Нюры сидеть было не очень приятно. Да, отец сказал, что решил этот вопрос, но богатое воображение Лены представляло несчастную голову туриста и в подвале, и в печи, и даже под порогом. Нет, ну некрещенных младенцев когда-то там закапывали или еще кого-то – в фольклоре Лена была не сильна, – почему бы и голову не закопать?

Одним словом, наконец звезды встали так, что никакие отговорки больше не работали, и можно было со спокойной душой идти к Швецову.

Лена заглянула сначала к Абаке, поздороваться и спросить о здоровье. Потом нашла классную руководительницу, которая довела их до девятого класса. Отдала взятые книги библиотекарше и только после этого отправилась в медпункт. По дороге не удержалась и заглянула в спортзал. И дело не в отваге, просто столько уже людей знает, что она тут, в школе. Что ей будет?

Спортзал стоял открытый и пустой. Днем его не всегда закрывали на ключ, к тому же иногда школьники в переменки приходили попрыгать или покидать баскетбольный мяч. Стащить что-то из спортзала никому и в голову не приходило. Это же для всех, как можно! Что и говорить – если чем-то хорошим поселковые отличались от городских, то этим точно.

Лена медленно прошла до середины зала и пригляделась. Кое-где не до конца оттерся парафин, да в паре мест на лаковое покрытие слишком сильно давили мелом и остались следы. Она нагнулась еще ниже, а потом присела на корточки и увидела в трещинах между дощечками кровь.

И немедленно выпрямилась, только сейчас представив, как она выглядит со стороны – ее рассматривание пола нельзя объяснить ничем, кроме шпионажа. Что, если Аркадий Викторович видел их, но просто не узнал? А тут – она. Вынюхивает.

Лена поспешила к дверям спортзала. Как ей невероятно повезло, она поняла меньше чем через минуту, когда столкнулась с физруком у входа.

– Иванченко? – нахмурился он. – Что ты тут делаешь?

– Хотела спросить, можно ли зимой лыжи в школе взять для похода в лес или нет, – на одном дыхание соврала она.

– У тебя же есть отличные лыжи. – Физрук нахмурился.

– Так я не для себя спрашиваю, а для новенькой. – Лена обошла физрука по стенке и теперь уверенно пятилась от него. – Можно? Мы с ней договорились в конце месяца в лес сходить, снег уже хорошо ляжет, а у нее лыж нет, и ботинок тоже. Размер тридцать восьмой!

– Хорошо, но ботинки буду мужские и не новые, – сдался физрук и скрылся в спортзале, даже дверь за собой закрыл на задвижку.

Лена же, ободренная удачным началом, направилась в медпункт.

– Войдите! – услышала знакомый голос и толкнула дверь.

Швецов на рабочем месте казался точно таким, как она его запомнила, только был теперь в белом халате, а не в рубашке с закатанными рукавами. Но ему все равно шло.

– О, Елена Иванченко! – Он улыбнулся. – Вы втянулись в учебу в городской школе и наконец нашли время навестить старую?

Лена улыбнулась.

Ей было приятно, что он запомнил ее имя. Все-таки школьный фельдшер – это не учитель или полицейский с профессиональным пунктиком на имена. Но вот то, что он называл ее на вы, немного обескуражило. Так можно долго идти от консультаций по медицине к чему-то большему. Впрочем, она не торопилась.

Села на стул чинно, даже руки сложила на колени.

– Я хотела спросить про экзамены, вы самый молодой знакомый мне медицинский работник. – Она успела проглотить свое хамское «почти врач», обычно фельдшерам это не нравилось. – Можно?

Вероятно, Швецов надеялся на что-то другое, по крайней мере Лена была бы рада тут не ошибиться: его улыбка немного потускнела.

– Спрашивайте, Елена, – тем не менее произнес он.

Лена поморщилась.

– Зачем так официально? – спросила она. – Я же даже не пациентка. И разница в возрасте у нас не такая уж большая. Вот вам сколько лет?

«Вам» она нарочито выделила.

Кажется, Швецов смутился.

– Двадцать шесть, – признался он.

Лена снова приложила титанические усилия, чтобы не сказать что-нибудь вроде «не так уж плохо хотя бы иметь работу к этому возрасту». В некотором роде она и правда так думала, хотя была уверена, что даже фельдшер может найти место получше, чем в школьном медпункте.

– Ну вот, а мне скоро будет семнадцать. – Она наклонилась чуть ближе, с удовольствием отмечая, что от Швецова приятно пахнет одеколоном. – Это только кажется много, у моих родителей такая разница.

Судя по искорке в глазах Швецова, он все понял слишком рано. Лена не собиралась так быстро давать подсказку, но было поздно.

– Так что там с экзаменами? – попыталась она вернуться на старые рельсы. – Сложно?

– Не думаю, что это поможет, вы же хотите поступать в медицинскую академию, Лена, а фельдшеров готовят в колледже. – Швецов чуть отодвинулся от Лены, так что она просто поднялась и начала ходить по медпункту.

– Непростая у вас тут работа, – словно разговор не зашел только что в тупик, произнесла она. – Заполнять все журналы, все эти справки от физкультуры, плановые прививки. Уже начались прививки от гриппа?

– Прививки от гриппа? – повторил Швецов, тем самым давая Лене повод повернуться и подойти ближе.

– Ну да. – Она встала совсем близко. Если бы он хотел, мог бы рукой коснуться ее ноги. – Прививка от гриппа. Потом столбняк и дифтерия, ну и манту, конечно.

– Точно. – Швецов выпрямился на стуле, вставать он не рискнул, чтобы по пути не ткнуться Лене в декольте. А она бы обязательно подстроила такую неудачу. Он то ли почувствовал ловушку, то ли догадался о ней. – Прививки в этом году чуть позже. Распоряжение еще не приходило. И знаете что, Лена…

Лена совершенно точно знала, что он скажет. Потом наговорит еще умных и красивых слов, от которых ей станет плохо и стыдно, она уйдет и больше не вернется, потому что скорее сгорит от стыда, чем сможет исправить это. Но в эту игру Лена играть умела.

– Вы выделяетесь в поселке, вы знаете это? – спросила она быстрее, чем Швецов продолжил. – Наверное, вы так и хотели – быть белой вороной, отличаться от всех, да?

Лицо Швецова неуловимо изменилось.

– Вообще-то, нет, – признался он. – А разве…

– Разумеется, – ответила Лена. – Вы ни с кем не общаетесь. Не ходите на дискотеки или по гостям, ни с кем не заводите отношений. Моя мама передавала вам столько пирогов, но вы даже не приходили в гости. И вы ни с кем не встречаетесь! Ладно бы вы были старым пеньком – таким можно. К тому же вы живете у бабы Нюры. Если она заподозрит, что вы