Весь полет до Марула он ругает нехорошими словами начальника научной станции, по всей видимости не позволившего ему впаривать дурь своим подчинённым. Мне очень стыдно и противно.

На следующий день мы прилетаем на станцию за планетологом и отправляемся на спутники. Отец Неи не выходит из флаера. Он сидит со своим интом и общается с кем-то при помощи голосовых сообщений. Из-за большого расстояния сигнал инфосети доходит до Айрина за несколько минут, и вести нормальный разговор не получается.

Осмотрев все спутники, мы возвращаем планетолога на станцию, и отправляемся на базу, чтобы переночевать, а наутро вылететь на Айрин.

Вернувшись домой, я пополняю ценной информацией свой секретный кристалл памяти. Вопреки всем доводам разума это становится моей одержимостью. Своего рода залогом надежды на возвращение домой.

Когда я рассказываю Рэну о своем путешествии, он замечает:

— Я знаю, что у нас много где прогнило, но не думал, что настолько!

— Мне кажется, что вся эта коррупция — просто некий компенсаторный механизм, — отвечаю я. — Когда государство усиливается и начинает давить неправедными законами, несправедливым экономическим устройством, лживой пропагандой, и всё это навязывается с помощью разных карательных органов — людям же надо как-то выживать. Сам подумай, если бы не коррупция, я бы сейчас тут не сидела.

— Ты права, Тэми. К сожалению, ты права, — задумчиво произносит Рэн. — Впрочем, какой смысл об этом переживать? Всё равно мы не можем ничего изменить.

Какое-то время мы просто молчим, думая о своём.

— Ты, кстати, в курсе про Кейна тен Наро? — спрашивает вдруг Рэн.

Что с ним? — напрягаюсь я.

Всё хорошо! Провернул успешную операцию с ценными бумагами, заработал свой первый миллион. Я просто глазам своим не поверил, как изящно он это сделал! Вот ведь мозги у человека! Так всё продумать, просчитать!

— Что ж, я за него рада, — отвечаю я.

А вот Айли нисколько не обрадовалась.

— Я с ним больше не разговариваю! — заявляет она.

— Это ещё почему? — удивляюсь я.

— Из-за тебя!

Я уговариваю её не портить отношения с кузеном из-за моих с ним разногласий. Но она стоит на своём:

— Как у него язык повернулся сказать о тебе такое? Я же знаю, что ты не враг и никакая не шпионка!

Мне становится не по себе. Ещё недавно я могла бы с чистой совестью ответить, что нет. Но не теперь, после Легии и Галы. Айли точно почувствует, если я солгу. Наверное, я слишком устала, потому что у меня больше нет сил притворяться. Я не выдерживаю и начинаю плакать. Слишком больно всё это.

Айли, конечно же, думает, что я плачу от обиды на тен Наро и злится на него ещё больше. А я опять не могу отделаться от мыслей о нём.

Я решаю, что надо хорошенько отдохнуть где-нибудь на природе. Я зову Дину и Рэна, Айли приглашает Нею, с которой она очень сблизилась в последнее время, и мы летим с ночёвкой на маленький необитаемый остров в одном из южных морей.

Мы вдоволь наплавались и наелись фруктов. А теперь сидим на пляже в ожидании прекрасной южной ночи и купания под светом звезд. Айли устанавливает мольберт и рисует прямо с натуры разгорающийся закат. Дина и Рэн просто лежат на песке. Мы с Неей располагаемся чуть поодаль на камнях у самой воды.

Нея оглядывается вокруг и тихо, почти шепотом произносит:

— Я слышала, как мои родители говорили о тебе!

Я настораживаюсь.

— Они говорили, что ты с Нового Айрина. Это правда?

Я искренне пытаюсь солгать ей, но у меня не получается. Услышав мое «да», Нея спрашивает:

— А как ты к нам попала?

Я задумываюсь, что бы ей ответить, но не нахожу ничего лучше, чем сказать:

— Прости, Нея, но я не хочу об этом говорить! Я надеюсь, что ты меня поймешь и не будешь обижаться!

— Я понимаю… — отвечает девочка.

Мы смотрим в набегающие волны, а потом она задаёт совершенно неожиданный вопрос:

— А что на Новом Айрине говорят про возраст Вселенной?

— Разное говорят, — удивлённо отвечаю я, пытаясь собраться с мыслями. — Наверное, как и здесь.

— У нас говорят про многие миллионы и даже миллиарды лет.

— Ну что ты, Нея, какие миллиарды? Это что-то из области фантастики! По разным оценкам возраст Вселенной от примерно десятка тысяч до миллионов, максимум пары сотен миллионов лет. Есть факты, свидетельствующие о молодости Вселенной, есть факты в пользу пресловутых миллионов. И как это всё сочетается, до сих пор непонятно. Возможно, наука никогда не сможет дать исчерпывающие ответы на такие вопросы.

— А ты сама как считаешь?

— Сложно сказать, я особо не углублялась в эту тему. Хотя, если исходить из того, с чем я в обыденной жизни сталкиваюсь, трудно говорить о миллионах лет. Ты ведь знаешь, что Лела каждый год совсем немного, но удаляется от Айрина? Даже в инты флаеров в связи с этим регулярно вносятся поправки. Если умножить это значение на сотни миллионов лет, получается абсолютно невозможное расстояние между Айрином и его спутником.

— Странно, почему я раньше не обращала на это внимания? — недоумевает Нея.

— А ещё наблюдаемые скорости вращения звёзд вокруг центров галактик настолько велики, — продолжаю я, — что если бы наша галактика была старше нескольких сотен миллионов лет, она бы просто превратилась в плотный диск из звезд и не имела бы своей спиральной формы.

Нея задумывается, глядя куда-то вдаль, и сидит так до наступления темноты, пока я не зову ее купаться.

Глава 28

Нор Сайрен явно удовлетворен результатами путешествия на Галу. Он даже обещает организовать следующее, в зону газовых гигантов.

Однако он не преминул сделать пакость, разместив в моем флаере следящее устройство. Оно фиксирует все перемещения флаера и разговоры внутри него. Насчет перемещений я не переживаю. Флаер с гербом тен Норн