Шрифт:
Закладка:
Мы ехали быстро, изредка останавливаясь в других Объединениях, но все равно потратили больше недели в пути. Пустошь нас, действительно, не трогала, но мы видели, как она отыгрывалась на других. Вдалеке полыхали молнии, целыми днями они бомбили землю и поселения изгнанников, закручивались в слепящие белизной электрические вихри и быстро пролетали над лесом. Их вид завораживал и внушал ужас. Никто не смог бы уцелеть в такой воронке. Я старалась не показывать, что меня волнуют жизни изгнанников, но эти вспышки преследовали меня во снах, и, проснувшись, я долго плакала в подушку. Пустошь чувствовала смерть и удваивала ее.
Солнце уже садилось, его алые всполохи прорезали небо, а горизонт заливал расплавленный янтарь. Ворота с шумом отворялись, медленно, словно не желая пускать нас в Город. Я не сразу заметила, что задержала дыхание. Последний раз я стояла здесь с рюкзаком на спине и с диким страхом смотрела на эти стены.
Все той же вереницей, но уже в сопровождении новых стражников мы выехали на улицы третьего Объединения. Здесь ничего не изменилось, все те же дома и перекрестки, что я помнила с детства. И пусть Города в нашем мире почти не отличались друг от друга, этот казался мне иным. Живым, настоящим, полным знакомых запахов и теплых воспоминаний. Горло сдавило, кода в стороне показался знакомый район – дом Монтесори, что работают в булочной, а домой приносят только прогорклые кусочки хлеба, пахнущие гарью и тмином; поехавший на бок дом семьи Болдуров, которые втайне держат старые игрушки на чердаке слева у окна; мисс Тилни – одинокая старушка, у которой всегда можно выпросить самодельный пряник (она из родовитой семьи), а дальше Домбровские – у их дочери в первом классе было красивое красное платье, сшитое из штор; Веберы, пытающиеся развести на подоконниках сад, и… мой дом. Я неосознанно приподнялась на месте, но из-за тесно стоящих рядом зданий его нельзя было разглядеть. Но он где-то там, и по комнатам ходят ша и Сэм. От осознания их близости меня слегка затрясло.
– Сегодня ты с ними не увидишься, – тихо произнес Ворон за моей спиной. – Потерпи немного.
Я ничего не ответила и просто кивнула. Я и не ожидала, что смогу встретиться с родными так быстро, но все-таки невольно испытала разочарование. Я следила за улицей, пока мы не повернули за городскую высотку, и со вздохом прижалась к спинке сиденья. Не увижусь… но я ошиблась – в этот день мне все-таки удалось встретиться с одним человеком.
Я узнала его издалека. Трой нисколько не изменился, вот только что немного оброс. Он и еще четверо охотников встречали нас у башни Совета, где должны были расположиться приезжие делегации. Пока стражи отпирали дверь нашей машины, я наблюдала за лицом друга – оно казалось безжизненным, остекленевшим, и лишь уголки губ слегка дрогнули в улыбке, когда я выбралась наружу и наши взгляды пересеклись. Он приветственно кивнул, а я неподвижно уставилась в его печальные глаза. «В отличие от тебя, я никого не убивал!» – его слова грохнули в моих воспоминаниях, заставив тяжело сглотнуть. Да, я убивала, и от этого его обвинение причиняло еще больше боли. Могут ли охотник и изгнанник-убийца оставаться друзьями? Мы впервые за долгое время стояли так близко, но мне казалось, что между нами целая Пустошь.
– Давно не виделись, – произнесла я и ощутила вдруг невероятное облегчение.
Лицо Троя мгновенно посветлело, он улыбнулся, но не успел ответить, как позади меня раздался голос:
– И правда, давно.
Как завороженная, я повернула голову. Туда, где стояла Анна Сесилия Брон – глава безопасности в третьем Объединении, которая без права на суд вынесла мне приговор и поставила метку, женщина, заставившая меня поверить в смерть моей семьи, та, которую я не смогла убить, когда у меня была возможность. Я дала ей уйти – и сейчас, глядя на это усмехающееся лицо, яростно об этом жалела. Я удержалась, чтобы не скривиться, и растянула на лице любезную улыбку:
– Как ваша нога, миссис Брон, не болит? – Не стоило оборачиваться, чтобы понять, как напряглись охотники и стражи. Лицо Брон побледнело от злости.
– Все такая же глупая, – прошипела она. – Жужжащая мошка, не более того, но как же утомляет! Дурная кровь, что и говорить.
Я сжала зубы, чтобы не ляпнуть лишнего. Брон не унималась:
– Надеюсь, твои друзья оценили твои заслуги перед Объединениями? Надо признать, ты отлично поработала, настоящая звезда экранов! Сколько боевого пыла! И как же быстро ты позабыла своих дикарей. Предательство для тебя не впервой, не так ли?
Ворон схватил меня за плечо – неужели он решил, что я вцеплюсь ей в волосы? – но я стояла спокойно, гордо задрав подбородок:
– Ваши обвинения оскорбительны, миссис Брон, я была прощена советниками, и если вы сомневаетесь во мне, то сомневаетесь и в их решениях.
– Только посмотрите… – начала она, но к нам тут же подскочил Дарио.
– Мадам, очень рад видеть начальника ОБ, в особенности такого привлекательного, в отличие от нашего, и хочу вам напомнить, что настало время забыть прошлые обиды. Разве не для этого мы устраиваем Большое Собрание? И к тому же нам обещали радушный прием, но мы до сих пор торчим на пороге и выслушиваем ваши гневные тирады, – его голос зазвучал грозно, и Брон пришлось рассыпаться в извинениях.
Я издевательски усмехнулась – советнику она не ровня! Правда, после тот одарил меня гневным взглядом и многозначительно посмотрел на Хофман, но Брон этого уже не заметила.
– Кем ты себя возомнила, идиотка! – с шипением накинулась на меня Хофман, когда охотники повели нас в башню. – Не успели приехать и попали в конфликт с ОБ! Тебя взяли сюда не просто так, вы, амнистированные,
