игл и выпустил штук двадцать ледяных. А когда заметил, что защитная пелена гадины схлопывается, вбил в левый глаз окоченение и радиально- экспансивную иглу.

Тут пресмыкающемуся, лишившемуся трети черепа, стало не до меня — в тщетных попытках вдохнуть оно долбанулось головой об ствол, крайне неудачно подтянуло заднюю треть тела и, забившись в агонии, сорвалось с ветки. Да, не целиком. Но я воспользовался представившейся возможностью и прострелил голову еще раз. А потом допрыгал до своего «гнезда» и начал собираться. В максимально быстром темпе, ибо понимал, что запах крови вот-вот приманит других любителей свежатинки.

Слава богу, устраиваясь на ночлег, вытащил из рюкзака только самый минимум необходимого, так что к земле спустился от силы через две минуты, в темпе оценил размеры ночной гостьи,

отрешенно порадовался тому, что она почти на метр короче «родственницы», некогда познакомившей нас с Дайной с миром магии, и ушел под ветер задолго до появления первых желающих полакомиться змеиным мясом…

…Новое «гнездо» сооружать не стал — забрался на дерево эдак метрах в восьмистах от спешно покинутого, снова натянул страховочные «перила» и маскировочную сетку вокруг облюбованной ветви, привязал себя к стволу и снова ушел в неглубокий транс. Пока восполнял резерв, был сосредоточен на этом процессе. Потом тщательно проанализировал схватку, нашел несколько мелких недочетов как в перемещениях, стрельбе и использовании заклинаний, так и в подготовке места ночевки. Последние постарался исправить. А после того, как вернулся на место и пристегнулся, утолил проснувшуюся жажду из гидратора с водой, сделал три глотка из второго — с подпиткой — и снова ушел в неглубокий транс.

Забавно, но в этот раз ощутить тепло в ядре удалось практически сразу. А минут через сорок попыток добавить Силу в уже заполненный резерв вдруг появилось еще два новых ощущения — ощущение переполнения и потребность срочно тяпнуть подпитки!

«Черт, вызвал очередную мини-мутацию…» — хмуро подумал я, выйдя из транса, послушал лес и потянулся к «поилке». Сделав глотков десять и как-то почувствовав, что пока хватит, поймал за хвост мысль, объяснявшую этот идиотизм: — «Вполне возможно, что одна из последних, вызванных настолько легко и быстро. Поэтому прекращаем посыпать голову пеплом и продолжаем терзать резерв. Чтобы увеличился еще немного. Тут, под мощным магофоном. Ибо не факт, что это удастся за пределами аномалии…»

Вот и продолжил. Правда, без фанатизма. В смысле, стал втягивать Силу не на каждом вдохе, а где-то раз в минуту-полторы. Никакого дискомфорта это не доставляло: да, ядро продолжало «тлеть», но в приятном режиме, тем не менее, я «вглядывался» в него изо всех сил и «допрыгался», буквально на долю секунды увидев светло-синее «солнышко» и фрагмент плети магистрального канала!

Удивился так, что не передать словами, и выпал из транса. А после того, как вернулся в то же самое состояние, почему-то уперся в стену — «взгляд в себя» все не получался и не получался. Увы, в районе пяти утра со стороны предыдущей засидки раздался чей-то уж очень грозный рык, и мне стало не до экспериментов…

Глава 14

7 сентября 2512 по ЕГК.

…Первая половина второго дня пути радовала со страшной силой. Во-первых, хребет, по которому я шел, тянулся с юго-запада на северо-восток, то есть, в том самом направлении, в котором, по нашим с Дайной прикидкам, и заканчивалась аномалия. Во-вторых, моросящий дождик, начавшийся в пятом часу утра, закончился уже в районе семи, поднявшийся ветер разогнал облака, а жаркое летнее солнышко, поднявшееся из-за горизонта, быстро подсушило землю, еще не успевшую напитаться водой. В-третьих, мне фантастически везло на встречи с хищниками: единственная крупная змея, увиденная за это время, «натягивалась» на зайца-беляка, рысь беззастенчиво дрыхла в ветвях высоченного ясеня, а стадо кабанов голов из семи-восьми отдыхало в грязи у небольшого ручейка.

В-четвертых, уже к полудню я получил все основания утверждать, что теория моей личной помощницы о постоянной миграции местного зверья из областей магических аномалии с малой плотностью в большие и наоборот блестяще подтвердилась: я раз восемь замечал мелкую живность с расстояния менее четырех метров и уходил незамеченным, значит, эти монстрики были значительно слабее тех, которые обитали по соседству с «нашей» расщелиной. Ну и, в-пятых, к часу дня я, по самым скромным подсчетам, прошел более двадцати километров, а значит, в общей сложности преодолел полтинник с приличным гаком!

Кстати, толику радости добавляло и умение восстанавливать Силу на ходу — окончательно «раскрывшись» часам к одиннадцати утра, оно позволило уравнять «естественный» расход с восполнением и постоянно держать резерв в состоянии легкого переполнения. И пусть этот режим движения вынуждал прикладываться к гидратору с подпиткой раза в три чаще, чем обычно, я был уверен, что такое издевательство над энергетикой чрезвычайно полезно.

Увы, стоило начать подыскивать место для привала, как жизнь довольно жестко намекнула на то, что лимит везения, выделенный на день, подходит к концу. Для начала я как-то умудрился не заметить кротовью нору и чуть не подвернул левую ногу. Да-да, прямо в ботинке с великолепной фиксацией голеностопа! Буквально через четверть часа после этого мини-ЧП подоспело новое веселье: какой-то вконец одуревший ястреб счел путешествующий по миру «одинокий рюкзак» своей законной целью и со всей дури впоролся в бронепластину, как раз на такой случай подложенную под верхний клапан.

Столкновение получилось настолько мощным, что меня опрокинуло навзничь и выбило как из-под невидимости, так и из транса! Если бы не разгон сознания, даруемый просветлением, то я сто процентов пропустил бы удар в затылок клювом, усиленным метаморфизмом, и отъехал в страну вечных снов. А так в последний момент успел воспользоваться самосбросом и уйти в два последовательных рывка — по прямой и под углом градусов в восемьдесят к этому вектору.

Невидимость накинул еще до разворота к охамевшей птичке, как раз взмахнувшей крыльями и с грозным клекотом взмывшей в воздух. К этому моменту игольник «сам собой» возник в правой руке, но я счел необходимым контратаковать магией, поэтому притормозил взлет прессом, врезал оплеухой по правому крылу, увидел, как оно «складывается», и вложился в окоченение, сферу умиротворения и ледяную иглу. Да, перестарался. Но воспоминание о том, что защитных навыков у пернатых хищников Дайна ни разу не замечала, всплыло в памяти поздновато. Так что ястребу сначала резко остудило буйную головушку, затем вытянуло из легких весь воздух и,