Шрифт:
Закладка:
– Локи! – Этот тихий шёпот принадлежал ей, и Фемида не могла поверить в услышанное.
Неужели она, благовоспитанная богиня Правосудия, которая даже дышала и ела только в соответствии с законом, связалась с самым отъявленным хулиганом Вселенной?! Фемида снова оторвалась от фляги, чтобы перевести дух и всё обдумать. В голове возникало много аргументов «против» и столько же – «за». С другой стороны, если рассудить здраво, то о чём горевать? Что сделано, то сделано. Пожалуй, этот союз стоило воспринимать как подарок: почти целый год счастья. Конечно, это было беспокойное и трудное счастье, но иного с богом коварства и обмана быть не могло. Локи оказался восхитительным любовником, часто применяя свой дар оборотня для любовных утех, что выражалось в не запланированной природой паре рук или иных частей тела, наличие которых в нужный момент очень разнообразило и украшало процесс.
Перед самым главным воспоминанием Фемида готова была заранее расплакаться, потому что знала, что это воспоминание о разлуке. Она не могла даже предположить, какой потрясающий сюрприз скрывался в последнем глотке Воды Памяти. К тому времени, когда произошла их встреча с Локи, у Фемиды уже рождались дети, но ни один из них не был ей так дорог и мил, как этот очаровательный маленький мальчик с таким трогательным, наивным и одновременно каким-то хитрым взглядом. Он спал в кроватке, когда к ней подошёл Локи и, улыбаясь, подал высокий фужер. Фемиде уже тогда показалось, что в его взгляде кроется что-то мрачное, но она выпила предложенный напиток, поселивший в недрах её разума разрастающуюся пустоту забвения. И только один момент по недосмотру бога коварства всё-таки остался в памяти:
– Ты ничего не вспомнишь, – сказал Локи, печально взглянув ей в глаза, в которых гасли звёзды их любви, подавляемые Водами Забвения. – Но вы оба – самое лучшее, что когда-то было у меня.
***
А вот Апалал помнил всё и обо всём на многие тысячи лет назад. Это позволяло ему строить логические связи и выносить решения, основываясь на колоссальном жизненном опыте. Вот уже несколько дней он бился над загадкой, которую в очередной раз загадала ему Жизнь: происхождение юрлыцаря пока оставалось тайной. Заметив Веню ещё младенцем, Апалал принимал активное участие в его судьбе, обнаружив в нём многие дарования. Сам выбор Недозрелова юристом для принцессы тоже произошёл с лёгкой руки советника, вернее, с его лёгкого драконьего крыла, но излишняя близость этого парня с Замзагул немного настораживала, поэтому, когда советнику доложили о том, что юрлыцарь проследовал в покои принцессы и не собирается оттуда выходить, это побудило Апалала к активным действиям. Войдя в покои Её Высочества, советник застал почти идиллическую картину: Веня, украшенный одним удлинившимся ухом, одним крылом и одним элегантным копытом, сидел в кресле рядом с раскрасневшейся и счастливой Замзагул и рассматривал объёмную карту Асгарда – места, где жили суровые древнескандинавские боги.
– Э-э-э-э … простите, Ваше Высочество, я не помешал? – спросил Апалал, застыв у входа.
– Ах! Вы как раз очень кстати! – воскликнула принцесса. – Нам так много нужно вам сказать!
«Нам»… Это слово, произнесенное с такой яркой чувственной окраской, заставило советника насторожиться и с подозрением взглянуть на Венино копыто.
– Всё хорошо и … в рамках закона! – попытался успокоить его Недозрелов, заметив этот взгляд и судорожно пряча под плед некстати окопытившуюся ногу
.
– Я вижу! – усмехнулся Апалал.
Конечно, он понимал всё, пожалуй, даже больше, чем эти двое влюблённых. В его долгой жизни были времена, когда молодость, пробуждающаяся сила Великого змия и инстинкт продолжения рода тоже бушевали в крови, побуждая к безрассудным поступкам, а вот истинная любовь пришла гораздо позже. Апалал не мог предугадать, какое будущее ждёт его воспитанницу с этим забавным, трогательным и странным парнем, но видел, что этих двоих переполняет взаимное притяжение, разрушить которое не смогут ни расстояния, ни темницы, ни чьи-то мудрые советы.
– Яркий эмоциональный всплеск пробудил в вас дар оборачиваться в любые формы, и вот результат! – Советник осторожно приподнял висячее Венино ухо. Оно не было похоже ни на заячье, ни на ослиное, и болталось, как у породы собак бассет-хаунд, но было гораздо длиннее, достигая середины груди. Занятный феномен!
– А как обратно? – спросил Веня. – Или это … необратимо?
– В некоторых случаях обратима даже смерть физического тела. Ваши проблемы – мелочь по сравнению с этим, – успокоил его Апалал, жестом дав юрлыцарю понять, что тот должен подняться.
– Да уж, – кивнул Веня, встав напротив советника. – Что нужно делать?
– Ничего, – спокойно сказал Апалал. – Просто прислушайтесь к себе, Вениамин Маркович. Обратные преобразования должны происходить сами собой. Для вас это так же естественно, как дышать, надо просто сосредоточиться, поймать момент, поверить в себя.
Он возложил руку на разгильдяйскую голову Вени, чувствуя, как сила воли Великого Змия настраивает Недозрелова на нужный лад, помогая ему расслабиться и остановить скачущие мысли. Через мгновение Веня уже выглядел, как самый обычный человек. Правда, удлинявшееся ухо теперь оказалось немного оттопыренным, что, впрочем, придавало Вене некоторый элемент залихватской брутальности.
– Мне предстоит узнать что-то ещё более потрясающее, или это все новости на сегодня? – с улыбкой спросил Апалал.
– Есть ещё кое-что… – замялся Веня. – Видите ли … тут такие обстоятельства, что называется, непреодолимой силы.
– Мы с юрлыцарем намерены посетить Асгард! – объявила принцесса, не любившая долгих подходов.
– С неофициальным визитом, – робко добавил Веня.
– И какова цель вашего… неофициального визита? – поинтересовался советник, слегка приподняв бровь.
Всем было известно, что асгардцы во главе с их вожаком Одином терпеть не могли чужаков и отличались повышенной суровостью и радикальностью во взглядах на жизнь.
– Там, в темнице, мой отец! – выпалил Недозрелов, ещё больше озадачив Апалала.
Советник быстро прокрутил в голове все известные факты: дар владения огнём, дар оборотня, Асгард… Это невозможно! Апалал никогда не встречался с Локи лично, но был хорошо информирован о его деяниях, от которых периодически встряхивало все миры. И вот теперь выясняется, что приятный во всех отношениях молодой разгильдяй-законник с оттопыренным ухом и пылающим взглядом – сын этого рыжего прохиндея?!
– Что вы намерены сделать? – спросил советник.
– Конечно, освободить его! – сказала Замзагул.
– Я обещал, – добавил Веня,
