В это время машина начала тормозить и остановилась. Дверца распахнулась, и в салон заглянул парень в форме санитара.

– Ну, где тут у нас сынок Сергей Павловича? – спросил он весело. – Где герой – спаситель кошек? Сейчас поедем на рентген.

Гришаню вытащили из автомобиля, погрузили на носилки и отвезли на рентген, а оттуда прямиком в операционную. Там его уже ждал Максим Ильич. Он, по обыкновению, был немногословен. Велел Гришане посчитать до пяти. Тот досчитал до трех и заснул, а когда проснулся, то был уже в палате. Правая рука была плотно загипсована от пальцев до самого локтя. Она немного побаливала, но не сильно. Рядом сидела Наталья Ивановна и улыбалась.

– Ну вот и все. Теперь ты недельку полежишь тут, а потом тебя выпишут.

– А папа где? – спросил Гришаня, с трудом шевеля пересохшими губами.

– Сейчас придет.

– А наши все? – Гришаня вспомнил, как некрасиво он поступил, убежав от братьев и сестер.

– Все придут завтра. Сегодня ты должен отдыхать. Спи. Я побуду с тобой.

На лоб Гришани легла мягкая и теплая материнская ладонь. Ему вдруг и правда ужасно захотелось спать. Он сладко зевнул и закрыл глаза.

9

Назавтра Гришане было уже значительно лучше. Ему разрешили вставать. После обеда пришли все Кравцовы-младшие полным составом. Принесли кучу гостинцев, книжки, раскраски. Гришане было очень стыдно, но никто и не думал его ругать. Наоборот, Алка даже всплакнула от жалости к младшему братишке.

– Как же ты так, Гришаня, – посетовала она. – Надо твоему Ваське спилить когти, чтобы впредь не лазал на деревья!

– Как дела с ампулами? – спросил Гришаня, хотя он почти позабыл про них.

– Никак, – вздохнул Коля. – Мы рассказали отцу про Настю. Он очень ругался на нас за самоуправство. С понедельника в отделении работает следователь.

– Ясно, – сказал Гришаня.

– Кстати, – заметила Ира. – Ты понял, что лежишь по соседству с теми палатами, где мы были? Оно там, за стеклянной дверью.

– Нет еще, не понял. Я даже в коридор пока не выходил, – растерянно ответил Гришаня.

– Ну а как тебе доктор? Максим Ильич? – спросила Аллка. – Строгий?

– Строгий. Но операцию сделал хорошо. Мама сказала, мне повезло, что он еще не уехал в Саратов.

– Уедет, на следующей неделе, – сказал Артем. – Папа очень переживает. Максим Ильич – самый опытный хирург в их больнице.

– Ну главное, что он успел нашего Гришаню прооперировать, – засмеялась Алка. – А так незаменимых людей не бывает.

– Тоже правильно, – согласился Коля.

Ребята еще немного посидели и ушли делать уроки. Гришаня остался один в палате. Ему было очень скучно. Сладости он съел, книжки читать не слишком любил, а раскрашивать левой рукой было неудобно. Гришаня решил выйти на разведку в коридор. Однако едва он высунулся из палаты, как его тут же остановила дежурная медсестра.

– Ты куда это? Тебе надо лежать! Марш в палату. Думаешь, если ты сын главврача, тебе позволено нарушать режим?

Пришлось Гришане вернуться в палату и взяться за ненавистную книжку. Постепенно чтение его увлекло, и он не заметил, как прочитал подряд три главы. Затем принесли ужин, а скоро наступил отбой.

Наутро Гришаня решил быть мудрей. Он дождался, пока медсестра отойдет по каким-то своим делам, и, быстро прошмыгнув в коридор, добрался до стеклянных дверей. Открыв их, он действительно оказался в отделении детдомовцев.

Гришаня сразу нашел палату, в которой лежали Нина и Марина. Как они обрадовались! И даже вредная Лида заулыбалась.

– Так ты теперь тоже больной! – тоненьким голосом сказала Нина.

– Да, я лежу в хирургии. Это совсем рядом.

– А сколько ты будешь тут лежать? – спросила Марина.

Гришаня помнил, что мама говорила про неделю на больничной койке. Но это показалось ему огромным сроком. Он решил, что ограничится еще максимум одним днем и после уговорит родителей взять его домой. Да и Васька там без него наверняка совсем от рук отбился, Катя с ним не справляется.

– Меня завтра или послезавтра выпишут, – сказал Гришаня девочкам.

– Везет, – вздохнула Марина. – А мы тут еще месяц, наверное, будем лежать. Лекарство, которое нам должны были колоть, пропало. Оно бы нас за неделю на ноги поставило. А теперь будут старое давать. Эх… – Она быстрым движением вытерла слезы.

Гришане стало ее ужасно жалко.

– Не переживай, – постарался утешить он девочку. – Полиция уже приступает к работе. Они найдут лекарство, вот увидишь.

– Надеюсь, – прошелестела Марина, но по ней было видно обратное.

Гришаня сидел бы в палате у девчонок и дальше, но тут пришел Максим Ильич.

– Вот ты где! Ты что тут делаешь? Тебя все ищут, с ног сбились, ну-ка давай отсюда.

Гришаня нехотя попрощался и отправился к себе в отделение. Однако в голову его прочно засела мысль о завтрашней выписке. Утром во время обхода он спросил об этом Максима Ильича. Тот покачал головой:

– Рано. Рано, молодой человек. Вы только от наркоза отошли.

– Да я давно уже отошел! – попробовал возразить Гришаня, но Максим Ильич уже не слушал его, торопясь дальше. Гришаня принялся названивать маме с просьбой забрать его домой немедленно, но она ласково отшила его:

– Потерпи, дорогой, это ради твоего здоровья.

Гришаня совсем сник. От скуки ему хотелось повеситься. И зачем его положили в одноместную палату? Лучше бы он лежал вместе с другими мальчишками, все было бы не так тоскливо. Гришаня встал попить воды и тут заметил на полу, у самой двери, сложенный вчетверо бумажный листок. Он нагнулся и поднял его. Аккуратно расправил. Листок оказался маршрутной квитанцией какой-то иностранной авиакомпании. Гришаня разобрал номер рейса Москва – Антверпен, и фамилию пассажира: Титов М. И. Откуда тут взялся электронный билет? Гришаня не долго ломал себе голову, он понял, что квитанция выпала из кармана у Максима Ильича, когда он был здесь. Значит, билет принадлежит ему? Гришаня взглянул на дату. Получалось, что Максим Ильич в понедельник должен был лететь в Антверпен. Но как же так? Ведь мама двадцать раз повторила, что он улетает в Саратов. Гришаня спрятал квитанцию под подушку и набрал Артема. Тот всегда был сведущ в географии.

– Да, привет, мелкий, – отозвался Артем. – Ты как там?

– Я хорошо. Скажи, а ты знаешь, где находится Антверпен?

– Знаю, конечно, – удивленно ответил Артем. – Он расположен между Голландией и Бельгией, но принадлежит Бельгии. А с чего вдруг тебя это заинтересовало?

– Просто так, – уклончиво произнес Гришаня.

– Ну раз просто так, не мешай. У меня завтра тест по геометрии.

– О’кей. – Гришаня отложил телефон и задумался.

Выходило, что Максим Ильич сказал отцу неправду. Он собрался уехать