Шрифт:
Закладка:
— Знаешь? Ни черта ты не знаешь! Откуда ты можешь знать? Откуда тебе это знать?
Он молчит, а меня снова начинает потряхивать. И я никак не могу контролировать такую реакцию своего тела на недавние болезненные воспоминания.
— Иди сюда, — произносит Демид и тянет меня на себя.
Обнимает и я совершенно не сопротивляюсь.
— Я туда не пойду, — повторяю я снова, а потом еще раз, словно заведенная. Уже даже готова расплакаться.
— Шшш, Ульяна, все хорошо, — произносит Демид хрипло.
Он гладит меня по плечам, я чувствую его поцелуи в мои волосы.
— Успокойся. Обещаю, в этот раз никакой боли ты не почувствуешь.
— Только, не надо говорить, что ты знаешь!
— Ладно, пусть будет, не знаю. В любом случае, волноваться не о чем.
— Хорошо, если так, — произношу уже на тон ниже.
В его объятиях и от его слов мне становится намного легче. Страх уходит, а тело постепенно начинает расслабляться.
— Веришь мне? — спрашивает Демид.
— Да, — произношу я и сглатываю.
— Хорошо.
Демид отпускает и берет меня за руку.
— Тогда идем, — говорит он и я киваю.
— Идем.
Дальше у меня начинается дежавю. Тот же длинный тоннель, который к концу сужается так, что становится тесно. Тот же прохладный полумрак. Только сопровождает меня теперь сам Демид, и из-за этого впечатления несколько другие. Нет того сосущего под ложечкой страха неизвестности, что неотступно следовал за мной в путешествии с Сафроном, пусть он мне и дед.
Сейчас кажется, что мы идем не по важному делу, а прогуливаемся с экскурсией. Исследуем таинственные пещеры какого-нибудь заброшенного подземного города.
Демид даже снисходит до того, что рассказывает о происхождении этого места, вот только я все пропускаю мимо ушей.
— Сафрон говорил, что здесь не действуют его магические силы, также, как не действуют и мои, — говорю я, едва мне представляется возможность. — А что с твоими?
По виду Демида не скажешь, что он чем-то обеспокоен или озабочен. Но вот мне интересно, как у него. А вдруг, охранники сейчас на нас нападут? И что тогда будет?
Но вместо ответа Демид подносит палец к губам. А потом мы друг за другом проходим в ту самую пещеру, где обретаются гоблины.
Тут же я различаю впереди топот, и замолкаю. Неосознанно прячусь слегка за спину Демида, радуясь при этом, что моя ладонь все еще в его. И что у него широкие плечи и довольно мощная комплекция.
Едва я успеваю это сделать, как в пещеру вваливаются три уже знакомых мне гоблина с длинными копьями наизготовку.
— Кто здесь? — громыхает первый, а два других угрожающе поднимают свои копья.
Но тут они видят нас с Демидом и замирают столбом.
«Темный лорд… Темный лорд…» проносится эхом. А дальше… Все трое, как подкошенные, падают перед нами на колени, так что стены грота начинают вибрировать. А потом низко склоняют перед нами свои страшные головы.
Я не могу поверить глазам. Три здоровенных вооруженных гоблина ведут себя так?
Это они при виде Демида?
— Можете подняться, — милостиво разрешает Демид, и я понимаю, что да, именно его появление так повлияло на стражей.
— И проводите нас к Мадлене, — продолжает Демид.
Гоблины суетливо, насколько позволяют их слоноподобные фигуры, поднимаются.
— Конечно, конечно, милости просим, — чуть не заикаясь произносит один.
— Проходите, — вторит ему его приятель, а третий помалкивает, подобострастно склонив голову.
Я вспоминаю наш прошлый, вполне прохладный прием и ощущаю теперь эту значительную разницу. Видно, что гоблины, при всей своей мощи и оружии, боятся Демида, причем настолько сильно, что даже не пытаются этого скрыть.
Неужели он может быть таким страшным и опасным даже здесь, в этом подземном мире, где, как я думала, не действует магия? Тут же перед глазами встают картины того, как он расправился с моими похитителями, убившими Кристиана, и с теми, что напали на нас буквально вчера. Хоть я не видела самой расправы, слава богу. Но мне достаточно и того, чем все закончилось.
Я поскорее отгоняю от себя эти наводящие ужас сцены и полностью сосредотачиваюсь на движении вперед.
Едва мы выходим на поляну, как я задираю голову, чтобы полюбоваться на звезды. Они здесь необычайно яркие и так красиво рассыпаны по всему небу.
Из-за этого я не сразу замечаю, как изменилось все вокруг. Ранее здесь высился дремучий лес, а на поляне перед ним стояла хижина гоблинихи. Ничего этого больше нет. Перед нами лишь выжженная пустошь с поломанными обугленными и до сих пор еще тлеющими деревьями. И простирается она, куда хватает глаз.
- Что… это…? — вырывается у меня, но Демид ничего мне не отвечает. Пинает ногой огненно-черную головешку.
— Что здесь произошло? — выражаюсь более конкретно.
— Видимо, небольшой пожар, — произносит Демид, и тянет меня за собой.
— Драконы? Это они сделали? Сафрон говорит, что гоблины прячутся здесь от драконов.
Демид оставляет и этот вопрос без ответа, а потому мне приходится молча наблюдать за разрушениями и самой строить предположения. Что стало с обитателями? Выжили ли они? Не знаю, жил ли здесь кто-то, кроме троллихи, но даже если нет. Растительность мне определенно так жалко.
Примерно через триста метров перед нами возникает пологий холм.
— Осторожнее.
Демид помогает мне взобраться по насыпи, а стоит перевалить на другую сторону, как я вздыхаю в некотором облегчении. Я снова вижу впереди густой лес и даже какие-то постройки среди деревьев.
Значит, не все дотла.
Шаг за шагом мы приближаемся к лесу, но стоит подойти к нему совсем близко, как по воздуху прокатывает незримый испуганный рокот.
«Темный лорд, темный лорд…»
Лес словно оживает, но почти тотчас замирает, словно в тревожном ожидании. Мы тоже останавливаемся.
Почти в тот же момент среди ветвей происходит движение и на поляну, прихрамывая, выходит старуха-гоблиниха, Мадлена.
Ее уродливое лицо отлично врезалось мне в память, но кажется, что она стала горбиться сильнее, а еще она припадает на одну ногу.
— Мой лорд, — произносит она трясущимся голосом и также падает перед нами на колени. Точнее сказать, перед Демидом.
— Пощади, пощади… мы все поняли и этого больше не повторится…
— Поднимись, — перебивает ее Демид стальным тоном, а в мою голову закрадывается ужасная догадка.
Не драконы. Это все натворили никакие не драконы, а…
Старуха поднимается с колен и тут замечает меня.
Несколько секунд смотрит своим единственным глазом не мигая, а я, замерев, смотрю в ответ на нее. По ее взгляду я не могу ничего прочесть, а если бы могла, мне отчего-то кажется, что я нашла бы в нем ненависть. Но вот старуха