— Что ж, раз надо, значит, свалим… — заявил я, встал с операционного стола, оделся и, направившись к «люльке», озвучил еще одно решение: — Я сейчас восполню резерв, поднимусь наверх, выберу дерево повыше, заберусь на его вершину и зарисую то, что увижу.

— Не рановато? — спросила помощница.

Я пожал плечами и привел, пожалуй, самый весомый аргумент из всех имевшихся:

— Вчера вечером волчица заметила меня с шести метров пятидесяти двух сантиметров, а вожак ее стаи зацепил мое марево только на второй минуте схватки, значит, с большинством одиночных противников я, вероятнее всего, справлюсь, а стайные хищники по деревьям не лазают.

Реакция Дайны согрела душу:

— Что ж, раз решил, значит, делай. А я подстрахую…

— Как⁈

— Пока ты будешь медитировать, вобью в скальную стенку несколько особо мощных крючьев и закреплю на них одну сторону маскировочной сети «Носорога». А вторую растяну между «Оводами» так, чтобы она превратилась в страховочную.

— То есть, в случае чего, я разбегаюсь и прыгаю в пропасть, а ты меня ловишь? — на всякий случай уточнил я, получил ожидаемый ответ, посмотрел в ближайшую камеру и склонил голову в знак уважения: — Толково. Делай.

Потом прокатился в «люльке», поднялся в пещеру для медитаций, лег на «мат», привычно засек время начала восполнения и сосредоточился на нужном образе визуализации. А через двадцать шесть минут мысленно согласился с выводами верной помощницы: резерв наполнился на четырнадцать секунд быстрее, чем во время последней вечерней медитации, а значит, ночью я опять «немного мутировал».

«Эх, пожить бы тут, эдак, полгодика на всем готовеньком…» — подумал я, поднимаясь на ноги, нехотя задвинул мечты о скоростном развитии Дара куда подальше, в темпе спустился к «Носорогу», кивнул «Пауку», замершему возле стола, оглядел снарягу, подготовленную Дайной, и начал собираться. Первым делом снял гидратор и натянул сначала плотный подшлемник, а затем верх от комбеза. Добросовестно застегнувшись, перезарядил игольник, загнав в рукоять магазин с радиально-экспансивными иглами, проверил, как выходят из «сот» запасные магазины, повесил на «свои места» две кассеты с гранатами, выдернул и вернул в ножны оба ножа, посмотрел на альпинистскую «систему» и решил, что без нее как-нибудь обойдусь. А вот портативный линемет все-таки взял и закрепил на точке фиксации в верхней части левого бедра. С той же стороны, но чуть повыше, повесил одну РСА-шку, потом надел тактические очки, несколько раз подпрыгнул, прислушался к своим ощущениям и поморщился:

— Без имплантатов чувствую себя слепым и глухим. И если какую-то часть функций модуля дополненной реальности заменяет сумеречное зрение, то подшлемник режет слух так, что не передать словами!

— Так прорежь в нем дырки! — посоветовал БИУС. И даже помог, позаимствовав один из моих ножей манипулятором «Паука» и «доработав» забракованный предмет экипировки.

Результат более-менее удовлетворил, и я продолжил мероприятие — взял со столешницы и убрал в нагрудный карман бумажный блокнот и карандаш, которые до этого видел только на нескольких семинарах, проверил, насколько легко сдвигаются вверх левый рукав и крышка основной ячейки «Наруча», закрепил на правой поясничной точке фиксации свернутый в рулон кусок маскировочной сети и т.д. А через минуту, подпрыгнув на месте еще пару раз, решительно тряхнул отросшими волосами и направился к дальней «люльке».

До верхней точки импровизированного лифта проехался в комфорте, а там накинул на себя невидимость, блокировку запахов и марево, ускорил восприятие просветлением и полез дальше свои ходом. Добравшись до края расщелины, огляделся, не обнаружил в поле зрения ничего крупнее бабочек, перешел на лесной шаг и двинулся вверх по небольшому уклону. Первые пару минут безостановочно вертел головой, до рези в глазах вглядываясь чуть ли не в каждую тень, вслушивался в птичий щебет и, кажется, даже не дышал. Потом решил, что перегибаю палку, и немного расслабился. Нет, контролировать постановку стоп, плавность перемещения и звуки окружающего мира, конечно же, не перестал. Просто представил, что являюсь его неотъемлемой частью. Причем не жертвой, а охотником. А для того, чтобы страх как ветром сдуло, принял боевой коктейль.

В обретенном состоянии духа лес стал выглядеть куда дружелюбнее. Впрочем, мозги оно не отключило, поэтому метров через сто я решил, что дальше не пойду, нашел поблизости самое высокое дерево и, трезво оценив свои шансы добраться до самых нижних ветвей, использовал по назначению линемет. С таким «костылем» проблем с началом подъема не возникло, а минут через семь-восемь я добрался до вершины, посмотрел в направлении, в котором двигался, и пришел к выводу, что остановился не зря: гребень хребта, на который меня неспешно поднимал очень пологий склон, высился как бы не в километре с гаком. Потом поменял хватку, развернулся на сто восемьдесят градусов, оглядел открывшуюся картину и невольно вздохнул: относительно невысокие холмы, густо поросшие лесом, закрывали горизонт… с «набором высоты».

А значит, выходить из аномалии надо было, обходя «мой» холм либо справа, либо слева. Или, как вариант, подниматься на его вершину и разбираться, в какую именно сторону текут местные ручейки или речки…

…Кроки я все-таки составил. Так, как учили. То есть, все особенности рельефа, которые можно было зарисовать, зарисовал, а остальное поместил в легенду. На мой взгляд, получилось очень даже неплохо, поэтому я с чувством выполненного долга вернул блокнот и карандаш в нагрудный карман, еще раз посмотрел в направлении, в котором идти о-о-очень не хотелось, и бесшумно спустился метров на двадцать ниже. А в двух «ступеньках» от могучей ветви, через которую перехлестнул тросик, дал по тормозам, так как засек на самом краю поля зрения какое-то движение.

Как вскоре выяснилось, мне посчастливилось увидеть пятнистого оленя в естественной среде обитания. Такие красавцы в манипуляторы «Пауков» еще не попадали, и я не представлял, на что способны травоядные.

Кроме того, прекрасно помнил, что мяса у нас навалом, и не собирался приманивать хищников запахом крови. Поэтому унял проснувшийся было охотничий зуд, притаился и отвел взгляд в сторону. Как выяснилось, не зря: буквально минут через семнадцать-восемнадцать мирно пасущееся животное вдруг сорвалось с места и невероятно длинными скачками унеслось на половину пятого. А как только шелест прошлогодних листьев затих, с половины одиннадцатого на место обеда оленя выскользнула седая волчица с мордой, покрытой шрамами от кончика носа и до ушей.

Исчезновению жертвы не удивилась — задержала бег на том месте, на котором питался