Шрифт:
Закладка:
– Хороший сегодня день.
– Думаю, да…
Он съел всего лишь половину тарелки и оттолкнул блюдо прочь. Видимо, тоже не все в порядке с аппетитом. Выглядел он мрачнее, чем обычно, и внутри весь кипел от скрытой злости. Не скажи он мне, что хочет видеть меня в своем доме, я подумала бы, что он возненавидел меня.
– Как было бы здорово прогуляться сейчас по виноградникам!
Как говорится: «Что имеем – не храним, потерявши – плачем». Я и шагу толком не могла ступить, а мне хотелось бегать. Руки у меня были ни к черту, а мне хотелось залезть на какую-нибудь скалу. Рано или поздно я буду в порядке, но процесс выздоровления займет чертову уйму времени.
– Я отвезу тебя.
– Нет-нет, мне и так хорошо!
Я невольно усмехнулась: теперь Кроу был готов выполнить любой мой каприз. Попроси я его сыграть мне на гармонике, он бы точно сыграл.
– Я сделаю все для тебя, что ты только захочешь, – сказал он с такой убежденностью, что я сразу поверила ему.
– Да мне пока ничего не надо. И так хорошо.
Было очень интересно узнать, как там Кейн. Кроу сказал, что его выписали из больницы, но что за ранение было у него? А если он попробует вернуться сюда? Но я пока решила не спрашивать об этом, ибо знала, как тяжело переживает Кроу.
– Ты хочешь уйти? – спросил он, глядя в сторону. – Теперь ты свободна и можешь ехать домой или куда еще. А я позабочусь, чтобы ты добралась без приключений.
Свобода.
Он принес мне ее на блюдечке с голубой каемочкой. Мне нужно было сказать одно-единственное слово, и я могла ехать домой, в Америку. И снова слушать уличный шум и разглядывать бомжей и всяких фриков. Снова вдыхать смог и чувствовать щекочущую в носу пыль. Смотреть, как в пять вечера солнце скрывается за громадами небоскребов. Увидеть свой дом…
Но как я уеду в таком состоянии? Я же едва ноги переставляю. И к тому же у меня нет дома, нет ни цента за душой, нет работы. Так что прямо сейчас ехать решительно невозможно. А впрочем, я даже не знаю, хочу ли я этого на самом деле, или нет?
Что-то не тянуло меня домой…
– Я хочу остаться с тобой.
Кроу метнул в меня взгляд, не скрывая своего облегчения:
– Ты уверена?
Я кивнула.
– Мое предложение бессрочное. Как только захочешь уйти, я не буду тебя удерживать.
– Я понимаю…
Отныне пуговицы ничего не значили. И Кроу перестал считать меня своей собственностью. И теперь я могла идти куда угодно, гулять, развлекаться, как свободный человек. Наши взаимоотношения качественно изменились. Из рабыни я превратилась в гостью в его доме.
– Кстати, сегодня придет доктор. Плановый осмотр.
– Отлично. Мне нужна целая гора таблеток.
Губы Кроу дрогнули в едва различимой улыбке:
– Нужна гора – принесу и гору.
– Вот спасибо.
Я ткнула вилкой в тарелку, но в рот ничего не лезло. Ларс был, конечно, великим поваром, но мой желудок не мог принимать почти ничего.
– Ешь-ешь.
Хотя в его голосе прозвучали властные нотки, это было уже совсем не то, что раньше.
– Да что-то не хочется.
– И как же ты думаешь поправиться, если не будешь есть?
– Да, может, и не поправлюсь вовсе…
Кейн искромсал меня раз в десять сильнее, чем Боунс и Кроу, вместе взятые. Я потеряла много крови. И хотя в зеркало я не заглядывала, но понимала, что вместо лица у меня просто кусок мяса. Вполне возможно, что я больше никогда не буду такой, как раньше.
– Пуговица, но ты должна есть.
Это слово выскочило у него случайно, но он не хотел обидеть меня – его взгляд был исполнен сочувствием и восхищением.
– Я помогу тебе встать на ноги.
Я верила его словам, они согревали мне сердце, но все же этого было недостаточно. Я ощущала безнадежность. После того, что со мной случилось, я уже не смогу быть прежней. Да и то, на выздоровление уйдет много времени. Но, даже выздоровев, я буду уже совсем не та.
Кроу прочитал мои мысли и сказал:
– Даже не думай!
– Чего не думать?
– Даже не думай жалеть себя. Я тебе этого не позволю.
И он отвел от меня свой взгляд.
– Я этого не позволю.
В камине, что был рядом с его огромной кроватью, полыхал огонь. Меня больше не преследовали ночные кошмары – Кроу был хранителем моих снов, и одно его присутствие изгоняло моих демонов. И теперь он стал хранителем моего тела.
Кроу осторожно подтянул меня к своей груди. Он просунул мою ногу у себя между коленей и прижался ко мне головой. Свет был выключен, и только огонь в камине освещал комнату, бросая на обнаженную грудь Кроу свои отблески.
Его мощная, крепкая грудь казалась мне самым удобным местом. Ни мягкий матрас, ни цветочная поляна не смогли бы сравниться с нею. От нее исходило тепло; она буквально притягивала к себе. Я старалась не думать о других женщинах, которые спали здесь, на его постели. Вдруг мне вспомнилась та, которая поцеловала его. Я все еще не переставала сердиться на Кроу из-за нее – ведь он разбил мое сердце, причем в тот момент, когда я меньше всего этого ожидала.
Я заставила себя прекратить думать об этом, пока душевная боль не охватила меня полностью.
Кроу следил за каждым моим движением. По выражению моих глаз, по тому, как я слегка отстранилась от него, по тому, как дрогнули мои руки, он догадался о направлении моих мыслей.
– О чем ты задумалась?
– Да так, ни о чем особенном.
Я выбросила из головы всех его прошлых женщин. Начни я думать о них постоянно, я просто утону в море отчаяния. Когда я появилась в его доме, он был для меня пустым местом, но теперь, стоило мне лишь представить, кому и как он присовывал свой член, я понимала, сколь много этот человек значит в моей жизни.
– Не обманывай меня.
Кроу приподнялся надо мной на руках и прижал меня к матрасу, словно боялся, что я сбегу – что было глупо, ибо я даже не могла пошевелиться.
– Ты что, ненавидишь меня за то, что с тобой случилось? – прошептал он. – Что ж, у тебя есть для этого основания.
– Нет, я думаю совсем о другом.
– О чем же?
Единственное, чему меня научила жизнь, – никогда никому не говорить, насколько сильную мне причинили боль. Если выглядишь сильным, полагала я, меньше будет болеть.
– О женщине, с которой ты был. Вы все еще встречаетесь?
– О какой женщине?
Кроу ошеломленно уставился на меня, не понимая, кого я имела в виду.