Шрифт:
Закладка:
– Не поняла, – пробормотала я.
– Вспомни рассказ Зотовой. Игорь, старший брат Натальи, поддерживал сестру материально, изо всех сил пытался выдать ее замуж. Но девушка не хотела ни с кем знакомиться. И вдруг! Она беременна! Игорь в шоке скончался, перед смертью попросил жену не бросать Наташу, помогать ей. Зотова не хотела общаться с Рыбкиной, но последнюю волю покойного надо было выполнять. И как вела себя мать? Рыдала: «Хотела мальчика, но получилась девочка!» Кормила младенца по два раза в день, довела почти до истощения. Постоянно использовала дочь как орудие для получения денег от Ольги. Фиговая мать из Натальи получилась. Вот я и думаю: может, Амалия ей не родная? События могли разворачиваться так: Рыбкина решила увести из семьи Данилу Ивановича, где-то раздобыла новорожденного и выдала его за наследника Беркутова. А мужчина ей поверил.
– Фантастическая история, – не выдержала я. – Наталья могла захотеть отнять чужого мужа, вот тут согласна с тобой. Рыбкина использовала уловку глупых теток, которые думают: «Рожу – он живо разведется, на мне женится». Да, случается такое, но редко. Развалить чужой семейный союз нелегко, не каждой удается. И кое-кто из тех, кто взялся за это дело, оказывается у разбитого корыта. Так случилось и с Натальей. Законной супругой не стала, поэтому дочку не любит. Но почему-то никакого шума не вышло, Наталья словно воды в рот набрала. Правда, странно? Зотовой она ни фамилию, ни адрес, ни вообще какую-либо информацию о любовнике не сообщила. Вероятно, Данила выставил условие: «Полностью обеспечу тебя и ребенка в обмен на молчание. Скажешь кому-либо, чья дочь Амалия, – вмиг лишишься дотации». Вот она и захлопнула рот. Отец малышки посылал деньги, но Наталье все было мало. Девочка ей не нужна была, а красиво жить хотелось.
– Почему матери пришла в голову идея похитить Амалию? По какой причине она оказалась у нее в плену? Беркутов все оставил любовнице, та теперь по-настоящему богата. Какой смысл лишать Амалию свободы? Зачем? У меня ответа нет! – признался Коробков.
– Она ненавидит женщину, – пробормотала я.
– Почему тогда оставила ее в живых? – задала вопрос Розова.
– Убить собственного ребенка? – поежился Димон. – Кем надо быть, чтобы решиться на подобное преступление?
– А держать дочь на цепи – это как? – продолжала Маргарита Филипповна. – Похищение организовали правильно. Сначала женщине подлили нечто в воду, потом унесли ее из ресторана. Вскоре какой-то мужчина принес заявление об увольнении от ее лица. Данила умер, остальным сотрудникам до Амалии дела нет. Заболела? Решила уйти? Скатертью дорога. Почему ее близкие друзья не всполошились? А они у Хоф есть? К чему подвожу разговор: никто понятия не имел, куда она пропала, искать ее не собирались. Почему Амалия жива? А потому, что Наталья хочет что-то узнать! Дочь обладает сведениями, которые требуются мамаше. Та, наверное, говорила пленнице: «Расскажи все, и окажешься на свободе». Но молодая женщина не дура, она понимала, что Рыбкина ее убьет сразу, как только получит информацию. Жизнь Хоф зависела от ее умения держать язык за зубами. Хоф, Хоф… Что это вообще за фамилия?
– Это распространенная фамилия в Германии, – быстро ответил Коробок. – Только она чаще пишется с двумя «ф», с одной реже. Но это все, что могу сообщить по данному вопросу.
Маргарита Филипповна встала.
– Мозг вскипел. Но я уверена: Амалия что-то знает, это «что-то» необходимо Рыбкиной, и это «что-то» освобожденная пленница нам не сказала.
Мой телефон тихо звякнул, я увидела СМС от Рины: «Танюша, внутренний терапевт приедет через полчаса. Можешь вернуться домой?» Я быстро отправила в ответ «да» и тоже поднялась.
– Завтра продолжим. Сегодня вечером после отбоя поеду к Амалии в больницу и попытаюсь выяснить, какую тайну она хранит.
Глава двадцать шестая
– Исследование, которое сейчас проведу в вашем присутствии, напоминает УЗИ, но это другой, инновационный метод, – медленно начал мужчина лет пятидесяти с виду. – Но сначала давайте познакомимся. Нет сомнений, что вы люди ответственные, аккуратные, навели обо мне справки, но все же скажу. Перед вами доктор ветеринарных наук, профессор, академик РАВЖД.
– Простите, какой академик? – шепотом переспросила Бровкина. – РЖД? Железных дорог?
– Нет, конечно, – поморщился внутренний терапевт, – не имею ни малейшего отношения к поездам. Я, Осипов Владимир Антонович, являюсь членом Российской академии врачей животных-долгожителей.
Мне не хотелось встревать в беседу, поэтому не стала спрашивать, как следует понимать название организации. Академия врачей животных-долгожителей! Ее члены – звери, которые живут много лет, или медики, которые лечат четвероногих, которые долго живут?
– Все мои диссертации посвящены технологиям исследования внутреннего устройства котов, собак и верблюдов, – вещал тем временем Айболит.
Я опять удивилась. Коты, собаки и верблюды! Интересный набор.
– Вы подготовили Иммануила? – продолжал внутренний терапевт.
– Нам не говорили ничего на этот счет, – занервничала Рина.
Владимир Антонович скрестил руки на груди.
– Мои труды признаны во всем мире, пятьдесят учебников переиздаются миллионными тиражами. Существуют сотни благодарных студентов, аспирантов, которых я выучил, отправил в мир науки. Могу привить желание учиться даже улитке! Но не способен найти сотрудника на ресепшен, который досконально расскажет клиентам, как надо готовить животное к обследованию. Коту кишечник почистили?
– Нет, – неожиданно ответил за всех Никита. – И как это сделать?
– За сутки до процедуры не кормить животное, а потом поставить ему клизму, – отрапортовал профессор. – Но раз уж не получилось, то не следует переживать. Несите больного, есть экспресс-метод.
– Через секунду кот будет у вас, – пообещала Бровкина и убежала.
– Убирайте все со стола, – начал распоряжаться Владимир Антонович, – нужна ровная поверхность без каких-либо предметов.
– Я не успел поужинать, – заныл Никита.
– Можно поесть на кухне, – предложила ему Рина, хватая солонку с перечницей.
– Не хочу есть там, где готовят, – капризничал милый родственник, – мне доктор велел питаться по часам.
– На кухне есть часы! – воскликнула мама Ивана Никифоровича. – Сядешь так, что будешь видеть циферблат!
Не прошло и пяти минут, как на столе образовалась пустота. По указанию Осипова я застелила столешницу клеенкой. Профессор открыл чемодан, вынул из него предмет, похожий на весы для младенцев, этакое корытце, под которым обычно имеется шкала с ползунком. Вместо нее у прибора оказалась панель с кнопками, от которой отходили шнуры. Член Академии врачей животных-долгожителей поместил около измерительного прибора ноутбук,
