– Костюмчик испачкаешь, – заметил колдун. – Эх, не смикитил я что-нибудь подстелить…

– Не последнее, чай, донашиваю…

Ответ прозвучал хрипловато, но всё-таки это был ответ – Портнягин стремительно приходил в себя. Могучий организм, ничего не скажешь!

Размыкальце выдыхалось. Напряжение астрала, сфокусированное заклинанием в центре круга, быстро падало. Для настоящей серьёзной промывки ауры в корень требуются куда более высокие энергии.

– Пересел бы всё-таки на табуретку…

– Нет, не надо. Тут посижу… – Портнягин вскинул голову. – Ка-ак они меня все достали, Ефрем! – вырвалось у него. – Шагу самому ступить не дают: ногу поставь так, голову поверни так, подбородок вздёрни повыше… Референты, имиджмейкеры, политтехнологи, тудыть иху перетудыть!.. Думаешь, я речи сам сочиняю? У меня тут… – потыкал пальцем в правое ухо, – динамик вставлен. Вот и повторяю всё за ним как попка… Эх, если бы не народ баклужинский! Бросил бы всё к чёртовой матери…

Распушившиеся было аурические нити кандидата вовсю уже сплетались в привычную идеологическую неразбериху.

– Глеб Кондратьевич, – послышалось из прихожей, – пора. Надо ехать… – Далее почтительный голосок пресёкся. – Ой, да что ж вы на полу-то сидите?! – взвизгнул он.

За каких-нибудь несколько секунд в комнате стало шумно и людно. Кандидата в Президенты подняли, отряхнули, сдули последнюю пылинку и, укоризненно косясь на Ефрема Нехорошева, повлекли вон. Открывать мост через Чумахлинку и резать ленточку золотыми ножницами.

– Я ещё загляну… – только и успел пообещать он, обернувшись напоследок в дверях.

Глава 9

Богопротивные эволюционисты рассчитали однажды, как изменится человеческий профиль, если им в течение долгого времени рассекать воду. В итоге на мониторе возник абрис дельфина. Прямо скажем, невеликое открытие. Не только вода, но даже преодолеваемое нами бытие незаметно обтачивает нам физиономии. Наиболее обтекаемый вариант – кувшинное рыло. С бытодинамической точки зрения оно совершенно: раздвинешь любую толпу, проникнешь в любой кабинет.

Волевой подбородок в качестве рассекателя неплохо смотрится в кинематографе и благосклонно принимается глотателями детективов, однако в обыденной жизни это, как правило, первичный признак неудачника. А уж проминать повседневность высоким выпуклым лбом – и вовсе гиблое дело.

Наука физиогномика обманывает редко. И трёх минут не прошло с момента отбытия кандидата в Президенты на торжественную церемонию, а загадочный обладатель кувшинного рыла вновь прошмыгнул в прихожую, даже не потрудившись открыть дверь полностью.

Сказывалось совершенство обводов.

– Н-ну… – вновь помрачнев, молвил хозяин. – И о чём же ты, мил человек, со мной собрался беседовать?

– Будем откровенны, Ефрем Поликарпович, – прямо предложил тот, с достойной зависти непринуждённостью располагаясь в кресле. – Конечно же, мы с вами противники и таковыми останемся…

– А ты, я гляжу, высоко себя ценишь, – заметил хозяин, усмехнувшись. – Ко мне в супротивники ещё, знаешь, не всякий годится.

– Я имел в виду не личные, а идейные разногласия, – уточнил гость. – Вы – колдун, то есть представитель чуждого нам мировоззрения… Кстати, можете называть меня товарищ Викентий. Хотя нет… Для вас – просто Викентий.

– Можно и так, – не стал перечить покладистый чародей.

– С тёмными силами оккультизма, – продолжал просто Викентий, – мы, как вы знаете, намерены бороться беспощадно. Но в данном случае, мне кажется, наши интересы совпадают.

– А наши – это чьи?

– Лично ваши, Ефрем Поликарпович, и наши партийные.

– Так-так… – заинтригованно молвил колдун. – Ну-ка, ну-ка…

– Вы потеряли ученика и друга, а нас угораздило приобрести сильного политического врага.

– Ну так на то они и ученики. Выучатся да упорхнут.

– А друзья?

Колдун насупился, взял с краешка стола так и не опорожненный стаканчик и, осмотрев, поставил обратно.

– Что-то ты, Викентий, не с того конца заходишь…

– Предпочитаете, чтобы я начал с угроз?

– Да хотелось бы…

– А вот не дождётесь! – сказал Викентий. – Нет, не потому, что угрожать нечем. Есть чем. В Господнадзоре сидит наш человек, и он может лишить вас лицензии хоть сегодня. Но какой смысл? Через неделю Портнягин становится Президентом – и лицензию вам вернут в золочёной рамке. Неделю без практики, я думаю, вы продержитесь…

– Продержусь… – кивнул чародей.

– Чем ещё можно вас запугать? Физической расправой?.. Ну вот видите, вы и сами улыбнулись! Угроза вас наверняка не впечатлила, а если мы приведём её в исполнение, то выйдем, согласитесь, полными кретинами. Учинить перед выборами расправу над немощным стариком! Что о нас избиратели подумают?

– Да-а, плохи ваши дела… – соболезнующе молвил Ефрем.

– Вот, – сказал кувшиннорылый. – Потому я и пришёл к вам, Ефрем Поликарпович, так сказать, с чистой душой и открытыми картами. Это, конечно, образно выражаясь. С азартными играми мы тоже боремся…

– Короче, Викентий… – насупив косматые брови, прогудел старый колдун. – Кончай крутить. Что вы там, голуби, затеяли?

Викентий заколебался, но лишь на секунду.

– Секондхендж, – внятно выговорил он, глядя в глаза старику.

– Вона как! – подивился тот. – А ко мне чего пришёл? Неужто за советом?

– Не совсем, Ефрем Поликарпович, – сказал Викентий. – К вам я пришёл не столько за советом, сколько за помощью. Мы прекрасно понимаем, что Глеб Портнягин, сам будучи колдуном, ни за что и близко не подойдёт к этим заклятым местам.

– Ну почему же? – мягко возразил Ефрем. – Раньше он туда полез бы запросто. Из упрямства, из любопытства… А теперь… Да и теперь, пожалуй. Просто некогда ему. Да и не пустит его никто туда. Берегут…

– В том-то и дело, – подтвердил Викентий. – Поэтому остаётся один-единственный вариант. Вот если бы вы, Ефрем Поликарпович, согласились назначить своему бывшему воспитаннику встречу в Секондхендже…

Старый колдун Ефрем Нехорошев долго и внимательно смотрел на кувшиннорылого искусителя.

– Признайтесь, вам ведь тоже приходило в голову нечто подобное, – нисколько не оробев, продолжил тот. – Не зря же вы там были позавчера… Может быть, даже заходили в кольцо камней, – испытующе добавил он.

Старый колдун Ефрем Нехорошев – смотрел.

– Неужто вправду заходили? – ахнул Викентий.

– Вчера – нет… – чуть помедлив, отозвался чародей. – А вообще заходил, конечно. Было время – сутками оттуда не вылазил. Первый раз, помню, на спор… перед пацанами выпендривался. Ну а потом уже так, мозги на прочность проверить. Местечко-то интересное…

– И-и… что? Никаких последствий?!

– А какие могут быть последствия? Аура, что ли, дыбером встанет? Так она у меня с четырнадцати лет дыбером… без всякого Секондхенджа… Слышь, мил человек! – не выдержав, перебил себя старый колдун. – Может, хоть ты этот стаканчик примешь? Чего он тут, понимаешь, стоит? Ну не обратно же его, согласись, вливать! Или вы и с пьянством тоже боретесь?

– А как же! – с достоинством сказал Викентий, неприязненно отодвигаясь от предложенной ему гранёной мутноватой стопки. – С пьянством – в первую очередь.

– Иэх!.. – укоризненно молвил Ефрем, вот уже в третий раз ставя