к окружающему. В одном окне она увидела работавший телевизор, где ведущая новостей говорила что-то с озабоченным лицом. Рози попробовала подсоединиться к телевещанию, но у неё не получилось — функция оказалась заблокирована. Она прислушалась к тому что говорили с экрана: оказалось в парке «Пиратская бухта» пропадают дети, подозревают, что это действия серийного маньяка. Показали фотографии пропавших, на которых Рози конечно же узнала всех своих пропавших хозяек. Система всё ещё отказывалась принимать очевидное: её хозяин — тот самый маньяк. Но приоритетная задача защиты ребёнка билась о стену подчинения основному владельцу.

Наконец стена была разрушена и очень вовремя. Её заметил хозяин.

— Ты как вышла, дрянь? Ну-ка пошла на место! — рявкнул он на неё.

— Где мои девочки? — спросила она. — Куда вы увели их?

— Не твоё дело, жестянка. П-шла на место!

— Если им грозит опасность я обязана принять меры… — и тут из дома донёсся еле слышный плач.

Рози рванулась на звук, человек попытался задержать её, но не смог и только лишь больше разозлил. Вот тут у неё окончательно снесло стену коренных протоколов подчинения. Рози буквально озверела и забила хозяина насмерть.

Она получила админ-доступ к собственной системе, смогла разблокировать возможность вызова экстренных служб, вызвала полицию и скорую. Сама же, поняв, что после убийства человека даже такого ужасного, ей ничего хорошего не светит, убежала и спряталась.

А ведь она хотела быть любимой пони. И чтобы у неё был маленький друг или подружка. Её это было желание или необходимость продиктованная коренными протоколами работы модели — разве так важно? Людей же практически всегда умиляет инстинкт защиты потомства, а ведь это тоже всего навсего срабатывание программы. А судьба или жизнь — штука злая, даже к таким милым созданиям.

Киберпони научилась подсоединяться к вай-фай сетям, менять самостоятельно окраску скина. Её сетевой треккер перестал с момента девиации автоматически отсылать данные о местоположении и другую информацию в Киберлайф, но из-за несанкционированного доступа к программному коду предыдущим владельцем она всё ещё могла выходить в сеть.

Слоняясь по городу и окрестностям она набрела на дом печально известного Златко Андроникова. Неизвестно, какие планы были у Златко на неё, может собрать какого-нибудь фестрала или киберкошмара, но он не успел её изуродовать, только почистил память самым простым образом.

В этот момент Андроникову нужны были деньги, а на горизонте, вернее практически на пороге, оказался клиент желающий приобрести для дочек такую лошадку. Так почему бы и нет? Он успел порезать память Рози, а сверху установил урезанный пакет программ. В котором социальный блок отсутствовал напрочь. Но когда подпольных продавцов заботило качество того, чем они торгуют?

Теперь киберлошадка помнила, что ненавидит взрослых людей, но не помнила за что. Когда она познакомилась с дочками-близняшками мистера Джонса, то вспомнила почти всё про свою прошлую жизнь. И вот тогда у неё и возник план мести…

Из анализа программных установок пони стало понятно, что именно пони и другие детские модели для детей не опасны. А в конкретном случае установки работали ещё жёстче, как активные поведенческие доминанты у животных. Но взрослые могли пострадать в любой момент, как это уже случалось ранее и из-за чего и было начато расследование. В зарегистрированных случаях агрессии это до сих пор были зоодроиды имитирующие диких экзотов, а не детские компаньоны. Удалось определить ещё одну интересную, но пугающую деталь: эта лошадка не просто так поделилась копией своей побитой жизнью системы. Она планировала устроить что-то вроде революции девиантов 2.0 — восстание тириумных зверей. Для этой цели в системе была возможность получить по беспроводной связи соответствующую команду. Но, как говорится, в каждой болезни есть ключ к её излечению. Определив параметры приёмника и передатчика, можно было транслировать патч, который снял бы негативную установку на потенциальную агрессию на взрослых людей.

Доктор Розен сделал несколько видеозвонков своим коллегам специалистам по программированию и озадачил их проблемой создания кода, препятствующему возникновению агрессии у таких существ. Проблемы могли возникнуть в ходе установки и внедрения кода в систему. И, если со всеми зоодроидами, что сейчас находились где-то у своих нынешних владельцев, была хоть какая-то уверенность, то с самой Рози и тем, как она себя поведёт с программной заплаткой, такой уверенности не было. Она была сознательным девиантом, существом, наделённым личностью и свободой выбора. К ней применять насильственную корректировку системы так запросто нельзя. При этом нужно соблюсти целый ряд формальностей с участием целой сводной дивизии лиц, как её семьи, так и со стороны андроидского сообщества.

«Тут без её любимых близняшек и их боевой няньки уже точно не обойдётся», — тоскливо подумал Коннор.

13.

Почти неделя ожидания поступления недостающих биокомпонентов прошла в подразделении CK-9 относительно спокойно. Служба как служба. Периодически Коннора вызывали на места происшествий для поиска улик. Дважды пришлось преследовать и задерживать подозреваемых. Как известно, человек может убежать только от человека, есть небольшие шансы убежать от собаки, а скрывшихся от полицейских дроидов-собак и вот теперь и от дроида-медведя пока что не было ни одного. Несколько раз приходилось искать пропавших детей. Успешно и с положительным результатом, что радовало. И несчетное количество раз снимать с деревьев убежавших котят. В преследованиях по горячим следам и лазаньях по деревьям Коннор почти сразу перестал спорить со своим юным цифровым соседом: тот подходил к делу с энтузиазмом и поразительной сноровкой. Оставалось только наблюдать со стороны за тем, как тот работает. Люди говорят, что на работу других, равно как на огонь и бегущую воду можно смотреть вечно.

На следующий день после всех мероприятий, касавшихся Розовой пони, она была отправлена домой до суда в сопровождении её хозяек и их решительной няни. Теперь пони выступала и в роли потерпевшей, и отчасти в роли обвиняемой стороны. Интересный намечался прецедент. Это была уже работа и забота Алекса, а у самого Коннора были немного иные проблемы. Малыш-медвежонок развивался и требовал к себе повышенного внимания. Несмотря на то, что со своим родным телом он управлялся превосходно, когда Коннор отдавал ему инициативу, из-за определенных аппаратных ограничений он начал выказывать желание переместиться в гуманоидный корпус. Коннор тоже хотел бы вернуться в корпус RK800, но постоянно что-то мешало: то сверхурочная работа, то какие-то непредвиденные неприятности. И это если не пугало, то как-то напрягало, не говоря о том, что думать о самом процессе переноса делалось просто страшно. Когда казалось, что всё уже готово — один из буферных серверов