Шрифт:
Закладка:
– Какого плана? – заинтересовался Балдри.
– Тут всё дело в одной маленькой мести. – Вдова Мелдрум сидела, рассеянно покручивая зонтик. Её взгляд остановился на пряничном домике и на маленьких кричащих марципановых личиках. – Все эти годы там, в горах, среди троллей и гоблинов, я выжидала. Когда прошло достаточно времени и мир забыл обо мне, я спустилась с гор и затеяла здесь своё маленькое дело с проклятиями и прочим. Но я дала себе слово и должна его сдержать… – Из острия зонтика вырвался сноп искр, по стенам имбирного домика пошли сполохи лилового и пурпурного пламени. Несколько марципановых фигурок растаяли, превратившись в липкие лужицы. – Мне никогда не надоедает делать это, – мечтательно сказала вдова.
Внезапно в глазах Балдри зажглось лукавство.
– А что, если Король Кул узнает, что бедная старуха, живущая на краю болота, – та самая ведьма, которая олягушатила его невесту? Предположим, кто-нибудь расскажет ему это? Сколько будет стоить, чтобы мой рот оказался на замке? – Ухмыляясь, он осушил стакан. – Бедная старая матушка Мелдрум, вы не такая уж мудрая женщина, как я погляжу. Вы рассказали мне слишком много!
– Да, правда, рассказала, – согласилась она. – Какая жалость. А мне так понравилась наша милая болтовня.
– Что?.. – Балдри попытался встать, но его лицо вдруг покрылось липким потом. Он покачался на ногах и снова рухнул на стул.
– Только дурак может выпить три стакана ведьмина ликёра, – сказала вдова Мелдрум.
Зонтик резко раскрылся. Широкий круг с пурпурными розами перекрыл Пипу поле зрения. Щелчок, облачко лилового дыма… затем кваканье. Вдова сложила зонтик. На полу неряшливой кучкой лежали цветастые панталоны и курточка Балдри. С места сдвинулся какой-то комочек. Одна из кошек ударила по нему лапой. Под стол ускакала маленькая красно-жёлтая лягушка. С каждым её прыжком раздавалось тихое позвякивание.
Вдова Мелдрум отогнала кошку.
– Не трожь это, Сестрица Кишкодёрка! Скорее всего, оно ядовитое. Очень неприятный молодой человек. И, несомненно, дурак. Кажется, он проглотил один из своих бубенцов.
– Флора, давай, вставай! Ты должна проснуться! Нам нужно спасти Горбо, пока его кости не обглодали гоблины, или его мозги не высосали черви-соплеходы, или его не обжали грязевые эти… как их там… Флора!
Пип уже привязал один конец чулочной лестницы к потолочному брусу, а другой выпустил за окно. Перегнувшись через подоконник насколько мог, он посмотрел вниз: лестница почти доставала до земли. Он снова принялся трясти Флору – потребовалось немало сил, прежде чем она открыла глаза и поняла, что говорит Пип, – и в конце концов смог поставить её на ноги. Снаружи темнота ночи уже начинала разделяться на тени. Дети затаили дыхание, когда одна из теней устремилась под навес кровли и влетела в комнату, легонько задев их макушки. Летучие мыши возвращались на свои насесты.
Подтянувшись, Пип перекинул одну ногу через подоконник. Ловкому цирковому мальчику ничего не стоило спуститься по раскачивающейся лестнице, даже притом что за пазухой у него был посапывающий щенок. Флора немного помедлила – её глаза ещё были полны сна, а условия, в которых она когда-то росла, не очень-то подготовили её к висению в пустоте, – но мысль о том, что она может остаться на чердаке, пугала её куда больше, чем перспектива падения. На какую-то секунду – и это была очень неприятная секунда – Флоре показалось, что она вот-вот застрянет, заклинится в узком окне. Флора стала яростно извиваться, а мысль об одиноком Горбо, подвергающемся страшной опасности, подтолкнула её, и спустя несколько мгновений она плюхнулась на землю рядом с Пипом.
«Иди всё время вниз, пока не намочишь ноги», – вспомнил Пип слова вдовы Мелдрум, когда она давала указания Горбо.
– Пошли! – сказал он Флоре.
– У меня под ногами хлюпает, – пожаловалась Флора некоторое время спустя. После отравленного имбирного пряника её подташнивало и сильно болела голова.
– И хорошо, что хлюпает, – одобрительно сказал Пип. – Это означает, что мы в нужном месте.
Оглянувшись через плечо, он увидел, что их преследуют – тем же путём, что и они, двигалась длинноногая тень со сломанным хвостом, – но решил не говорить об этом Флоре.
Мягкая земля чмокала и чавкала под ногами. В клубящемся тумане было трудно что-то разглядеть впереди. Пип старался не думать о червях-соплеходах, ползающих по коже и пытающихся добраться до его внутренностей. Не раз ему казалось, что он слышит приглушенное хихиканье, доносящееся из тростников, и видит блеск наблюдающих за ними глаз…
Время от времени Пип и Флора принимались звать Горбо – громко говорить они не осмеливались, поэтому произносили его имя шёпотом. Ответа не было.
– Его забрали болотные гоблины. – Флора явно не была настроена на весёлый лад. Она прижимала к себе спящего Тигра, чтобы совсем не пасть духом. – Или его утащили вниз грязевые обжималы. Или…
– Нет, не утащили! – Пип очень не хотел, чтобы это было правдой. – Смотри, бабочка! Две, три бабочки. Их много.
Вокруг детей реяли чёрно-зелёные крылышки.
– Ой! – Одна из бабочек села на шею Флоры. Девочка попыталась смахнуть летунью, но та успела присосаться к её горлу. – Это бабочки-вампиры! Сбрось её с меня!
Пип сорвал насекомое с шеи Флоры, и ему очень не понравилось ощущение маленького волосатого тельца между пальцами. Теперь бабочек стало ещё больше, они облаком клубились над Флорой, привлечённые капелькой крови на её коже. Пип сдёрнул с себя снергскую курточку и принялся хлопать ею по бабочкам. Пригнув головы, шлёпая себя по шеям, дети пустились бежать – насколько можно было передвигаться бегом по этой болотистой земле. Время от времени один из них оступался и проваливался по колено, и тогда второму приходилось останавливаться, чтобы прийти на помощь.
Наконец бабочки остались позади. Туман немного рассеялся, земля под ногами стала твёрже. Дети замедлили ход, чтобы перевести дыхание, и тут предрассветную тишину неожиданно прорезал отвратительный душераздирающий вой.
Пип вздрогнул.
– Что это?
– Я думаю, – сказала Флора, тяжело дыша, – что ты наступил на слизня-завывалу.
Вой не умолкал ни на секунду, он наполнял уши и леденил кровь, как клич волка, воющего на луну. Тигр пробудился от своего колдовского сна и жалобно заскулил. Первому слизню ответил второй, к ним присоединился ещё один, звук разросся так, что стал совершенно невыносим. В отчаянной попытке спастись от воя дети опять пустились наутёк. Они бежали, пока не оставили болото позади. Под ногами была твёрдая земля. Горестная песня слизней всё ещё звенела в их ушах, поэтому дети не услышали топот копыт, а когда услышали, было уже поздно.
– Снерг! – прогремел голос.
– Два маленьких мерзавца. Быстро! Не дайте им ускользнуть! – прозвучал второй голос.
Дети рванулись в сторону болота, но копыта гремели уже совсем рядом. Сильные руки подхватили детей и подняли в воздух. Пип и Флора опомниться не успели, как уже были в сёдлах, оба задыхались, ловили ртом воздух, но наполнить лёгкие было трудно – грудь каждого стискивала тяжёлая рука, закованная в кольчугу. Кони закружились на месте. Одетая в доспехи фигура, возглавляющая отряд, вскинула меч и несколько раз махнула им над головой.
