столешницу с двух сторон от меня и предоставляет мне небольшой выбор. Либо отклониться назад так, что поясница заболит, либо остаться в вертикальном положении, но при этом практически прижаться к нему.

Я выбираю второе, только отворачиваю голову в сторону, так даже удобнее, чем смотреть ему в глаза.

— А что происходит? Обед был очень вкусным, спасибо.

— Твое вранье не прокатит.

Его дыхание щекочет висок, и я становлюсь мягкой, словно воск. Да что ж сегодня за день.

— Демид, дай мне пройти.

Я упираюсь ладонями в его грудь и наблюдая, как пальцы подрагивают, пытаюсь оттолкнуть.

— Они пытались связаться с тобой? Кто? Кристиан? — напирает Демид.

Не дает ни единого шанса отстраниться.

— Нет, не Кристиан, отпусти меня.

Демид ухватывает за подбородок и заставляет смотреть на него. В его глазах столько всего…

— Сафрон, — вырывается у меня, — это был Сафрон.

— Чего он хотел?

Кажется, Демид слегка расслабляется. По крайней мере из его глаз исчезает та напряженность, и злость, и что-то еще такое щемящее, что мне сложно выразить словами, и что уловила в них всего секунду назад.

— Хотел, чтобы я снова сбежала от тебя и вернулась к ним.

— Понятно.

— Сафрон собирался ввести меня в Круг, познакомить с его членами, потому что, не считая твоего отца, я пока ни с кем из них не знакома. Как раз сегодня.

— Не знакома и, поверь мне, не стоит знакомиться.

— Сафрон думает иначе. И отпусти уже меня.

Я делаю очередную попытку вырваться и в этот раз Демид меня не удерживает.

Я избавляюсь от его рук и отступаю на шаг.

— Еще Кощей. То есть Валентин, — вдруг выдаю я.

— А с ним что?

— Он…

Я вздыхаю.

— В общем, иногда я начинаю рассуждать… очень странно. То есть, не так, как свойственно мне. Знаешь, что-то про мировое господство и шахматы. После купания в водопаде у меня это прошло, а теперь опять началось.

Мне не верится, что я вот так прямо рассказываю все Демиду, но с другой стороны, мне просто необходимо с кем-то об этом поговорить. Так почему не с ним.

Демид слушает внимательно, а потом усмехается.

— Интересно.

Меня отчего-то это сильно обижает. Его несерьезность к моим проблемам и даже пренебрежение.

— Да? Может тебе и интересно, вот только мне не до смеха.

— Да ладно, что тут такого.

Я отворачиваюсь и закусываю губу. Но тут же снова поворачиваюсь к нему.

Между прочим, пару раз мне показалось, что я и твоими мыслями думала. Очень весело.

— Берусь избавить тебя от этих голосов буквально… за двадцать минут, — тут же произносит Демид.

Теперь настает моя очередь дерзить.

— Неужели боишься, что я могу подумать о чем-то таком, о чем бы ты не хотел, чтобы я подумала?

— Какая догадливая. Ну, так что?

— Ладно, избавляй.

— Так сразу не получится, нужно будет кое-куда переместиться.

— Опять к водопаду?

— Нет, и близко не в такое приятное место, но результат гарантирую.

— Хорошо.

Я шагаю к Демиду, радуясь, что снова прижмусь к нему, вдохну его запах, но в то же время он будет думать, что я делаю это только по необходимости.

Полный бред. Так и до раздвоения личности недалеко.

— А в обмен ты меня поцелуешь.

Я чувствую, что наше перемещение уже началось, но он вдруг находит мое лицо и выдыхает мне это практически в губы.

— Что? Нет.

— Это так сложно?

Конечно, это сложно. Еще как сложно. Это… Он начинает тереться щекой о мою щеку.

Я зажмуриваюсь.

А потом что-то такое происходит со мной…

Во всем этом водовороте мои губы вдруг сами собой скользят по его подбородку, пока не находят его сухие теплые, чуть приоткрытые губы и не дотрагиваются до них.

Всего на секунду, и я тут же соскальзываю вниз. Зажмуриваюсь и утыкаюсь носом ему в грудь.

И задыхаюсь, буквально сгораю изнутри.

А тело заходится от какой-то необъяснимой внутренней дрожи, которую я пытаюсь скрыть, еще сильнее прижимаясь к нему.

Сошла с ума. Ну точно, просто сошла с ума. Хоть это и нельзя было назвать поцелуем, но все же… сошла с ума.

Меня уже даже не сильно заботит, куда он меня перемещает. А вдруг это та самая ловушка, о которой предупреждал Сафрон? Где он лишит меня силы.

«Бред, сама подумай».

Я дергаюсь от этого нового голоса в моей голове. Уже точно знаю, кому он принадлежит и меня вводит в краску это бесцеремонное вторжение. А вдруг он узнает, насколько я вся намокла только от одного мимолетного касания?

Если бы он не держал, я бы оттолкнулась, закрутилась в этом вихре и исчезла бы в неизвестном направлении. Часть меня так хочет этого, лишь бы только не встречаться снова с его взглядом, лишь бы не догадался. А другая часть…

«Поцелуй был такой себе. Но ничего не поделать, ты должна была сделать это первой».

Отвали! Вон из моей головы!

«Обещаю, что следующий наш поцелуй будет гораздо горячее. Ты не сможешь устоять на ногах, а потом сама попросишь повторить».

Пошел вон! Ненавижу! Ненавижу тебя, ненавижу!

«Это был лучший поцелуй в моей жизни, Ульяна, я так ждал».

Глава 13

В нос ударяет запах сырости, и как только я оказываюсь способна воспринимать окружающее, я понимаю, что узнаю это место. Мы с Демидом находимся в том самом подземном гроте, куда приводил меня Сафрон, когда я решила избавиться от метки Демида.

Я, конечно, могу ошибаться, но мне все же кажется, что это то самое место. Да вот и проход. Так называемая граница, за которой, со слов Сафрона, перестают действовать наши магические силы. И если шагнуть вон в тот проем, а затем пройти вперед по тоннелю, мы окажемся в точно такой пещере, только побольше. Где на страже стоят несколько страшных гоблинов.

Мое тело содрогается при воспоминании о той невыносимой боли, что я испытала, пока одноглазая Мадлена избавляла меня от тату Демида, и теперь мои ноги неосознанно прирастают к полу.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю я.

Чувствую, как мой голос вибрирует от волнения. Потому что не собираюсь идти туда снова, ни за какие коврижки.

— Чтобы избавить тебя от голосов, — отвечает Демид.

— Нет, я не пойду туда, — мотаю я головой.

А потом вцепляюсь в Демида и начинаю его уговаривать.

— Демид, не пойдем туда, пожалуйста. Я не хочу. Мы уже были здесь с Сафроном, когда я решила избавиться от твоего тату и это оказалось ужасно больно.

— Я знаю.

Но его слова совершенно меня