потом внезапно раздаются шаги. Тяжелые и неспешные. Замираю, даже дыхание застревает где-то в горле, а сердце, наоборот, начинает истошно трепыхаться.

— Здравствуй, Алла. — Голос звучит тихо, но в тоже время ровно.

Я не знаю его. Впервые слышу. Что за шутки? Не вижу его обладателя, но вполне могу себе представить. Точнее, воображение делает все за меня и дорисовывает картинку, приправляя всякими ужасами. А если это детский врач? А если трансплантолог? Какой же ужас лезет в голову.

— Кто вы? — выдыхаю и нервно сглатываю. Может, хватит играть в прятки?

— Меня зовут Назар…

Глава 28. Назар

Вот уже полчаса Грехов рассказывает мне про Аллу. Точнее, про новые вводные с ее здоровьем. Все не так просто, появились определенные сложности, которые непонятно как решать. Но, что интересно, меня это не останавливает. Слушаю его вполуха, а сам радуюсь тому, что она просто пришла в себя. Кризис миновал, она будет жить. Это очень много в свете последних событий.

— Вы уверены? — долетает до меня голос Егора Дмитриевича. — Мы, конечно, проведем еще дополнительные обследования, но пока прогноз неблагоприятный. Девушка не чувствует нижних конечностей.

— Она не будет ходить? — хмуро уточняю и прислушиваюсь к себе.

Что это меняет в моем решении? Ровным счетом ничего.

— Не знаю.

Я внезапно осознаю, что уже присвоил Аллу. Не знаю точно, когда это случилось. Скорее всего, с того самого пресловутого первого взгляда уже знал, что она станет моей. И, словно мазохист, оттягивал неизбежное, прикрываясь благими намерениями и с каждым днем наламывая все больше дров. Совесть не давала начать открытую борьбу за женщину, но и помогать брату я тоже не стал.

— Какие варианты? — сжимаю переносицу пальцами. — Может, лекарства какие-то достать? Или специалиста?

Не бывает так, чтобы ничего нельзя было сделать. Обычно все упирается в какие-то «но». А они, чаще всего, в деньги. Я готов их исправить. Благо достаток позволяет.

— Нужно мнение травматолога и реабилитолога, — кивает Грехов.

Что может быть проще.

— Так в чем проблема?

Мы в столице. Но если надо можно и из другой страны вызвать.

— В том, что наш лучший травматолог в отпуске, а реабилитолог в декрете.

— А других нет?

— Лучше этих я не знаю. — Грехов разводит руки в стороны.

Незаменимые, значит? Бред какой-то. Но дергать сейчас Аллу к другому врачу нецелесообразно. Надо забрать карту домой и изучить подробнее диагнозы и лечение.

— Хорошо, дайте мне их имена, и я найду способ привезти.

Раз лучшие, придется договариваться.

— Косолапов Алексей и Орлова Светлана.

Застываю на мгновение и внутренне сжимаюсь. Вот, значит, как. Хорошая цена. Прогнуться под тех, кто посадил брата. Морально тяжело у них что-то просить. Но на другой чаше весов Алла.

— Все нормально? — уточняет Егор Дмитриевич.

— Я понял. Спасибо.

Киваю и выхожу из кабинета. Сейчас главное, чтобы Алла пошла на поправку. Я обязан все для этого сделать.

Прохожу в ее палату. Одноместная и комфортная. Своя ванная, телевизор, вызов медсестры по нажатию кнопки. Все это понты и не могут вернуть здоровье. Отхожу к окну и, сложив руки в замок за спиной, напряженно думаю.

Не знаю, как бы развернулась судьба, если бы Сергей был жив. Насколько бы меня хватило оставаться в тени? Но случилось так, как случилось. Больше меня ничего не останавливает. Я твердо решил забрать эту девушку себе, а с прошлым буду разруливать постфактум.

— Кто здесь? — Сиплый голос вызывает лавину мурашек. Даже волоски на коже вздыбливаются. Набираю в легкие воздуха и выдыхаю, чтобы унять сердцебиение.

Разворачиваюсь и смотрю на Аллу, стараясь совладать с эмоциями. А затем неспешно приближаюсь.

— Здравствуй, Алла, — говорю тихо, голос даже не дрожит, хотя волнуюсь.

Многолетняя тренировка не прошла даром.

— Кто вы?

— Меня зовут Назар, — появляюсь в зоне ее видимости.

Глаза Аллы распахиваются, и в них отчетливо читается испуг. Не так я представлял себе нашу встречу, но назад уже не отмотаешь.

— Колмогоров Назар Леонидович, — называю полное имя и жадно скольжу по ее лицу взглядом, замечая малейшие изменения.

Похудела сильно, под глазами темные круги, а на скуле кровоподтеки. Но все равно красивая. Очень. Аж дыхание перехватывает.

— Вы… — выдыхает Алла и шумно втягивает воздух. — Это вы…

— Это я, — сухо констатирую, ибо не знаю, что она имеет в виду.

— Сергей, — зажимает рот ладонью и начинает нервничать еще сильнее.

Мы с ним чем-то похожи, да и фамилия одна. Поэтому не вижу смысла скрывать правду.

— Мой брат.

— Господи, — судорожно всхлипывает Алла. — Что вам нужно от меня?

Смотрю на нее и думаю, по какому пути пойти. Я заранее не готовился и понятия не имею, как начать разговор. Но, судя по всему, просто не будет.

— Так уж вышло, что наши интересы совпали, — говорю спокойно и ровно. — И ты нуждаешься во мне не меньше, чем я в тебе.

— Я не понимаю. — Алла сокрушенно качает головой и, мне кажется, даже трясется.

— У тебя чудная дочь.

— Что вы знаете о ней? — настороженно нахмуривается, а я подхожу ближе и достаю телефон. Включаю видео, что прислала утром няня, и показываю ей.

На нем малышка, словно ангелочек, посапывает в своей кроватке. Милота, да и только. Я все-таки проникся этой девчушкой и не могу сдержать улыбку. А Алла, наоборот, плачет. Стирает мокрые дорожки со щек. Мое сердце сжимается от желания успокоить ее, но жалость нам совсем ни к чему.

— Иришка… — шепчет Алла и улыбается сквозь слезы.

— Что? — переспрашиваю, не расслышав, и забираю телефон обратно.

— Мою дочь зовут Ира, — всхлипывая, поясняет она. — В честь врача скорой, что спасла нас с ней.

Пару мгновений обдумываю ее решение. В принципе, у меня не было четких вариантов, а девочку давно пора как-то назвать. Пусть будет Ирина.

— Хорошее имя. Я не против.

— Что значит «не против»? — Алла начинает истерить. — Где моя девочка?

— Успокойся. С ней все в порядке, — пытаюсь пресечь и не поддаться эмоциям. — Жива, здорова и находится у меня дома.

— Почему у вас?

Она задает вопросы, ответы на которые, я бы не хотел давать сейчас, но выбора нет. Начинать со лжи тоже не лучшая идея.

— Официально — это моя дочь.

— Как? А как же я?

— А твоя дочь погибла в аварии.

Алле больно это слышать, а мне больно видеть ее страдания. Но я не имею права отступать. Она должна понять новую для себя реальность и принять ее. Иначе договориться не получится.

— Но это же неправда, — пораженно выдыхает. — Вы не имеете права.

Не имею? Отсудить дочь у недееспособной матери