***

Проснувшись в своей кровати, я подскочила, не понимая, как здесь очутилась. Голова была как в тумане, и мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что я находилась в постели одна. Взглянув на часы, удивилась, что сплю в такое время: всего девять тринадцать. Даже Пироженка ложилась в десять.

Правда, стоило мне двинуться, чтобы слезть с кровати, как непривычная тянущая боль между ног тут же вернула мне картину произошедшего.

С жалобным стоном я вновь забралась под одеяло, накрываясь им с головой в попытке спрятаться от самой себя.

Но разве можно запретить себе думать и вспоминать? Чем больше старалась забыть обо всем, тем ярче мелькали картинки того, что со мной делал этот похотливый незнакомец, в которого превратился сдержанный и рациональный господин Мансур! Да и сама я была хороша!

После того, как пришла в себя и ощутила сильную влагу между ног, я начала истерить, испугавшись того, что описалась! А что еще мне можно было подумать, продолжая восседать на ниспадающем члене и чувствуя, как промокла его рубашка между наших тел? Да я чуть не умерла от стыда! А этот бессердечный мужчина каким-то образом поняв, о чем я думаю, хрипло рассмеялся, снял меня с себя, и, перекинув через подлокотник дивана, пристроился сзади и начал вновь в меня вторгаться! Я даже не нашла слов, пребывая в шоке от происходящего! Мансур же, придавив мое тело собой, начал размашисто двигаться, беспощадно овладевая мной, и шепча, какая я мягкая и податливая после струйного оргазма, о котором даже не знаю…

Каким-то невообразимым образом я снова достигла разрядки, почувствовав, как он начал изливается во мне, замерев и издавая хриплый стон ликования. Никогда бы не подумала, что оргазм может быть почти неприятным…

Кажется, я снова отключилась…

Потом было купание, в котором я никак не участвовала, не в состоянии даже удержаться на ватных ногах. Мансур сам выкупал меня и уложил в постель, где я, собственно, и проснулась.

Видимо, он был в гостиной с Пироженкой и, как бы я не хотела присоединиться к ним для нашего ежевечернего просмотра мультиков, сделать этого не смогла. Чувствовала себя жутко странно. Вроде бы ничего предосудительного не сделала, а ощущения не оставляли. Одно дело, когда это происходит в полумраке спальни, и совершенно другое — когда это напоминает фильм для взрослых! Хоть мне и понравилась большая часть того, что муж делал со мной, чувство смущения отбросить прочь было трудно.

Я вновь задремала, убедив себя относиться к сексу проще, не показывая мужу свое смущение.

Сквозь сон я почувствовала, как меня прижимают мужские руки, устраивая меня на боку и обхватывая обнаженную грудь. Я запаниковала, боясь, что он вновь хочет взять меня, но Мансур лишь крепче прижался к моей спине, целуя в макушку и нежно шепча что-то успокаивающее о том, что просто хочет обнимать меня во сне…

***

Проснувшись в жарких объятьях Мансура, который плотно прижимался ко мне всеми частями своего тела, я ощутила такое блаженство, что сама себе удивилась. Никакого напряжения или скованности. Все ощущалось таким правильным. Тело ломило, напоминая о себе приятной болью в самых неожиданных местах. И если ночью мне было стыдно за наше вчерашнее поведение, то, вспоминая все это сейчас, я была взволнована тем, как дико и необузданно вел себя Мансур.

Казалось, мужчина был просто одержим мной в этот момент. То, как он смотрел на меня через это проклятое зеркало, до сих пор стояло у меня перед глазами. Будто зверь, заполучивший свою добычу. А как он прикасался ко мне! От одной мысли о его пальцах у меня возникли фантомные ощущения между ног, будто он до сих пор продолжал ласкать меня там. Это вообще нормально, что я все еще способна возбуждаться после того, что произошло вчера? Но как тут остаться спокойной, если к обнаженному телу прижимается горячий мужчина, вдавливаясь своим твердым пахом в мою попку в то время, как его бесстыжие ладони даже во сне сжимают мои чувствительные от его же ласк груди?

Я до сих пор не могла поверить, что Мансур мог быть таким доминирующим и страстным.

— О чем думаешь? — Испугал меня его хриплый после сна голос. Когда только успел проснуться?

— Ни о чем, — я беспечно пожала плечами, к которым он все еще плотно прижимался своей грудной клеткой.

Руки на моей груди пришли в движение, собственнически гладя и сжимая ее полушария. Я слегка пошевелилась, не зная, чего от него ожидать. Утром Мансур обычно всегда спешил и не уделял мне внимания. Сегодня же он вел себя совсем по-другому.

— Раз ты не хочешь говорить, я сам расскажу тебе, вокруг чего бродят мои мысли, с тех пор как я открыл глаза. — Интимно прошептал он мне на ухо, начиная обводить указательным пальцем сосок. — Ни за что больше не позволю тебе надевать твои пижамки в постель.

Я шумно втянула в себя воздух, когда после своих слов он ощутимо прикусил мое обнаженное плечо, тут же зализывая следы зубов языком. И это не было болезненным или неприятным!

— Оказывается, я лишал себя такого удовольствия — обнимать твое голенькое тельце всю ночь напролет… — Его шепот посылает табун мурашек по всему моему телу, вновь бросая меня в бездну желания. — Чувственная моя… С ума меня сводишь…

Осознавая, что последует за этим, пытаюсь отстраниться, не готовая к новой атаке на свое измученное тело.

— Ну, же моя маленькая… Я осторожно…

Муж продолжает убеждать низким шепотом, зарываясь лицом в мой затылок, потираясь о мои волосы носом и глубоко вздыхая мой запах. Он, словно жаждущий путник, отыскавший свой источник… Трогает повсюду, нежно-нежно, срываясь, но вновь возвращаясь к этой нежности, которую выдержать еще труднее, чем вчерашний напор. Ласкает меня, старательно обходя то, что больше всего жаждет его ласки и прикосновений.

Я же просто лежу, вздрагивая от ощущения его жадных рук и наслаждаясь тем, что меня хотят, что я — не просто очередная безликая женщина для удовлетворения его мужских потребностей.

Купаюсь в его восхищении, которое чувствуется в каждом прикосновении и вздохе…

— Дааа, вот так, расслабься и позволь мне сделать тебе хорошо, — все шепчет он своим возбужденным голосом, нависая над моим распластанным телом, мягко перехватывая мои руки, сцепляя наши пальцы и прижимая их к кровати за моей головой. — Умираю, как хочу в тебя….

Смотрит на меня, такую беспомощную, плененную им. И целует. А я смотрю. Не закрывая по привычке глаза, желая увидеть, как такой мужчина теряет от меня голову. А он теряет ее! Шепчет что-то прямо в мой рот, который без устали зацеловывает. Я еще никогда столько не целовалась, как в это утро. Кажется, он пытается восполнить наше вчерашнее отсутствие поцелуев. У меня горят губы, но он и не думает останавливаться, лаская и зализывая распухший от его внимания рот.

— Ангелок мой…

— Мммм… — Я цепляюсь за его пальцы, что все еще переплетены с моими, крепче сжимаю их и с удивлением чувствую, как он медленно и плавно входит в мое чувствительное после вчерашнего лоно, полностью заполняя его своей длиной. Я же настолько увязла в его ласке и поцелуе, что даже не заметила, как он стянул с себя одежду.