Капитан сунул удостоверение охраннику на въезде, тот быстро поднял шлагбаум, махнув рукой в нужном направлении.

Арбатов однажды уже был в поселке: по просьбе бабушки отвозил подарок ее приятельнице. Дом Стрельцовых находился в конце главной улицы, почти у леса. Денис припарковал автомобиль на площадке перед воротами и подошел к кованому забору, сквозь который хорошо просматривался двухэтажный особняк, сильно отличавшийся от типовых таунхаусов, которыми был застроен поселок. Выглядел он помпезно, красуясь эркерными окнами на первом этаже и широким полукруглым балконом над центральным входом. Балкон подпирали колонны, крыльцо и широкую лестницу ярко освещали бра, закрепленные на кронштейнах по обе стороны входной двери. Свет пробивался и сквозь плотные портьеры на эркерных окнах.

Капитан нажал кнопку звонка, и тут же щелкнул замок калитки.

Он бежал по дорожке, подгоняемый животным страхом. Потому что Рита не вышла его встретить. Он представлял, как она из последних сил нажимает кнопку на пульте, чтобы открыть ему калитку…

Арбатов рванул на себя одну створку застекленной двери. Все было еще хуже, чем он думал: Рита лежала сразу за порогом. Она была без сознания.

Глава 13

Денис сам отвез ее к судмедэксперту, как только привел в чувство. Рита, толком ничего не объясняя, а только морщась от боли, пыталась отказаться. Это его взбесило, он рявкнул на нее, чтобы немедленно сказала, где держит паспорт, и сидела смирно, пока он его ищет. Потом взял ее на руки и понес к машине. Пока ехали, пытался выведать причину агрессии мужа и убедить написать на него заявление. Не смог. «Я сама виновата, наговорила лишнего», – твердила Рита, упрямо отворачивая от него лицо, красное от пощечин взбесившегося мужика.

Легкое сотрясение она получила, как пояснила эксперту, споткнувшись на лестнице, синяки на конечностях оттуда же, а в обморок упала от пережитого волнения. Жесть. «Женщины – дуры, сами этих козлов покрывают. Засадить бы его обратно. Так ведь Бельский тут же прискачет выручать», – с досадой подумал Арбатов.

– Откуда ты Бельского знаешь, Рита? – решил он выяснить, когда они вышли от эксперта.

– Игоря Валентиновича? Я его не знаю, то есть до сегодняшнего дня не встречалась с ним никогда.

– А кто? Муж знает? – перебил ее Денис.

– Нет, ты не дослушал. Отец Игоря – давний друг бабушки и… деда, – запнулась она в определении связей между старшим Бельским и родными. – Валентин Леонидович, бабуля и Лидия Ильинична Скрипак учились в одном классе. А мой дед, военный хирург, спас Игорю Валентиновичу жизнь. Вот как-то так. Естественно, когда ты арестовал Артема, дед сразу позвонил Бельскому.

– Понятно.

Они сели в машину, Денис завел двигатель и задумался: везти Риту обратно в Ясный немыслимо, Стрельцов может и вернуться.

– Домой тебе нельзя, ты это понимаешь? Куда тебя отвезти?

– К бабушке.

– Ты хочешь, чтобы ей плохо стало, когда она тебя увидит? Поедешь ко мне! – приказал он на одном выдохе и замер в ожидании ответа. А память в это время рисовала ему картинки беспорядка в собственной квартире: немытая посуда на кухне (оставил на утро), застеленный наспех диван, на который часа три назад он готов был улечься, и разбросанная по стульям одежда. «А, плевать…» – решил он.

– Нет, Денис. Просыпаться каждую ночь в квартире одинокого мужчины – это уже за гранью. Я не настолько развратна, – со вздохом ответила Рита, а Арбатову в этот момент словно кипятком плеснуло на сердце. Боль за нее накрыла с такой силой, что он не выдержал.

– Да черт возьми, Рита! Сидишь тут, как живая покойница! Что? Жизнь сегодня закончилась? Ну да, день не из приятных, жестко тебя небеса достали, согласен. Но ты-то в чем виновата? Не убивала, не предавала, даже слова дурного в адрес мужа и Корсакова от тебя не слышал, а комплексуешь. Да ты лучше и честнее всех баб, которых я встречал! – воскликнул Денис в сердцах. – И красивее, – добавил он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

Ответный взгляд он поймал. И вновь полоснуло по сердцу жаром. Когда начал целовать, немного отпустило. Но уже через мгновение он забыл, что сидят они в его машине, припаркованной под ярким фонарем на стоянке рядом с моргом. А с двух сторон через стекла окошек на них глазеют пассажир и водитель соседних авто.

* * *

Утром, проснувшись, Рита не сразу поняла, почему ей так комфортно. Как дома у бабушки! Из-под одеяла вылезать желания не было, первая мысль мелькнула: «А где поднос с чашкой кофе?». Она лениво перевернулась на правый бок и обнаружила его на трехногом журнальном столике, не иначе, изготовленном еще на советской мебельной фабрике. Рита хмыкнула: все события последних суток происходили словно по сценарию дурного сериала: детективного, но хорошо сдобренного любовными метаниями главной героини, то есть ее самой. С традиционной концовкой первой серии: перед тем, как спозаранку убежать на службу, главный герой (капитан Арбатов) с трогательной заботой готовит любимой кофе.

И это после прекрасной ночи любви. Которой у них с Денисом не случилось. Потому что вечером тот ушел спать к родителям в соседний дом. Смылся из-за нее, потому что она дура.

А так романтично все начиналось – с поцелуя. И Рита ведь вчера чуть не влюбилась в Арбатова! А как иначе? Герой ее спас… И только поздно вечером, когда уже засыпала, вдруг дошло, что вся эта «любовь» не что иное, как страх одиночества. И с Павлом она была по той же причине. А еще раньше – вышла за Стрельцова, чтобы рядом был мужчина. «Прав был дед, когда говорил, что я птица домашняя, к вольной жизни не приспособленная. И обвинял бабушку, что воспитала меня клушей. Я совсем не похожа ни на Таньку, ни на Серегу. Они оба – амбициозные карьеристы. А я у родителей – белая ворона… нет – белесая курица!» – с досадой подумала Рита, вылезая-таки из-под теплого одеяла. В комнате было холодно: на ночь она оставила окно открытым.

Рита осмотрелась. Вспомнив, как накануне вечером удивилась обстановке в квартире капитана, она вновь испытала стыд: скрыть изумление не смогла, а Денис смутился. «Квартира бабушкина, она к родителям перебралась. А у меня руки не доходят сделать ремонт», – попытался оправдаться он. Рита просто кивнула, а сейчас подумала, что нужно было отреагировать как-то иначе: улыбнуться что ли и сказать, как здесь мило. Ну, несовременно, конечно, и как-то неподходяще для молодого мужчины. Но уютно. Кое-какие детали даже вызвали у Риты ностальгию: на