— Увидели? — спросил главный судья; его губы странно дрогнули, будто он тоже хотел усмехнуться, но положение не позволяло.

— Угу, — буркнул Гедимин, покосившись на прикрытый комбинезоном шрам. — Два слоя брони насквозь вместе со мной.

«Тилаколео» ударил по столу — в этот раз, кажется, четырьмя «руками». Сармат сощурился от боли в ушах. «Надо другой способ,» — подумал он. «По-другому наводить порядок. Так тут все оглохнут…»

…Уриэль дотерпел до фургона. От самого зала он шёл, сверля Гедимина взглядом, и шумно сопел в респиратор, но сдерживался. Едва фургон закрылся, он сгрёб в стальную «клешню» комбинезон на груди сармата и вдавил Гедимина в ближайшую стенку.

— Слизь!

— Стой! — другой охранник схватил его за руку, пытаясь ослабить хватку. — Ты больной⁈ Он тут сдохнет — нам отвечать!

Рука разжалась. Гедимин привалился к стене, щурясь от боли в сведённых за спиной руках. Фургон качало из стороны в сторону — то ли дорога попалась бугристая, то ли сармата не держали ноги.

— Я тебе всё верну, — пообещал Уриэль, сверкнув глазами из-под прозрачного щитка. — Я не хочу ничем быть обязан такому, как ты. Зачем ты это сделал, кусок слизи? Зачем ты меня запачкал⁈

— Ури, уймись, — одёрнул его один из охранников. — Фостер прав — тебе надо голову лечить.

— Не нравятся новые пальцы? — Гедимин криво ухмыльнулся. — Отрежь!

Он ждал, что его ударят — прямо сейчас в лицо или на выходе, в спину, — но Хадад только прерывисто вздохнул и отвернулся. Через несколько секунд фургон остановился, и сармата выволокли наружу. Больше никто ничего не сказал, пока его не засунули в гермобокс. Охранники уходили молча, не оглядываясь. Гедимину, вставшему у прозрачной стены и провожающему их взглядом, показалось, что Уриэль замедлил шаг на повороте. Он еле слышно хмыкнул. «Запачкал я его… Правда, что ли, вернёт? Кому, мертвецу?»

06 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Гедимин, — доктор Фокс, остановившийся за прозрачной стеной, сегодня выглядел необычно смущённым. — Боюсь, мне снова нужна ваша помощь.

Сармат, весело хмыкнув, спустился со стены и подобрал с кушетки комбинезон. Тренировки давно не утомляли его — с каждым днём к мышцам возвращалась былая сила, и Гедимин жалел, что не может надеть скафандр и проделать те же упражнения в полной экипировке, — может, это позволило бы ему устать и успокоиться.

— Опять авария? — спросил он, застёгивая комбинезон. Застёжка частично совпадала с грубым швом на груди и неприятно задевала его, как Гедимин ни пытался её расплющить и размягчить. «Надо бы заклеивать,» — подумал сармат, покосившись на выпуклый шов. «Со временем разгладится. Если я доживу.»

— Пока нет, но лучше перестраховаться, — отозвался Питер Фокс, открывая шлюзовую камеру. — Дайте руки. Прошу прощения, но иначе охрана вас не выпустит.

Гедимин досадливо сощурился на магнитные наручники, снова соединившие его запястья. Они были разведены на сорок сантиметров — достаточно, чтобы не мешать работе… и, при желании, даже бегству.

— Опять без бластера? — хмыкнул он, глядя на Фокса. — Не боишься, что сбегу?

— С Луны? — хмыкнул в ответ Фокс. — Вы же умный сармат. Даже если прихватите меня с собой, вас пристрелят ещё до выхода из здания. У нас тут не любят таких шуток. Браслеты не давят?

Охранник, незаметно подошедший к шлюзу, выразительно фыркнул и протянул Питеру ещё пару браслетов.

— Это на ноги. Вдруг и правда сбежит.

…Спускались они долго — через весь госпиталь на самый нижний ярус. Гедимин прислушивался к гулу механизмов и не замечал серьёзных сбоев — вроде бы всё было нормально.

— Дизель сбоит? — спросил он, убедившись, что все вспомогательные системы остались позади, и Питер ведёт его к источникам энергии.

— Не то чтобы сбоит, — отозвался Фокс, — но хочу, чтобы вы проверили. Дизель тоже, но особенно — РИТЭГ и ЛИЭГ.

Сармат мигнул.

— А с ними что?

«Если только кто-то ударил кувалдой,» — подумал он, быстро перебрав в уме возможные повреждения ЛИЭГа. «Тогда мог треснуть сердечник или ротор. Если так — я без скафандра ничего не сделаю.»

— Почти уверен, что ничего, — отозвался Питер, — но проверка не повредит, правда?

Он остановился и поднял голову, чтобы посмотреть сармату в глаза.

— Последнее заседание назначили на завтра. Завтра суд определится с приговором…

— И меня расстреляют, — закончил за него Гедимин. — Что, без меня тут ремонтников не останется?

Питер грустно усмехнулся.

— Наши техники раньше справлялись с дизелем. Думаю, справятся и теперь. А вот с РИТЭГом всё сложнее. А к кому я буду обращаться, если засбоит ЛИЭГ… — он тяжело вздохнул. — Я надеюсь, вас всё же не расстреляют.

…Гедимин долго стоял над ЛИЭГом, прежде чем решился вскрыть корпус и взглянуть на заэкранированный сердечник. Он сделал защитное поле чуть тоньше — настолько, чтобы можно было увидеть ирренциевые элементы и стремительно вращающийся ротор. Он двигался так быстро, что золотистые витки катушек сливались в сплошные пластины. Гедимин тронул защитное поле и досадливо сощурился — без скафандра соваться к ирренцию было смертельно опасно. «Вот бы подержать его в руках,» — думал сармат, глядя на тускло светящийся металл и зелёные блики на защитном куполе. «Мозги бы сразу включились. Красиво он всё-таки светится. Так бы стоял и смотрел…»

— Когда его в последний раз останавливали? — спросил Гедимин, повернувшись к доктору Фоксу. Тот стоял в дверях, внимательно глядя на сармата и сжимая в ладони миниатюрный пульт. Гедимин даже не стал смотреть, к чему этот пульт относится — к вызову охраны или к турелям под потолком, только еле слышно хмыкнул.

— Он так и работает с тех пор, как вы его привезли, — ответил Фокс, убрав руку с пультом за спину. — Мы стараемся его не трогать.

— И дальше не трогайте, — кивнул Гедимин. — Пусть работает.