Шрифт:
Закладка:
Однако, понимая и принимая необходимость репрессий против врагов Советского государства, мы должны однозначно проводить линию на то, что ни один, рабочий не должен подвергаться политическим репрессиям, даже если и был в чем-то замешен, (исключая уголовное преследование).
Потому, как неправильная позиция многих из них вытекала и вытекает из их политической неграмотности, и это не вина простых людей, это наша общая беда и в первую очередь коммунистической партии.
После двадцатого съезда партии, когда был «развенчан культ личности», понимая, что рано или поздно могут стать достоянием гласности те негативные факты творимого предательства интересов рабочего класса, группой Хрущёв-Микоян, после ареста Берии был изъят архив отдела «А», и передан канцелярии президиума (подведомственной Хрущёву) после чего след этих архивов исчез.
Хрущёв, под видом борьбы с бюрократией и разрастанием партгосаппарата развернул борьбу с теми, кто был не согласен с решением двадцатого съезда КПСС и изменением курса на капитализацию экономики.
(Из органов управления всех уровней было изгнано 750 тысяч специалистов различных рангов. Уничтожалась выращенная и воспитанная сталинская молодая гвардия п.а.).
В результате этой «борьбы» чиновничий отряд не только не сократился, но увеличился почти вдвое(!).
Но и это ещё не всё. Под лозунгом «коллективность в руководстве» Хрущёв сократил численность политбюро с 48 человек до 23, при этом доля чиновников в выборном органе стала составлять 73 %. Таким образом, бюро превратилось в надпартийный орган. В кратчайший срок были заменены практически все секретари обкомов, крайкомов и райкомов.
(Так номенклатура, опираясь на государственную собственность, начала разрешать движущее противоречие социализма, в своих, корыстных интересах п.а.).
Идеологическая и научно-теоретическая работа были сведены на нет под предлогом, что социализм победил окончательно и к восьмидесятому году построим коммунизм, а поэтому бояться нечего, бороться не за что, учиться нечему.
В образовании был чётко обозначен технократический уклон. На полную мощь заработала кузня номенклатуры, никем и ничем больше не сдерживаемая. Хрущёвцы наносили удары и по партии и по советской власти, из программы КПСС были исключены следующие положения:
«В партии не может быть двух дисциплин — одна для руководителей, другая для рядовых…. Быть правдивым и честным перед партией не допускать сокрытий и искажений правды. Неправдивость коммуниста пред партией и обман партии является тягчайшим злом и не совместимы с пребыванием в рядах партии…. Не допускается подбор кадров по признакам родства и кумовства, землячества, личной преданности. Нарушение этих норм: подбор работников по признакам приятельских отношений, личной преданности, землячества и родства не совместимы с пребыванием в партии».
Из конституции СССР хрущёвцы исключают статью 131.
«Каждый гражданин обязан беречь и укреплять общественную, социалистическую собственность, как священную и неприкосновенную основу советского строя, как источник зажиточной и культурной жизни трудящихся. Лица, покушающиеся на общественную социалистическую собственность, являются врагами народа».
В1961 г. был отменён контроль за снижением себестоимости и осуществлён перевод повышение благосостояния за счёт увеличения заработной платы и уравниловки внизу и расширения спец-распределителей наверху.
(Инфляция и прибыль родимые пятна капитализма начали свою разрушительную работу в экономике. п.а.)
Именно кадровая политика И.В. Сталина требует серьёзного анализа. Почему получилось так, что в высшее руководство пролезли такие, как: Микоян, Хрущёв, Маленков, Шаталин, Суслов и т. п. — ревизионисты и начётники.
При Хрущёве был дан старт планомерному откату с позиций уже завоёванных социализмом. Официальная пропаганда говорила одно, а неофициальная внедряла мысль о необходимости «перестройки» поскольку она «выстрадана народом».
Возможна ли была перестройка, если бы уровень благосостояния в СССР был не ниже, чем в первой семёрке стран капитализма? Уверен! Не просто возможна, но и реализована.
Реформы, возомнившего себя богами, нарождающегося класса номенклатуры.
Вынесшие на своих плечах индустриализацию страны колхозы к концу пятидесятых годов стали терять темпы развития, интенсивные формы ведения сельского хозяйства, стали вытесняться экстенсивными, это было оправдано во время войны и во время восстановления народного хозяйства, и ничем не оправдано во время мирного строительства. Но для того, что бы успешно развивать социалистическое воспроизводство на селе, необходимо было реформировать колхозную собственность, убрать оставшиеся предпосылки различий между городом и деревней.
Эта реформа, с одной стороны, позволила бы более широко внедрять разделение труда, в смысле более глубокой специализации хозяйств на основе более глубокого планирования и обеспечения эффективности использования ресурса, с другой, всеобъемлющую интеграцию хозяйства на производственной основе, создание крупных аграрно-промышленных комплексов, создавая условия для стирания различия между умственным и физическим трудом в том его капиталистическом смысле. Именно над этим в последние годы работал Сталин.
Хрущёвцы, как всегда, извратили идею. Они практически занялись уничтожением малых деревень, вопрос решался очень просто: нет деревни — нет проблем. По проекту сносу подлежало порядка 200 000 деревень, даже фашизм не смог такого сотворить со страной Советов, хрущёвцы сделали это под лозунгом строительства коммунизма и от имени КПСС, наградив себя за это звёздами героев.
(Только в РФ в период реформ агрессивного либерализма (1993–2023 гг.) исчезло с карты России 23000 населённых пунктов в т числе и малых городов. То, что не смогли доделать хрущёвцы, доделывают путинцы. п.а.).
Интеграция аграрно-промышленного комплекса, уже имеющая место, была уничтожена, МТС распущены, колхозы заставили покупать средства производства.
(Таким образом, была подорвана сама экономическая основа социализма на селе. п.а.)
В результате до 40 % урожая не доходило до потребителя. Созданные укрупнённые хозяйства, совхозы с колоссальными парками техники, гниющей под открытым небом, лишённой нормальной производственной базы, превратились в бездонную пропасть, поглощающую национальный доход.
Самоотверженный труд миллионов советских людей превращался в навоз на их собственных глазах, разлагая социалистическое сознание и искажая суть коммунистических ценностей. Духовная нищета и рвачество, стали принципом отрицательного отбора.
Это не могло не сказаться на психологии: разгильдяйство, безответственность, пьянство и наплевательское отношение к труду.
Безусловно, освоение новых земель было необходимо, но это освоение не должно было быть самоцелью. В результате первоначальная прибавка к урожаю впоследствии обернулась большими потерями плодородных земель, так как применялись устаревшие технологии, а землеустроение вообще отсутствовало. Не сумев создать индустриальное сельское хозяйство, потеряли миллиарды рублей на закупках зерна за рубежом, оставив аграрную науку на скудном пайке.
(Результаты таковы: тракторов имели больше всех в мире, а картофель убирали вручную, используя «дармовой» труд горожан. п.а.)
Всем стало ясно, что малограмотный «реформатор» в короткие сроки нанёс такой ущерб экономике, что это сразу же почувствовали простые люди в стране, нарастало недовольство проводимого хрущёвцами курсом.
Вместо того, чтобы дать простор для развития новых производительных сил,
