. Выводит контуры носа, подбородка, губ.

– Красивый ты, Давид, – вздыхает.

Я в нетерпении стряхиваю ее палец со своего лица. Мне не до комплиментов.

Василиса улыбается и кладет уже обе руки мне на грудь. Вырисовывает круги, обводит соски.

– Зайка, – выдыхаю я, – ниже. Запомни: если решила делать минет, вот это все лишнее. Мужчина ждет, когда ты займешься главным. Без этих комплиментов и поглаживаний.

Красноречиво показываю ей взглядом на член. Он уже опять стоит так, что головка касается живота.

– Ну, Давид, – тянет Василиса, – я же никогда. Можно мне посмотреть?

И с этими словами она ведет руку ниже. Еще ниже. Двумя пальчиками аккуратно обхватывает член и качает его из стороны в сторону.

– Какой тяжелый, – восклицает, внимательно рассматривая его.

Господи! Запрокидываю голову и закатываю глаза. Она невыносима. Надо было, все-таки, самому насадить ее ротик на член.

Потом вдруг чувствую ее тоненький пальчик на стволе. Она скользит им по надутым венам, повторяя затейливый рисунок. Снизу вверх. И останавливается у самой головки. Обхватывает ладонью ствол и большим пальцем кружит по головке.

Сука. Это выше моих сил. Дергаю руками и Василиса замирает. Испуганно смотрит. Но, убедившись, что мне не выбраться, опять водит пальцем.

– Зайка, – прошу я.

– Ой, а они двигаются! – вдруг восклицает она и показывает на мои яйца.

Да, они готовы сами подпрыгнуть к ее подбородку. До того она меня довела.

– А можно их тоже потрогать? – спрашивает, невинно хлопая глазами.

Стискиваю зубы от злости, но киваю.

И тогда она делает то, что ее больше доводит меня, – нежно пальчиками начинает перекатывать яйца на своей ладони.

Из меня вырывается хриплый стон. Я быстро разворачиваюсь и зажимаю Василису у себя между ног. Хотя бы ногами удерживаю ее.

– Нагибайся! – хриплю из последних сил. – В рот бери!

А она в ответ лишь улыбается и качает член, держа его опять двумя пальцами.

– Зайка, – уже прошу я.

Сука. Ответит мне за это унижение. До горла вставлю. Чтобы задыхалась.

– Расстегни меня, – стараюсь быть очень милым. – Я покажу тебе, как надо. Тебе понравится. Сделаешь, как я скажу, и еще кончишь. И ни один раз. Давай, зайка, возьми ключик.

Я говорю это все медленно, стараясь улыбаться.

Василиса улыбается в ответ. Давай, маленькая, освободи меня и я покажу тебе, как играться с большими дядями.

Но вместо этого она опять обхватывает пальцами мои яйца и вдруг резко сжимает их.

– Твою мать! – вырывается у меня и словно искры из глаз. – Ты что творишь?! Василиса!

– Знаешь, что, Давид? – Василиса легко скидывает с себя мои ноги, потому что после такого моя хватка ослабевает. – Мне надоели твои игры!

Встает и начинает одеваться.

– Куда?! – восклицаю я, все еще ощущая покалывающую боль в паху.

– Я ухожу, – спокойно говорит она, уже одевшись и оглядывая комнату в поисках чего-то еще.

Поднимает мои брюки и достает кошелек.

– Эй! – возмущаюсь я. – Положи на место! Сейчас же!

– Прости, Давидик, – говорит, не глядя на меня. – Ты оставил меня без копейки, хотя обещал полное содержание. Я много не возьму. Только на первое время. Не волнуйся. Вычтешь это потом из моего вознаграждения по договору.

Отсчитывает купюры и кладет кошелек на место.

– Так, – по-деловому оглядывает комнату еще раз. – Кажется все.

– Стой! – дергаю руками. – А я?!

– А ты? – смотрит на меня, приподняв бровь. – У тебя вон, целый пакет игрушек. Скучать точно не будешь.

– Знаешь, что я с тобой сделаю?! – рычу я. – Ну-ка, быстро! Отстегни меня! Василиса! Не доводи!

– Ой, а что это с ним? – говорит слишком ласково, показывая на мой член.

Ну да, я же зол, а не возбужден. Член обмяк и лежит на боку.

– Ненадолго его хватило, – вздыхает, наигранно сокрушаясь, эта маленькая стерва. – Ну, ничего, там вот, – показывает теперь уже на пакет, – есть что-то для мышц. Как знал, купил. Да, Давид?

Усмехается уголком губ.

– Сука! – рычу я. – Я тебя…

– Ладно, пойду я, – не дает мне договорить. – Помечтай тут без меня.

Берет сумку. Смотрит на меня. Потом подходит, просовывает пальчик под член и подкидывает его.

– Василиса, – опять мягко прошу я. – Ты же не бросишь меня. Вот так. Я же умру.

– Не переживай. Завтра с утра маме твоей напишу, чтобы заехала навестить сыночка.

– Дура! – опять срываюсь. – Только попробуй!

– Ну, хорошо, – пожимает плечами. – Лежи так.

Потом, нагло глядя мне в глаза, приставляет ко рту свой указательный палец, обхватывает его губами и медленно тянет наружу.

– Сука, – рычу я, чувствуя, как дергается член в ответ на это ее движение.

– Пока, дорогой, – мило улыбается она, разворачивается. И уходит!

Я лишь матерюсь ей в спину. А она даже не оборачивается.

Стерва! Она же ушла! Серьезно ушла! Слышу звук захлопывающейся двери.

В бессилии падаю на кровать.

Сука! Найду и поймаю! Клянусь!

Немного успокоившись, оглядываясь в поисках хоть чего-то, что сможет помочь мне.

Телефон далеко.

Ключ – еще дальше. В бессилии бью о перекладину наручниками.

Развела, сучка, как лоха! Совсем мне мозги затрахала! Стерва мелкая! Ну, подожди!