за ужином рассказал нам про ваш разговор. И тут я вспомнил! Вспомнил, что полгода назад Титов летал на симпозиум в Анверпен. Вернулся оттуда злой и неразговорчивый. Все сетовал, что тамошние врачи получают зарплаты в десять раз больше, чем у нас, в России. Ну я и смекнул, в чем дело. Позвонил своему другу в авиакомпанию. Попросил помочь. Он быстренько нашел в базе данных, что Титов М. И. летит совсем не в Саратов, а в Антверпен. Это укрепило меня в мысли, что он и есть похититель лекарства. А что? Неплохой способ подзаработать деньжат перед поездкой. Очевидно, все это время он искал, где бы повыгоднее продать лекарство, и нашел. Обыскивать на проходной его бы никто уже не стал – прошла целая неделя. Сбагрил бы ампулы, и сразу в самолет. Ищи-свищи. Правда, мне бы в голову не пришло насчет картины и тайника в стене.

– Это Ирке скажи спасибо, – засмеялся Гришаня. – Если бы не ее идея с переменой картин, я бы тоже не подумал на твоего Титова.

– Какие вы у меня молодцы! – улыбнулся Сергей Павлович. – Слава богу, что не нужно вести следствие и всех подозревать. И дети теперь быстро поправятся. А тебя мы сейчас уложим спать, а завтра, так и быть, заберем домой. – С этими словами Кравцов-старший взял Кравцова-младшего за здоровую руку и повел в палату.

Заключение

Прошла неделя. Наступил апрель. На улице ярко светило солнце. Снег почти весь растаял. Нина, Марина и Лида, тепло одетые, гуляли в больничном дворе вместе с Гришаней. Рядом с ними крутился Васька. Высоких деревьев поблизости не было, так что за его поведение можно было не опасаться.

Ира и Алка продолжали ходить на репетиции в театр «Открытие». Росреестр зарегистрировал продажу Настиной комнаты, и она отдала часть денег своему жениху. Яновский заплатил за аренду на полгода вперед, и теперь можно было спать спокойно, а там, глядишь, и спонсоры найдутся, чтобы помочь театру встать на ноги. Алка с удовольствием играла миледи Винтер, а после репетиций ходила гулять с Андреем Перепелкиным, оказавшимся очень славным парнем. Ира блистала в роли Констанции и рисовала портреты всех юных артистов, а заодно костюмеров и балетмейстеров.

Артем упросил отца раз в неделю брать его с собой в больницу, чтобы он мог выполнять там разную подсобную работу и набираться опыта. Коля… Коля написал свой первый детектив. Назывался он «Дело о пропавших ампулах», и главным героем там выступал маленький мальчик Миша.

Ну а Максим Ильич Титов не поехал ни в Саратов, ни тем более в Антверпен. Он сидит в СИЗО в ожидании суда, и это более чем справедливо. Хотя, конечно, жалко, что больница лишилась первоклассного хирурга.

Проклятье Снегурочки

1

– Мам, а ты мне мандалины купишь? – Маленький Димка задрал белокурую головку и вопросительно посмотрел на Аглаю.

Та улыбнулась сыну.

– Котик, тебе нельзя мандарины. У тебя от них аллергия. Я лучше вместо них бананы куплю.

– А толтик? Шоколадный.

– И тортик куплю. И конфет. И еще много-много всего. Папа нам денежек оставил, чтобы мы без него могли хорошо встретить Новый год.

При слове «папа» Димкины голубые глаза заволокло грустью.

– А почему папа уехал? Он нас не любит больше?

– Что ты, дурачок! – Аглая подхватила сына на руки и поцеловала в пухлую, как у ангела, щеку. – Еще как любит. Просто у него работа. Командировка. Он строит большой-пребольшой дом. Там будет много магазинов и кафе, детская площадка и даже каток. Это называется развлекательный центр.

– Я тоже хочу на детскую площадку, – заканючил Димка.

– Мы обязательно пойдем туда, милый. Вот папа приедет через две недели, и мы все вместе пойдем гулять. Купим тебе мороженое, покатаем на электромобиле.

Аглая видела, что Димка успокаивается. Он вообще был послушным и отходчивым. Она спустила малыша на пол и надела пальто.

– Так, Диман, слушай внимательно. Сейчас к тебе придет тетя Зоя, она побудет с тобой, пока я хожу по магазинам. Вы с ней наряжайте елку. Игрушки в коробке на столе. Слушайся, пожалуйста, а то она больше не придет. Хорошо?

– Холосо. – Димка кивнул и подошел к молоденькой зеленой елочке, стоящей в углу. От нее шел восхитительный аромат. – Мам, а Дедушка Молоз ко мне плидет?

– Дедушка Мороз? – Аглая на мгновение задумалась.

С этой суетой, с внезапной Витькиной командировкой, поспешными сборами и проводами она совершенно забыла про Деда Мороза. Конечно, Димка еще совсем пацаненок, ему только пять, и Дед Мороз ему просто необходим. Но она разрывается на части, одна, с малышом.

Мать с отцом еще позавчера уехали на дачу. Ждали к себе Аглаю с мужем и сыном, но тут Виктора срочно вызвали ни больше ни меньше как в Магадан. На сборы дали несколько часов. Командировка крайне выгодная в материальном плане да и работа интересная, он давно о такой мечтал. Начальник проекта внезапно слег в больницу, ему предстояла сложная операция, а заказ горит. Вот Виктору и предложили съездить на пару недель, взять все под контроль. Потом можно будет вернуться на время в Москву, а дальше как пойдет. Или прежний начальник выздоровеет, или Аглая и Димка поедут в Магадан вместе с Виктором.

Проводив мужа, Аглая позвонила матери.

– Вы уже едете? – спросила та. В трубке звучали музыка и веселые голоса. – Давайте скорее, у нас Перепелкины в гостях. Желают вас видеть.

– Ма, мы не приедем, – стараясь говорить как можно бодрей, произнесла Аглая.

– Как так не приедете? Ты шутишь?

– Не шучу. Витя только что улетел в командировку. Дома бардак. Мы ночь не спали. И Димка вдобавок весь в соплях. Еще заразит вас, а отцу болеть нельзя.

Сергей Трофимович пару месяцев назад перенес инфаркт, и близкие его берегли, пылинки сдували.

– Но как же так? – упавшим голосом проговорила мать. – Мы ведь ждали. Сережа елку принес под самый потолок. Я еды наготовила. И подарки Димочке…

– Мамуль, не переживай. Мы приедем завтра или послезавтра. Димка как раз поправится. А я приду в себя. Вы празднуйте, веселитесь. Еще созвонимся.

Аглая чмокнула телефон, нажала на отбой и оглядела квартиру. Вокруг действительно все напоминало поле брани. На диване, на кресле, на полу валялись вещи, на столе громоздилась кипа бумаг – Викторовы чертежи, сметы и прочие документы. На кухне в раковине грустила грязная посуда. Аглая вздохнула и принялась убирать весь этот ужас.

Она мыла и чистила часа два, а то и больше. Затем приготовила обед,