Шрифт:
Закладка:
Ангел улыбался счастливой улыбкой, а ведь еще совсем недавно эта барышня рыдала в библиотеке. Рита вспомнила, что где-то читала о том, что на балах высшего общества не принято было показывать дурное настроение. Что бы ни происходило, нужно улыбаться, улыбаться и улыбаться. Но как же замечательно это удавалось ангелу! Рите бы такое самообладание!
Наконец дверь, ведущая в соседний зал, открылась, из нее вышел, как называла его Рита, начальник с перекинутым через согнутую правую руку полотенцем, поклонился, и стало ясно, что ужин подан.
Рита спустилась туда, где был накрыт праздничный стол. Как-никак она опосредованно причастна к появлению этих блюд. Пока подошла – гости уже расселись по своим местам. Осторожно заглянула в зал так, чтобы никто ее не заметил: рыба, омары, кальмары, запеченный розовый поросенок, открытые пироги – всего не перечислить, и все это дело рук всего нескольких человек, которые до сих пор трудятся на кухне.
Но где же ангел с партнером по танцам? Их не было – в конце стола зияло два пустующих места.
Теперь уже у Риты засосало под ложечкой, и она в очередной раз двинулась в столовую в надежде, что ее наконец- то покинула бабка Марфа.
Проходя мимо одной из комнат, Рита почувствовала запах гари. Не удержалась, заглянула в приоткрытую дверь и невольно остановилась. На диване сидели ангел и её кавалер. Им оказался молодой человек довольно приятной наружности, чем-то похожий на Никиту… Вид у него был очень подавленный, даже несмотря на предписание этикета улыбаться, улыбаться и улыбаться. Наверное, в его жизни произошло что-то очень плохое, догадалась Рита. А еще догадалась, что ангел пытается хоть как-то поднять ему настроение, развеселить. Хотя и ангелу не сладко: двоюродной сестре жить осталось несколько часов. «Бедный ангел, сколько же надо сил, чтобы изображать радость, которой нет», – подумала Рита.
И вдруг словно звон колокольчика наполнил комнату – это смеялся ангел – весело, заливисто. Разве можно изобразить такой смех?
Рита стояла, не в силах сдвинуться с места: в голове произошел сбой, и какой!
Да, можно сделать счастливый вид. Можно изобразить веселый голос. Но можно ли подделать смех, да так, чтобы своей радостью он заполнял все пространство?
Значит, ангел – вовсе не ангел!
Значит, ангел – обманщица, которая только делает вид, что переживает из-за кузины, а сама… Но как, как можно радоваться, когда близкому человеку жить осталось всего несколько часов?
– Маланья Фроловна, вас с Дмитрием Семеновичем уже потеряли, – раздался сзади густой бас. – Прошу к столу!
Дмитрием Семеновичем! Да это же жених Лизы! Тут только Рите стало понятно: Маланья вовсе не успокаивает Дмитрия Семеновича – наоборот, кокетничает, будто пытается ему понравиться! Рита обернулась – позади стоял пожилой представительный мужчина с бакенбардами.
– А ты что здесь делаешь? – накинулся он на нее. – Еще челяди здесь не хватало. А ну пшла отсюда!
– Совсем обнаглели!
«Совсем обнаглели…» Кто это сказал? Ангел? Разве это ее голос?
Рита вспомнила, как она сама отрабатывала умение говорить разными голосами – нежным, ласковым и таким, в котором изрядная доля металла. Вот с такой долей металла и было сказано «Совсем обнаглели!»
Рита встретилась с взглядом ангела – он оказался вовсе не ангельским…
– Ну че встала! – голос мужчины. – Кому сказал – пшла!
Рита бросилась по коридору, в горле перехватило. Отсидеться в столовой, что ли, потом подумать, что делать дальше. Но там по-прежнему находилась отвратительная старуха, а чуть поодаль – все тот же отвратительный обросший тип в вонючем тряпье.
Ангел, ангел… Неужели она… Нет, прежде, чем прийти к какому-то выводу, надо еще раз понаблюдать за тем, как ангел ведет себя с Дмитрием Семеновичем.
Рита снова двинулась туда, где был праздник живота, но немного не доходя почувствовала, как чьи-то сильные и бесцеремонные руки толкают ее в нишу, в которой она пряталась, чтобы не мешать прислуге проносить блюда.
Перед Ритой стоял один из лакеев.
Он перегородил ей дорогу и смотрел в упор, нагло и насмешливо.
Мимо прошла горничная с очередным блюдом.
– Пусти! – громко сказала Рита, пытаясь Его обойти.
– С чего это вдруг?
И тут пискнул телефон – эсэмэска!
Потом пискнул еще и еще.
– Ого-го! – воскликнул Степка. – Что там у тебя пищит? Игрушка? А ну покажь!
– Отстань! Ничего не пищит!
– Да что ты?
И тут, как назло, такая долгожданная эсэмэска дала знать о себе еще раз.
Что же делать?
– Где она там? Игрушка твоя? В панталонах, что ли? Вот это да! А ну-ка! – Степка протянул руку к животу Риты и нащупал гаджет. И расхохотался. – Нашла, куда спрятать. А ну, дай посмотреть! Ну че ты, жалко, что ли?
Рита испугалась: что делать? Если сейчас он начнет приставать, смартфон может выпасть, разбиться.
И тогда она закричала изо всех сил:
– Спасите-е-е!
– Молчи, сумасшедшая, – рассердился Степка, пытаясь прикрыть ей рот рукой, – сейчас гости сбегутся!
И вдруг совсем рядом раздался такой знакомый голос!
– Эй, что тут происходит?
Юрий Николаевич? Откуда?
В следующее мгновение послышался топот ног убегающего Степки, и тут же рядом с ней появился… начальник!
– Кажется… Рита? – в волнении спросил он.
– Кажется, Юрий Николаевич? – в волнении спросила Рита.
И тут уже пятый раз пискнул телефон.
– Эсэмэска? Где смартфон?
– У меня…
– Быстро в мою комнату, там прочитаем.
Пробежав через коридор, Юрий Николаевич открыл дверь, зажег канделябр.
– Доставай смартфон, я отвернусь.
И вот они вместе склонились над экраном смартфона: «В – 00:40 возле зеркала».
– Значит, в 00:40 возле зеркала, – взволнованно повторил Юрий Николаевич. – Часы в большой зале.
– Знаю.
Они и не подозревали, что за дверью кто-то ловит каждое их слово.
Праздничный ужин продолжался – Юрий Николаевич вернулся к гостям, Рита вышла в сад. Сердце билось взволнованно: неужели еще немного, и они окажутся в своем времени?
И тут же распахнулась дверь, и один за другим стали выходить гости.
Рита нырнула в кусты, и удачно! Было темно и никого не было видно, зато было слышно! Поначалу Рита улавливала ничего не значащие разговоры, и вот, наконец-то, знакомый голос – голос ангела:
